— Прощай, рыжая, и, возможно, здравствуй, хозяин, — шагая рядом с Сарафаном, заметил Валет. После
некоторой паузы он вздохнул. — Меня такая перспектива не устраивает.
— Меня тоже. Добыча хорошая. Нам надо с тобой ее хорошо и глубоко заныкать. Если менты смогут нам
доказать вину, то не зря жрут свой хлеб, а если нет, то мы на них обижаться не будем. Если нам начнут лапти
плести, то как себя вести мы договорились, и никакой самодеятельности.
— Обижаешь, кореш, — бодрясь, возмутился тихо Валет. Увидев мусорный ящик, он предложил: — Давай
расстанемся с инструментом?
— Громоздкий мы там оставили, а этот не мешает, — возразил Сарафан.
К стоянке такси они подошли врозь. Без особого труда и не теряя времени, они быстро поймали частников, которые отвезли их по указанным адресам.
Надежно спрятав в заранее подготовленный тайник свою часть добычи, Сарафан пошел на телеграф, откуда
по телефону позвонил Бороде о ЧП.
В ответ он услышал короткое: «Знаю, действуйте, как договорились». На этом связь прервалась.
«Боится подслушивания, — усмехнувшись, подумал Сарафан. — В нашем демократическом государстве
подслушивание запрещено и наказуемо», — мимолетно подумал он и домой не пошел, так как его могли там уже
ждать непрошеные гости.
Зайдя в дежурную часть районного отдела милиции, Сарафан постарался как можно взволнованнее
сообщить молодому лейтенанту о факте угона у него личного автомобиля. Однако его сообщение на лейтенанта
не произвело никакого впечатления. Он только сокрушенно посочувствовал:
— Балбесы, совсем замучили с этими угонами.
Лейтенант стал записывать в журнал номер, марку и фамилию владельца автомобиля.
Услышав от Сарафана его фамилию, лейтенант преобразился. Он по селектору соединился с кем-то и
сообщил:
— У меня с сообщением об угоне автомобиля находится Стокоз-Шмаков.
После беседы по телефону лейтенант сказал Сарафану:
— Побудьте немного в дежурной комнате, вашим угоном сейчас займутся другие товарищи.
В дежурную комнату зашел старшина, такой же молодой, как и лейтенант, но только против него намного
выше и более плотного телосложения.
«Вот и охрана сбегается», — невесело подумал Сарафан.
Чтобы проверить свои сомнения, он, обращаясь к лейтенанту, спросил:
— Можно я выйду покурить?
— Ни в коем случае, — поспешно возразил лейтенант. — Курите здесь, я разрешаю, — смягчая назревающий
конфликт, уступил он.
«Вот и приехали, — смиряясь со своей участью, подумал Сарафан. — Сейчас сбегутся около меня все
колуны, бульдоги, только успевай отвечать. Постой! Я же могу потребовать защитника и без него не буду давать
показания, а чтобы поспать и отдохнуть, потребую в защитники многоуважаемого Чистякова Петра Семеновича».
Удовлетворенный принятым решением, он успокоился, отлично понимая, что выкрутиться и избежать
наказания за преступление на этот раз вряд ли удастся.
Глава 31
Валет и еще двое зеков, прибывших вместе с ним по этапу, были отконвоированы работником контрольной
службы в барак, который теперь станет для них на многие годы домом.
В бараке находился освобожденный от работы средних лет зек, без левой руки, по кличке Однокрылый — так
он себя им представил. Однокрылый, познакомившись мимолетно с каждым из вновь прибывших, показал им
свободные койки, которые они могли занять.
Дорога чертовски измотала этапников, а поэтому они, не сговариваясь, легли спать.
У Однокрылого было огромное желание скоротать в разговоре время, но, не найдя ответного желания у
прибывших, он оставил их.
Наметанным глазом Однокрылый отметил, что сидор Валета более внушительный, чем у других новичков, поэтому Однокрылый предпочел обратиться к нему со своей просьбой:
— У тебя носогрейки случайно не найдется?
Валет молча достал из кармана полупустую пачку сигарет и подал ему. Однокрылый, достав из пачки