– Вы его не знаете. Он работал в ОБХСС, мой старый приятель. Я показал ему фотографию Серовой, он вспомнил, что видел ее выходящей из машины с двумя мужчинами около дома…
– Ему можно верить? – перебил его Якин. И приказал: – Немедленно отправляйся к Негужевой!
Надежда выключила душ и стала вытираться. Она не услышала легкого скрипа приоткрывшейся двери. Леший осторожно сделал шаг вперед и впился взглядом в стройную, стоявшую к нему спиной, длинноногую женщину. Облизнув мгновенно пересохшие губы, криво улыбнулся.
– Ты самое то, – хрипло выдавил он.
– Закрой дверь, – холодно ответила Надежда.
– Лихо. Другая завизжала бы, хотя бы для понта.
– Надеюсь, ты и раньше видел обнаженных женщин. – Не поворачиваясь, Надя закуталась в полотенце и взглянула в зеркало. Побледневшее лицо выдавало ее испуг.
– Не бойся, – сказал Леший. – Я просто зашел сказать, что мы сматываемся отсюда. Так что одевайся и дергаем. Только шустро.
– Где она? – вставив патроны в переломленные стволы двуствольного обреза, спросил стоявший у окна Влас.
– Мылась, – буркнул Леший. Увидев обрез, усмехнулся. – Все не можешь с привычкой своего прадеда-кулака расстаться? – ехидно спросил он.
– Картечью с трех метров любого изрешечу, – спокойно отозвался здоровяк. – А то и двоих зацеплю, если рядом стоять будут. Вот из пистолета не умею стрелять. Держу при себе, – он вытащил из-за пояса ПМ, – на всякий случай. Но если…
– Ты из-за чего кипиш поднял? – прервал его Леший.
– Ни хрена себе! – Влас возмущенно посмотрел на него. – Я же сказал! Казак, сучонок, своих придурков на поиск Надюхи бросил. Значит, и сюда занырнуть могут.
– А с чего это вдруг Казак начал интерес к ней проявлять? – удивился Леший.
– Его Малыш напугал. Мне Фантик по пьяни болтанул. Малыш Казака при нем отоваривал, вот он и удивился. Я сразу сюда и двинул. Ведь эту хату Казак знает. Он здесь со «шкурами» бывал. Так что когти рвать надо.
– А почему ты вдруг решил мне помочь? – поинтересовался Леший. – Ведь ты с Казаком вроде в приятелях был?
– Не я, – сумрачно поправил его Влас, – братан мой, Витька. Его Казак в дело втянул. Помнишь базар о стрельбе в шхуне-баре?
– Когда какого-то маримана французского подстрелили?
– Француза Казак хлопнул, а Витька по делу пошел. Ему поднапели: мол, не боись, ты малолетка, под дурачка закоси, и все. В дурдоме пару месяцев отлежишь и гуляй. А он там сдох. Короче, у меня на Казака руки чешутся. Предъявить ничего не могу. Он блатней, гнида. Я-то даже нар не нюхал. Вот и хочу, чтобы Авдеич с него шкуру снял. Так что валим. Где эта стерва?
– Стерва готова, – с натянутой улыбкой сообщила вошедшая в комнату Надя.
– Что вам нужно? – загородив собой дверь и разведя руки, сердито спросила пожилая женщина остановившегося перед ней рослого парня.
– Свали, тетка. – Рослый парень, освобождая проход, отодвинул женщину в сторону.
– Да ты что себе позволяешь? – рассердилась она. – Я вот сейчас…
– Спокойно, – перебил ее подошедший Малыш. – Мы просто освободим вас от гостьи, и все.
– Какой гостьи? – удивилась женщина. – Нет у меня…
– Вот мы сейчас и посмотрим, – улыбнулся Андрей. – Если нет, то извинимся и исчезнем.
– Не пущу! – Она снова попыталась встать перед дверью. – Моя хата…
Уловив кивок Малыша, рослый резким ударом в живот согнул женщину и забросил ее в прихожую. Едва он сделал шаг вперед, в комнате сухо треснул пистолетный выстрел. Рослый парень упал. В руке отпрянувшего в сторону Малыша щелкнул курок «ТТ». Подскочившие к двери дома трое парней с оружием в руках уставились на него.
– Быстро! – рявкнул Малыш. – Берите ее и уходим!
Один из парней, дважды выстрелив, прыгнул вперед. Из комнаты снова ударил пистолет. Вздрогнув всем телом от попавшей между лопаток пули, парень влетел в прихожую и уже мертвый ударился головой о стену. Подстегнутые яростным «Вперед!» Малыша, двое других, выставив перед собой оружие, не переставая стрелять, рванулись в дом.
– Караул! – раздался от соседнего дома пронзительный крик. – Милиция! Караул!
– Тихо. – Лежа перед раскрытой дверью с пистолетом в вытянутых руках, Роман оглянулся на бледного с расширенными страхом глазами Алешку. – Только не плачьте. Все будет хорошо.
Вздрогнув от выстрелов двух пистолетов, мальчик сжался и, дрожа всем телом, прикрыл собой маленького брата. С коротким посвистом пять пуль оставили в стекле аккуратные дырочки и ушли дальше. Две пули впились в стену. Одна попала в стоявший на подоконнике горшок с цветами. Роман снова дважды нажал на курок. Вскочил.
– За мной! – бросившись в раскрытую ударом ноги дверь, крикнул он.
Алешка, с трудом сдерживаясь, чтобы не заплакать, быстро говорил Димке:
– Дяди в войну играют, не бойся.
Роман подскочил к детям.
– Точно, – улыбнулся он. – И поэтому надо уходить, чтоб нас фашисты не поймали. Знаешь, кто такие фашисты? – взяв на руки Димку, спросил он Алешку. Алешка заплакал. – Что бы твой папан сказал? – с Димкой на руках бросаясь к двери, укоризненно сказал Роман. Услышав громкие голоса на улице, бросил: – Быстро!
Алешка кинулся за ним.
– Если только пискнешь, – уперев ствол обреза в бок сидевшей рядом с ним на заднем сиденье «шестерки» Нади, пригрозил Влас, – сразу свинцом накормлю!
Увидев махнувшего жезлом милиционера, Леший начал притормаживать.
– Не дури, – взглянув в зеркальце заднего вида и увидев напряжение на лице женщины, предупредил Леший. – Не забудь, что сыновей твоих еще не нашли.
Сглотнув воздух, Надя опустила голову, чтобы подходящий к машине сержант не увидел ее глаз.
– Ты понимаешь, что произошло?! – громко проговорила в телефонную трубку Лиля. – Она в больнице с инфарктом! В доме милиция нашла двоих убитых и двоих раненых! Ты…
– Где мальчишки?! – требовательно проговорил в трубке женский голос.
– Не знаю! – закричала Лиля. – И знать не хочу! Ты понимаешь, во что меня втянула?! Меня милиция ищет! Ты…
– Приезжай ко мне. Ничего не бойся. Я все улажу.
– Я сама все улажу! – воскликнула Лиля. – Я сейчас позвоню…
– Положи трубку, – раздался позади тихий угрожающий голос. Вскрикнув, она бросила трубку и резко обернулась…