выразишь в неприличной, противозаконной форме.
— Я об этом как-то не подумал, — с удивлением заявил Арбат.
— Ничего страшного, садись в машину, подумай и подготовь заранее текст предстоящего разговора.
Минут пятнадцать Арбат корпел над текстом, а потом пошел звонить по телефону-автомату своему
«клиенту».
Лесник вовремя предусмотрел вероятность отсутствия Стивенсона дома, так оно получилось и в
действительности, а поэтому Арбату пришлось изложить свои требования автоответчику.
После окончания разговора Арбата по телефону-автомату Лесник, похлопав его рукой по спине, пошутил:
— Будем считать, что твоя операция началась.
— Началась-то началась, но я, наверное, один с ней не справлюсь, ты уж, Степанович, помоги мне ее
прокрутить до конца.
Лесник, остановившись, закурив сигарету и внимательно посмотрев на Арбата, сказал:
— Давай, Игорь, поговорим без свидетелей.
— Давай! — был вынужден согласиться Арбат.
— Ты понимаешь, я тут работаю по-крупному, имею связи среди миллионеров, да и с местной мафией
налажен неплохой контакт. Только позавчера мы семьями гуляли в ресторане с одним миллионером. Ты
представляешь, какие неприятные последствия наступят для меня, если моя личность всплывет в связи с твоим
удавшимся или неудавшимся шантажом? Газетчики любят смаковать такие новости, что, безусловно, отразится
на моем бизнесе. На связи с местными толстосумами мне можно будет сразу же поставить крест. Передо мной
будут закрыты двери всех приличных клубов, если я когда-либо вдруг пожелаю их посетить. Я с твоих пятидесяти
тысяч долларов не желаю иметь ни одного цента. Исходя из этого, подумай, какой мне понт ввязываться в твою
игру?
— А как же мне тогда быть, я так надеялся на тебя, — затравленно признался Арбат, понимая, что стоящую
перед ним задачу одному ни за что не решить. — Что же тогда мне делать, подскажи?
— Ты не паникуй, я еще не отказал тебе в помощи, а просто показал, в какое щекотливое положение ты меня
ставишь, предварительно не посоветовавшись со мной, тогда как времени у тебя для этого было вполне
достаточно.
— Я понял и буду считать себя твоим должником, если не откажешь мне в помощи.
— Вот это уже другой разговор. Будем считать, что я подключаюсь к твоему мероприятию, но с одним
условием: ты должен будешь делать только то, что я скажу, и от моего плана не отступишь ни на шаг. Если
завалишься, то меня нигде, ни при каких условиях не упоминай. Я тебе на воле больше пригожусь, но я думаю, что операция вшивая, и мы ее легко провернем. А вообще-то ознакомь меня с твоим планом, может быть, он
окажется путевым, и тогда нечего будет мне свою голову ломать.
— Я думал встретиться с американцем, побакланить с ним, а потом уж и определиться, — ошарашил своим
сообщением Арбат Лесника.
— С тобой, Игорек, не соскучишься, ты меня начинаешь удивлять, — недовольно пробурчал Лесник, — скажи
спасибо, что я за тебя думал эти два дня, так как предполагал, что я от тебя не откручусь и мне все равно
придется к тебе подписываться. Как я тебе сказал, моя помощь ничего не будет стоить. Со своим шофером я
рассчитаюсь сам, а Цыгану тебе придется несколько кусков отстегнуть от своих. Ему домой без навара
возвращаться как-то будет неприлично.
— А сколько ему дать?
— Когда дело провернем, ты сам решишь, чего он стоит. Я думаю, что он тебя не разорит в любом случае, —
успокоил Арбата Лесник.
Мистер Стивенсон возвратился с работы домой уже перед ужином. Переодеваясь в домашнюю более легкую
и свободную одежду, он включил автоответчик и услышал следующую запись: «Мистер Стивенсон, с вами
говорит ваш знакомый из Москвы, вы просили меня привезти вам товар на сумму в пятьдесят тысяч долларов, дали мне свою визитную карточку, чтобы я смог связаться с вами. Напоминать вам, при каких смешных
обстоятельствах мы познакомились, я думаю, не стоит, так как это было недавно и выветриться из вашей памяти
не могло. Когда и куда вам за товар привезти деньги, я позвоню попозже. Я остановился в одном из отелей Нью-
Йорка. Попозже ждите моего звонка. Ваш русский друг».
На этом запись прервалась. Прослушав запись несколько раз, мистер Стивенсон задумался: «Как этот