— Еще чего, такого добра у нас и без тебя хватает, — успокаиваясь, сообщил Лесник.
— Вы, наверное, прожженные коммунисты?
— Степанович, надо газеты читать. Нет уже коммунистов. У нас, как и у вас, все сразу стали господами.
Ответ Лесника почему-то рассмешил водителя, и он засмеялся прерывающимся дребезжащим смехом, как
будто быстро перекрывал и открывал дыхательный путь.
— Ты, Степанович, кончай пускать пузыри и вези нас в ресторан «Ночная фиалка», — потребовал Лесник.
Тронувшись с места, Степанович вновь остановил автомобиль.
— Я такого ресторана не знаю и не знаю, куда ехать.
— Что, мне тебя учить, как проехать к ресторану? — удивился Лесник.
— Конечно, я же туда дорогу не знаю, — растерянно ответил шофер.
— Вот если бы все такие грамотеи деранули сразу в один день на Запад, может быть, и нам легче зажилось,
— пошутил Лесник, которому почему-то Степанович не понравился с первых минут.
— Виктор, хватит человеку действовать на нервы, — давая Степановичу в руки десятидолларовую банкноту, сказал Душман. — Ты, Степанович, езжай по улице до первого полицейского, у него и спросишь, где
интересующий нас ресторан.
Пользуясь подсказками полицейских и таксистов, с грехом пополам они нашли интересующее их заведение
на Двенадцатой авеню.
Ресторан «Ночная фиалка» размещался в солидном и привлекательном здании, внутреннее оформление
помещения, такое солидное и добротное, говорило о его владельце, что дела у него идут неплохо.
Пройдя зал, они заняли свободный столик. К ним сразу подошел официант принять заказ.
Обращаясь к Степановичу, Лесник попросил:
— Спроси у него, кто владелец ресторана?
Ответ официанта — мистер Локман — Лесник понял без перевода.
— Спроси у него, где сейчас находится мистер Локман, — потребовал от Степановича Лесник.
— Он у себя, но посетителей из зала принимает очень редко, — перевел ему ответ официанта Степанович.
— Скажи этому чучелу, что я привез его хозяину привет с Родины, и встрече со мной он будет рад, —
засовывая в карман официанту десятидолларовую банкноту, вновь попросил Лесник Степановича.
Выслушав Степановича, официант более доброжелательно сообщил:
— Сейчас я позвоню хозяину по телефону, и, если он согласится принять, я провожу вас к нему.
Официант независимой походкой удалился.
— Ты смотри, какие строгие порядки он у себя установил, не завести ли мне у себя в ресторане такие? —
произнес Душман.
— Можешь завести, порядок везде нужен, только долго тебе придется ждать, чтобы клиенты давали, как мы, официантам чаевые в валюте.
Беззаботно рассмеявшись, Душман возразил:
— Ошибаешься, дорогой, как раз с моими официантками чаще всего клиенты расплачиваются валютой, а вот
со мной — деревянными чушками.
Видя подходящего к ним официанта со слащавой улыбкой на лице, Лесник заметил:
— Кажется, дело клеится. Вы заказывайте себе обед на две персоны.
Официант, приняв заказ у Душмана через «переводчика», отдал его на кухню для исполнения, после чего
отвел Лесника в кабинет Локмана и незаметно удалился.
В средних размерах кабинете, меблированном со вкусом дорогой мебелью, в кресле Лесник увидел мужчину
лет семидесяти, плотного телосложения, низкого роста, с огромной головой без признаков растительности на
ней. Она, как головка сыра, надежно сидела на толстой короткой шее.
Согласно описанию Лапы Лесник понял, что перед ним сидит Молох.
— Здравствуйте, Давид Борисович! — произнес Лесник, подойдя вплотную к креслу.
— Здравствуй, дорогой, чем могу быть полезен? — Заплывшие жиром глазки внимательно разглядывали
Лесника.
— Я приехал с вашей Родины и привез письменный привет от Жернова-Постникова Остапа Харитоновича.
Секунд десять подержав письмо в руке, как бы взвешивая его, Молох, оживившись, воскликнул:
— От Лапы, да?