От такого ответа у Золотого мурашки пробежали по телу.
— Такое чепуховое дело, а мы о нем лопочем черт знает сколько времени, — примирительно заметил
Золотой.
— Я тебе, Золотой, скажу простую истину, когда научишься делать деньги, тогда поймешь: проваливаются
всегда на чепухе, так как к ней как к чепухе относятся, поэтому все надо делать старательно. А теперь давай по
коням. Меня не ищи, если надо — я тебя сам найду. Я на калитке вашего забора со стороны двора мелом
нарисую птичку, значит, в этот вечер в такое время встретимся здесь. Если перестанешь хулиганить, приобщим к
настоящему делу, где за работу платят косыми. Или откажешься?
— Если работа не тяжелая, а плата хорошая, я согласен с вами поработать, — беззаботно согласился
Золотой.
Валет, видя залихватское настроение Золотого, решил повлиять на его самолюбие: расставаясь, он скомкал
ладонь Золотого в своей ладони, как тряпку и, не оглядываясь, удалился в темноту.
Глядя на удаляющегося «деда» и потирая ладонь, Золотой с завистью подумал: «Вот бы мне его в дружки
заиметь».
Глава 3
Отколовшись от Бороды, Гончаров, будучи не робкого десятка, все-таки хорошо понимал необходимость
быть постоянно начеку, ожидать подлости там, где меньше всего она могла быть.
Еще больше он расстроился после того, как, придя к себе в общежитие после работы, обнаружил пропажу
ножа лагерной работы. Было заметно, что кто-то рылся в вещах.
Вместе с ним в комнате жил веселый парень по имени Николай.
Знавший о том, кто копался в его вещах и украл нож, Виктор не стал ни о чем спрашивать у Николая, так как
видел, что сосед на такое не способен. Николай, как и он, работал шофером и одновременно заочно учился в
пищевом техникуме. У него были свои друзья, свои интересы. Ему постоянно не хватало времени, и он куда-то
спешил: то писал контрольные работы, то гулял с девчатами, а утром, не выспавшись, опять-таки спешил на
работу.
Сосед был нелюбопытный, спокойный, компанейский, с ним Виктор не раз распивал бутылку на двоих, завидуя его беззаботности, уверенности в завтрашнем дне, деловой занятости. Но эта зависть была чистой.
Однажды случайно в чемодане Николая он увидел его армейскую фотографию, на которой Николай был
изображен в форме десантника с медалью на груди.
— Что за медаль? — поинтересовался Виктор.
— За отвагу! — беспечно ответил Николай. По-видимому, ему не один десяток раз приходилось отвечать на
аналогичные вопросы.
— Где ты ее заработал? — удивленно спросил Виктор.
— Не заработал, а заслужил в Афгане, — посуровев, поправил его Николай.
До данного разговора Виктор считал себя более опытным в жизни, что давало ему право на чувство
некоторого превосходства перед Николаем. Теперь Николай невольно вырос в его глазах.
Из состоявшегося разговора Виктор сделал для себя и другой вывод: «Николай — комсомолец, патриот, и его
надо остерегаться не меньше, чем «мусора», так как может заложить и считать, что выполнил свой гражданский
долг».
С такими людьми ему часто приходится встречаться и беседовать, они непробиваемы в суждениях, и с ними
лучше не связываться.
«Николай мой нож не возьмет, — возвращаясь мысленно к пропавшему ножу, с некоторым сожалением
подумал он. — Что мне делать? Может, бросить все и уехать куда-нибудь, где Борода меня не найдет? — с
надеждой уже в который раз прокручивал он этот вариант. — Но здесь останется семья сестры с двумя
племянниками, на которых Борода может сдуру выместить свою злобу. Может быть, их ментам заложить? —
подумал он, но сразу отказался от такого решения своей задачи: — Тогда и я сам хорошо засяду вместе с ними.
Уж лучше ответить за новое преступление вместе со всеми, чем садиться за глухое старое. У меня сейчас жизнь, как у картошки: «Если зимой не съедят, то весной посадят».
Не найдя выхода из создавшегося положения, он уже который раз с сожалением подумал: «Чего я начал
перед ним выбрыкиваться? Может, пойти на примирение? Меня он примет с распростертыми объятиями, — не
без гордости за себя подумал он, но предстоящее унижение для его щепетильной натуры было тоже