— Секу! — оживляясь и приободрясь, ответил Цыган.
— Кончаем травить, а то нас могут на линии подслушать. Пока! — сказал Борода, прерывая связь.
— Пока! — ответил Цыган уже после того, как в трубке раздались гудки.
Только теперь ему стали понятны указания Бороды. «Он наблюдал за мной со стороны, выследил мента, который следил за мной. Но почему он меня не предупредил?» И сам же дал себе ответ: «Я стал бы нервничать, вертеться и усложнил бы наблюдение. Хитер волчара», — с уважением подумал он о Бороде, возвращаясь на
велосипеде домой.
Повернув за угол очередного квартала, он слез с велосипеда и закатил его за куст жасмина. «Если я весь
вечер вел себя лопухом, то, может быть, и среди ментов такие не редкость», — подумал он с надеждой.
Едва он поудобнее расположился в кустах, следом за ним из-за угла выехал мужчина и не спеша проехал
мимо него.
Цыган остался доволен своей проверкой: «А я еще не совсем дурак!»
Сев на велосипед, он другой дорогой поехал к себе домой.
Между тем Борода, переговорив с Цыганом по телефону, нервно положил телефонную трубку на аппарат и
глубоко задумался: «В добрые старые времена того, кто по своей глупости засвечивается, ликвидировали.
Теперь приходится тактику менять и, чтобы выжить, крутиться со всеми вместе. Надо сообщить новость своим, пускай Виктор немедленно снимается и уезжает к черту на кулички. Этот Серебряков землю роет под ногами, ему
надо прикрутить хвост. Завтра направлю «муху» в прокуратуру, может быть, она там что-либо разнюхает. Не
может быть, чтобы у Серебрякова не было никакого душка. Святые давно перевелись, а поэтому я тоже начну
под него подкапываться. Чистяков мне тоже должен помочь, — вспомнил он защитника. — Может быть, для
острастки устроить ему пожар в квартире? Следователь не дурак и должен понять, что из-за своей
принципиальности ставит под угрозу жизнь своей семьи. Однако такое щекотливое дело ни Диспетчеру, ни
Цыгану теперь поручать нельзя... Мой зятек шустрый малый, и теперь, хочешь не хочешь, а пока он не уехал, придется подключить его к осуществлению задуманного плана. А вдруг он заупрямится? Хотя... ему теперь
деваться некуда. Мы с ним теперь в одной упряжке и не в его интересах тащить воз в другую сторону. Тем более
за поджог наказание до 8 лет, а нам и без него горит по червонцу. Как говорят, семь бед — один ответ... Я
сегодня уже не усну, — обреченно подумал Борода. — Может быть, съездить в гости к дочери, обсудить с
Виктором ситуацию? Глядишь, он что-нибудь придумает путевое, — с сомнением в таких способностях зятя
подумал Борода. — Далеко ему еще до моего опыта. Следы заметать — это вам не сейфы открывать».
Ночной приезд Бороды Сарафан воспринял внешне вполне спокойно. Тогда как Альбина, увидев отца и
быстро подойдя к нему, не скрывая волнения, спросила:
— Отец, что-нибудь случилось?
— Все хорошо, для волнений нет оснований, — успокоил он ее, нежно погладив рукой по голове.
Успокоенная его ответом, Альбина спохватилась, что она в ночной рубашке, а поэтому быстро ушла в дом, куда позже пришли отец и муж.
Уединившись с зятем на кухне, Борода подробно изложил ему все свои новости и свои предложения по
принятию контрмер:
— У следователя против нас, можно сказать, ничего нет. Главный свидетель отдал Богу душу, деньги
растасованы, и теперь они не доказательство. Вроде все внешне выглядит хорошо, но как-то менты вышли на
Цыгана, значит, у них есть нить, потянув которую они неизвестно до чего смогут нас раскрутить. Должны ли мы
ничего не предпринимать и ждать, когда нас повяжут по одному, или в отношении следователя принимать контр-
меры?
Вопрос был так поставлен, что на него должен быть однозначный ответ.
— Конечно, мы должны защищаться, — высказал свое мнение Сарафан.
— Тогда послушай мое предложение. Следователи теперь стали ушлые. Серебряков, который занимается
нашим делом, из таких. Если мы не помешаем ему в расследовании, то он сможет выйти на нас. Я предлагаю
сделать ему хороший сабантуй, чтобы он нас надолго забыл.
— Как практически его осуществить? — скептически спросил Сарафан.
— У него дома надо сделать пожар, а потом по телефону предупредить, что если будет активничать, то
может случиться несчастье с его дочкой и так далее в таком духе.
— Не пойдет такой сабантуй, — убежденно возразил Сарафан.
— Почему-у? — удивился Борода.
— Мы можем в следователе разбудить зверя, своими действиями спровоцируем его на активность в работе, чтобы найти нас и отомстить. На его стороне закон и власть, а поэтому нам с ним трудно будет тягаться, —
пояснил Сарафан.