— Вода слишком горячая, — отметил Аллейн. — Надо будет сказать Лесному смотрителю или тому, кто у них тут этим занимается.
— Так что же, извините за нескромный вопрос, приключилось с Трикси?
Аллейн рассказал.
— Ну надо же! — покачал головой Фокс. — Значит, старик попросил парня состряпать завещание, чтобы тот своей же рукой разорвал их отношения! Вот так номер!
— Боюсь, что Лицедей был не только гнусным старикашкой-тираном, но к тому же и гнусным старикашкой-снобом.
— А молодой адвокат, — продолжал Фокс, прослеживая собственную мысль. — хотя и распространялся про это завещание, главного-то и не упомянул. Не так ли?
— Так.
— Ага!.. — покивал головой Фокс. — Гм… Ну а как вам эта Трикси, сэр?
— Ну, что касается секса, Братец Лис, то Трикси, как говорится, не обременена моралью.
— Подумать только!
— Этакая сильная, мощная и добродушная девица со своими понятиями — не думаю, чтобы она совершила в своей жизни что-нибудь дурное. Напротив, ее даже можно назвать благородной.
— Я так и думал.
— Причем благородной во всех смыслах этого слова.
— Все совпадает, — продолжал Фокс. — А сегодня утром Эрни проболтался, что Крис разговаривал со стариком. Не насчет ли нашей Трикси?
— Я бы не удивился.
— Ага! Может, нам быстренько разведать это, пока вы не уехали в замок, сэр?
— Тогда нам придется поторопиться. По-вашему, Фокс, чтобы распутать это дело, главное — не верить в сказки, так я понимаю? Это, признаться, крайне трудно. Посудите сами. Лицедей точно был живой, до того как спрятался за дольменом, и даже будучи уже там, махал рукой Ральфу Стейне — если он действительно махал. А через какие-то восемь минут его находят там безголовым. Все, кого ни спросишь, клянутся и божатся, что он не сходил со своего места, и готовы целовать Библию, утверждая, что никто на него не нападал. Вспомните, даже совершенно незаинтересованные лица — Кэри и сержант — и те говорят то же самое. Значит, мы должны найти объяснение, которое бы не опровергало их показаний. Мне лично приходит в голову только одно…
— Расскажите же.
— Что касается пятен крови, к примеру, то все дело за этим проклятым Куртисом — скорей бы он приезжал и все подтвердил. Даже если бы у всех пятерых братьев, Бегга, Оттерли и Стейне вся одежда была в крови, для нас это малоинтересно — ведь этот старый осел Кэри позволил им чуть ли не целоваться с трупом. А между тем Бэйли говорит, что обнаружил на их тряпках только единичные смазанные пятна — на рукавах и штанинах… И еще эта история про кровавые игры с кинжалом на германской территории. Думаю, Бегг прав — нападающий в этом случае получает порцию крови не хуже, чем третий убийца в «Макбете».
— Да, но этому мы, кажется, уже нашли объяснение, — заметил Фокс. — Не так ли?
— Так. Хотя оно ни на йоту не приблизило нас к ордеру на арест.
— А мотивы?
— К черту мотивы, как выражаются американцы. К черту! Мотивов здесь не оберешься. Куда ни плюнь — везде мотив. Без них нам, конечно, не обойтись, но шубы из них, как говорится, не сошьешь. Так-то вот, Братец Лис. Нам нужен шанс. Шанс!
Он втиснулся в пиджак, а затем принялся терзать свою голову расческой.
— Позвольте мне заметить, сэр, что у вас прекрасный костюм, — вдруг сменил тему Фокс. — Кто бы мог подумать, что вы провели в нем целую ночь в вагоне поезда!
— Думаю, для госпожи Мардиан скорее подошел бы какой-нибудь фрак времен королевы Виктории и красный носовой платок. Так какие у вас планы, Братец Лис? Хватит ли у вас сил на то, чтобы пойти в кузницу и посмотреть, не выкопали ли ребятки сокровища Лицедея? Кстати, кто сегодня дежурит?
— Новый констебль из Биддлфаста, которого Кэри встретил сегодня днем с автобуса. В девять приезжает машина скорой помощи из Йоуфорда, чтобы забрать останки. Надо пойти в кузницу и за всем проследить.
— Ну, ладно. Поеду оттуда.
Они спустились вниз и услышали, как Трикси говорит кому-то, что телефон сломан.
— Этого еще не хватало, — проворчал Аллейн.
Они подошли к автомобилю — на его крыше уже лежал свежий слой снега.
— Послушайте-ка! — Аллейн поднял взгляд на освещенное и наполовину приоткрытое окно во втором этаже.
Снежная пелена придавала ему вид театральной декорации. Из глубины комнаты слышался девичий голос. Медленно и четко произнося каждый звук, он декламировал: «Моррис для девятерых — шашки в круг…»
— Камилла, — улыбнулся Аллейн.
— Что она говорит! — несколько испуганно воскликнул Фокс.
Аллейн поднял палец. Голос снова продекламировал: «Моррис для девятерых — шашки в круг…»
— Это цитата. «Моррис с девятью шашками» — помните такую игру? Вот почему мне все время казалось, что танцоров должно быть девять, а не восемь. Или…
Голос продолжил с новой интонацией: «Моррис для девятерых — шашки в круг!»
— Как старается… — покачал головой Аллейн.
— Первый раз мне показалось, она сказала «в кровь», — вытаращив глаза, прошипел Фокс.
— Просто у нас уже мысли работают в одном направлении. — Старший инспектор весело крикнул, подняв голову к окну: — Вы еще скажите: «Смертные прихода морозов ждут…» — и Камилла высунула голову в окно.
— Куда это вы направляетесь? — поинтересовалась она. — Если не секрет?
— Секрет. Спокойной ночи, Титания. Или правильнее сказать — Джульетта?
— Доктор Оттерли считает, что самое подходящее — Корделия.
— Видимо, он к ней неровно дышит. Ну что ж, не смею вас больше отрывать от столь возвышенных занятий — возвращайтесь в ваш сказочный мир… — помахал рукой Аллейн.
Девушка хихикнула и ушла в глубь комнаты. Медленно и осторожно они подъехали к перекрестку. Аллейн посмотрел на инспектора:
— Надо бы выпытать у Эрни, что же он хотел сказать своим выступлением с верхушки дольмена. И еще когда упоминал о разговоре Криса с отцом. Как говорится, куй железо, пока горячо…
— Взгляните. Что это там у них?
— Ого-го! Похоже, работа кипит — только дым идет.