- Где вы взяли автомат? - внезапно спросил Гюнвальд Ларссон.
- Я забрал его с собой, когда возвращался с войны.
- Шведский?
- Финский. "Суоми-38".
- Где он сейчас?
- Там, где его никто не найдет.
- В море?
- Вы любили Нильса Ёранссона? - через несколько секунд спросил Рённ.
- Ниссе - порядочный парень. Я был для него как отец.
- И тем не менее вы убили его.
- Он угрожал моему существованию. Моей семье. Всему, ради чего я живу. У меня не было выхода. Но я убил его быстро и безболезненно, не мучил его так, как вы мучите меня.
- Ниссе знал, что это вы убили Терезу? - спросил Рённ. Он по-прежнему говорил очень спокойно, доброжелательным тоном.
- Он был неглупый и догадался. Но он был хорошим другом. Я дал ему десять тысяч и подарил новый автомобиль, когда женился. Потом мы расстались навсегда.
- Навсегда?
- Да, он никогда не подавал признаков жизни, вплоть до прошлой осени. Тогда он позвонил и сказал, что за ним кто-то следит днем и ночью. Он перепугался, денег у него не было. Деньги он получил. Я пытался уговорить его уехать за границу.
- И вам это не удалось?
- Нет. Он был на грани нервного срыва. Смертельно испуган. Боялся, что этим навлечет на себя подозрение.
- И поэтому вы убили его?
- Я вынужден был это сделать. У меня не было выбора. Он разрушил бы мою жизнь Будущее моих детей. Мою фирму. Все. Он не хотел этого, но он был слабый, беспомощный, пугливый. Я знал, что рано пли поздно он придет ко мне за помощью. И тем самым погубит меня. Либо его схватит полиция и заставит говорить. Он был наркоманом, слабым и ненадежным человеком. Полиция пытала бы его до тех пор, пока он не рассказал бы все.
- Полиция не имеет привычки пытать кого-либо, - сказал Рённ.
Форсберг впервые повернул голову в его сторону. Руки и ноги у него были связаны. Глядя на Рённа, он сказал:
- А как вы называете это?
Рённ опустил глаза.
- Где вы сели в автобус? - спросил Гюнвальд Ларссон.
- На Кларабергсгатан, возле универмага.
- А на чем вы туда добрались?
- На автомобиле. Я поставил его перед своим офисом. У меня там зарезервировано место на автостоянке.
- Откуда вы знали, в каком автобусе будет ехать Ёранссон?
- Он звонил, мы условились.
- Другими словами, вы условились, как ему следует поступить, чтобы его убили.
- Неужели вы не понимаете, что у меня не было выбора. Кроме того, я сделал это гуманно, так, что он не догадывался об этом и ничего не почувствовал.
- Гуманно? А при чем здесь это!
- Неужели даже теперь вы не можете оставить меня в покое?
- Еще нет. Сначала объясните нам, как было дело с автобусом.
- Хорошо. Но потом вы уйдете?
Рённ посмотрел на Гюнвальда Ларссона и сказал:
- Да. Потом мы уйдем.
- В понедельник утром Ниссе позвонил мне в офис. Он был в отчаянии, говорил, что тот человек повсюду ходит за ним. Я понял, что он долго не выдержит. Мне было известно, что в тот вечер и моя жена, и служанка уйдут. Погода благоприятствовала мне. Дети ложатся спать рано...
- Что же дальше?
- Я сказал Ниссе, что хочу взглянуть на того, кто ходит за ним. Чтобы он выманил того человека в Юргорден, сел там в двухэтажный автобус, который отправляется в десять часов, и ехал до конечной остановки. Без четверти десять он должен был позвонить мне в офис. Я выехал из дому после девяти, поставил автомобиль, пошел в офис и сидел там не зажигая света, потом спустился вниз и подождал автобус.
- А место вы изучили заранее?
- Я поехал туда раньше, днем. Место было хорошее, я полагал, что поблизости никого не окажется, в особенности, если дождь не прекратился. Я рассчитывал на то, что до конечной остановки будут ехать лишь считанные пассажиры. Лучше всего было бы, если бы в автобусе остались только Ниссе, тот, кто следил за ним, водитель и, возможно, еще один-два человека.
- Один-два человека, - повторил Гюнвальд Ларссон. - Кто именно?
- Все равно кто. Чтобы сбить с толку полицию.
Рённ посмотрел на Гюнвальда Ларссона и кивнул. Потом обратился к лежащему в кровати:
- Что вы чувствовали?
- Решение принять всегда трудно. Но я такой, что если на что-то решился, то обязательно доведу это до конца, даже если... - Он осекся и через несколько секунд сказал: - Вы обещали уйти отсюда.
- Мы такие, что обещаем одно, а делаем совсем другое, - заявил Гюнвальд Ларссон.
Форсоерг с горечью посмотрел на него.