уважение.
Теперь Филя думал, кого из зеков избрать своей жертвой.
Если бы кто-нибудь наблюдал за его мимикой, то он заметил бы, как порой лицо его искажалось в звериной
хищной гримасе, как потом тускнели его глаза и лицо принимало обычное выражение.
Перебирая возможные «кандидатуры», он свой выбор остановил на Шнифте, осужденном за изнасилование
малолетней дочери.
Глава 35
Альбина, соблюдая ограничения ИТК по количеству писем и посылок, разрешаемых ей направлять мужу, регулярно писала Виктору о всех новостях, присылала посылки.
Так же регулярно и Сарафан вел с женой переписку, через нее передавая приветы сестре и племянникам.
Дозволенным свиданием с женой Сарафан не захотел воспользоваться, беспокоясь о здоровье и будущем
потомстве, тогда как имел огромное желание увидеть всю свою семью.
Сарафан знал, что Альбина родила ему второго сына, о чем он узнал из телеграммы, которую ему передал
«кум» Золкинов.
Приятное и радостное сообщение было омрачено тем, что он вдали от семьи и ничем не может ей помочь.
И вот сегодня он получил от Альбины письмо, которое в ИТК было вскрыто, прочитано и проверено, к чему
Сарафан уже привык и принимал как должное.
Забившись в свой угол, Сарафан стал читать письмо: «Здравствуй, мой дорогой Победитель. Спешу
сообщить свои новости. Как отец уже успел сообщить тебе телеграммой, у нас родился сын 3600 весом, длиной
51 см. Его мы назвали, как раньше с тобой решили, Антоном. Из больницы меня взял отец с мачехой Жильцовой
Полиной Геннадиевной. Ее ты раньше видел и знаешь. Неудобно было перед девчатами в палате, что меня не
встречал муж. Сказала им, что ты работаешь шофером и находишься в командировке, поверили. Их я обманула, а себя не обманешь.
Чувствую себя обворованной во внимании. Хорошо, что мачеха помогает много мне. Она перешла жить к
отцу незадолго до того, как я сдала дом квартирантам на 2 года и переехала к отцу жить. Мне одной с
сорванцами не справиться.
Я не против того, чтобы мачеха жила с отцом. Мы же с тобой с ними не намерены жить, а отцу с ней будет
веселее.
Был у нас твой знакомый Серый, ночевал, помогли ему с гостинцами, на другой день уехал к себе домой, приглашал в гости.
Писать тебе, сколько прибавилось хлопот с Антоном, не буду, скажу только, что не меньше, чем с Костиком, а
сколько мы с ним возились, ты хорошо знаешь. Ты не переживай: наши хлопоты с твоими мучениями не
сравнимы...»
Подняв голову, Сарафан увидел приближающегося к нему зека по кличке Ишак. Появление Ишака в такой
момент Сарафану уже испортило настроение, так как он понял, что письмо Альбины не дочитает. Пряча его в
карман куртки, Сарафан, зло уставившись взглядом на посетителя, приготовился к беседе с ним. Предстоящая
беседа, можно было сказать заранее, ничего хорошего Ишаку не обещала.
Дебилы, наркоманы и алкоголики, ранее составлявшие гвардию Фили, теперь оказались разобщенными и, получив сполна сдачу от ранее обиженных ими зеков, ходили мрачные и злые.
Некоторые наркоманы были готовы за ампулу морфия или за одну хорошую закрутку убить человека. Одним
из таких являлся наркоман Ишак, который к своей кличке относился с безразличием. Исчерпав все свои
возможности, не достав ни наркотиков, ни наркосодержащих таблеток, ни суррогата из мака, конопли, Ишак
добрался до Сарафана. Униженно поздоровавшись, он поинтересовался:
— Ты мне на одну закрутку ничего не дашь?
Глядя на подобие человека, готового исполнить любое его желание, Сарафан решил над ним поиздеваться, тем более повод для этого с его стороны был.
— Ты же знаешь, что я не колюсь и такой дряни, которую употребляешь, я не переношу, а поэтому дружески
тебе советую от нее отказаться.
— Если бы я тебя не знал, то подумал бы, что ты из тех граждан. — Ишак вяло показал рукой в сторону
зарешеченного окна. — Ты, если захочешь, то все сможешь. Выручи хоть один раз, — и как самый козырь
добавил: — Я с тобой сидел еще в ту ходку.
— Ты представляешь, а я забыл.
Ишак, почувствовав в голосе Сарафана расположение к себе и не понимая юмора, обрадованно подтвердил:
— Гадом буду, два года тогда с тобой просидел.