Как, мои действия одобряешь?
— Не только одобряю, но и считаю смелыми, — в душе успокаиваясь, пошутил Лесник, убеждаясь, что
настоящая встреча ему никакими неприятностями не грозит.
— Как насчет знакомства, не возражаешь? — прервал его мысли гость.
— Почему нет, конечно да! — вновь пошутил Лесник.
— Зиновьев Аркадий Игоревич, — представился гость.
— Если не ошибаюсь, кличка Туляк, — улыбнувшись, показывая свое расположение к нему, добавил Лесник.
— Значит, немного обо мне наслышан, — довольно произнес Туляк. — Я тоже узнал через ментовку, что твоя
кликуха Сарафан.
— То кликуха моей молодости, сейчас она осталась только для службы ментам. Сейчас в кругу друзей у меня
другая, которую ты узнаешь, когда мы с тобой познакомимся поближе.
— Знаешь, разговор по сухому плохо клеится. У меня в тачке приготовлен и выпивон, и закусон, —
предложил Туляк.
— Такое добро мы тоже имеем, что надо, найдем в доме, — поняв намек, сообщил Лесник.
Поднявшись на второй этаж, они прошли на веранду, где сидел Душман. Лесник познакомил его с Туляком.
— Я смотрю, вы там внизу тихо воркуете, думаю, не буду им мешать, если надо — позовут. Как время до
выпивки подошло, и я понадобился, — пошутил Душман.
Лесник попросил Полину Геннадиевну, чтобы она приготовила и подала им туда на стол выпить и закусить, шепнув ей на ухо:
— Геннадиевна, не скупись, гость того стоит.
В процессе застолья и перекрестных бесед Лесник понял, что в лице Туляка имеет цепкого и шустрого
малого, конечно, в масштабах города, со своей кодлой, имеющего вес больше всего в виде физического
воздействия на своих противников, но практически не умеющего делать деньги. Душман, лишенный дипломатии
больше,чем Лесник, так и сказал прямо ему в глаза:
— Учить тебя сейчас не буду, а если желаешь пройти у меня в моей вотчине практику и получить опыт, то
бери пару своих расторопных хлопцев и приезжай ко мне в столицу, обучитесь необходимому, а опыт потом
придет. Только учти, будете жить в гостинице. Мы тебя почти не знаем, и я не хочу, чтобы ты о нас
преждевременно знал больше, чем мы считаем нужным тебе сейчас открыть и сказать.
Туляк понял, что имеет дело с птицами более высокого полета, чем является он сам, а поэтому не пытался
перед ними «рисоваться» и с благодарностью принял приглашение Душмана.
— Когда ты у него побываешь в гостях, то тебе здесь легче будет управлять своим хозяйством, —
подтвердил Лесник слова Душмана.
— А ты мне тут не поможешь? — наивно поинтересовался Туляк у Лесника. Своей просьбой он вызвал
непроизвольные улыбки Лесника и Душмана. Туляк хотел обидеться на них, но Душман, дружески похлопав его
по плечу, пояснил:
— Виктор Степанович нашей грязной работой не занимается, у него свой фронт работ, который, правда, в
последнее время он запустил.
Обращаясь к Душману, Лесник сообщил:
— У Туляка в ментовке есть свои люди, и он знает, что я медвежатник, но только зеленый змий немного
наступил ему на память.
Теперь и Туляк сам заулыбался, поняв несерьезность своей просьбы.
— Я сказал тебе о своей профессии только потому, чтобы ты не просился ко мне в ученики, — сообщил
Туляку Лесник улыбаясь. — Я сюда приехал как в тихую гавань, но не только никому не хочу перебегать дорогу, но и воду мутить.
— Однако крестинами сына ты привлек к себе внимание многих, — сделал ему замечание Туляк.
— Чем я так привлек внимание ваших многих? — беспечно спросил Лесник.
— Такой кодлой были в ресторане, что на улице машинам места не хватало, а кроме коньяка и шампанского
на столах других спиртных напитков не было, официантки ресторана по сей день ахают.
— Да, кум, кутанули мы тогда клево, — выразил свое мнение Душман.
— Крестины сына тогда для некоторых из нас были только поводом, за которым состоялась деловая встреча.
— Кум, ты не того? — покрутив пальцем около виска, прервал Лесника Душман замечанием, что он может