интересно слушать и продолжение.
— ...Давай я тебя поддержу со своими парнями, и мы общими усилиями свергнем с престола Душмана. Тогда
ты по праву сможешь занять его место.
— Душман крепко сидит на престоле, и твоя мышиная возня — бесполезная, — возразил Алику Арбат.
— Нас поддержит чеченская группировка, — выложил свой последний козырь Алик. — Ты видишь, какую
услугу я тебе делаю. За нее ты мне ничем не будешь обязан. Просто я вновь обоснуюсь в столице и займусь
прежним бизнесом.
Слушая Алика, Арбат в душе был полностью согласен с ним, с его предложением и голосовал бы за него
обеими руками. Алик, по-видимому, хорошо его изучил, если именно к нему обратился с подобным
предложением. Однако Алик не знал о Душмане то, что в последнее время о нем узнал Арбат. У Душмана был
мощный тыл в лице кума Лесника, у которого была неисчислимая армия подручных, обширная связь в
преступном мире не только в России, как он понял, но и в Америке, в чем ему пришлось недавно убедиться на
собственном опыте. Сейчас Душман с помощью Лесника, Лапы и их «армии» мог загудеть на всю столицу, но он с
кумом так насобачился по-тихому прокручивать свои миллионные аферы, что, облачившись в шкуру заурядного
главаря банды рэкетиров и вымогателей, давно вырос из нее и был просто спавшим удавом, который насытился
и не хочет ненужных жертв. Однако такое положение Душмана в преступном мире знали немногие, к счастью
Арбата, он был как раз среди тех немногих, которого никакие радужные перспективы не могли переманить из
лагеря подручных Душмана в лагерь его врагов.
Поэтому, учитывая вышеуказанные обстоятельства, Арбат, выслушав Алика, к удивлению последнего, заявил:
— Алик, ты меня, по-видимому, с кем-то путаешь и не за того принимаешь, если пришел к выводу, что я буду
тебе помощником в войне с моим шефом. Я на его место не претендую. За то, что ты меня сегодня здорово
угостил в ресторане, хочу дать тебе дружеский совет. Ни в коем случае не связывайся с Душманом. Он тебе и
твоим друзьям не по зубам, и такая кость, что вы все ею подавитесь.
— Я не думал, что ты окажешься такой собакой, — преодолев растерянность, поняв несбыточность своих
планов, прошипел ему Алик.
— За собаку я могу и едальник тебе намылить, — обидевшись, пробурчал Арбат.
— Ты мне его не намылишь, но я если не Душману, то тебе обязательно его намылю, — заорал с
наслаждением Алик, призывно махнув рукой.
Арбат во время разговора с Аликом не видел происходящего кругом, а поэтому не заметил вышедших из
ресторана дружков Алика, которые по его сигналу подошли к ним.
— Вот эта собака, разделив с нами хлеб-соль, теперь уже мне не друг, а поэтому надо его проучить, — в
приказном порядке сказал своим подручным Алик.
Арбат понял, что его сейчас начнут зверски бить, а возможно, и зарежут. Такая ближайшая перспектива его
не устраивала, и поэтому он был вынужден прибегнуть к своему средству защиты. Арбат громко свистнул. Его
свист удивил кавказцев и на несколько секунд отсрочил их расправу над ним. Потом они услышали топот ног, который без слов объяснил им, зачем Арбат произвел свист.
Теперь кавказцы сами оказались в положении Арбата. Они были окружены пятнадцатью крутыми парнями, в
руках которых были ножи, а у некоторых — пистолеты. К такому нападению кавказцы оказались
неподготовленными. Среди подоспевших Арбату на помощь Алик увидел Душмана. Он понял, что попал в
западню, заранее приготовленную ему злейшим врагом. Одно дело — разговаривать с Арбатом, пытаться побить
его, а другое дело — выяснять отношения с самим Душманом. К этому он не был подготовлен, а поэтому
растерялся.
— Алик, ты точно знаешь, что климат столицы тебе противопоказан, но все равно приперся, — обратился
театрально Душман к своему противнику.
Тот на его замечание благоразумно промолчал, так как нечего было ответить.
— ...Чего он от тебя хотел? — теперь обратился Душман уже к Арбату.
— Привлечь в свои союзники против тебя, дать бой, чтобы сместить с трона, — с облегчением поведал ему
Арбат, довольный, что вырвался из щекотливой ситуации не помятым и не битым.
— Ох ты и сволочуга, Алик! То шантажировал меня, а теперь додумался сместить меня с трона. Как ты, паскуда, смеешь на меня хвост пружинить? — возмущенно пробасил Душман, решительно подойдя к Алику и
взяв его за грудки.