- Не смогла вылететь вовремя из Нью-Йорка.
- То есть вы были в Бостоне во вторник?
- Да. Мой самолет приземлился в Бостоне в пять часов.
- О-го-го. А я - то думал, что в Бостоне у меня нет ни одной знакомой души. И чем вы потом занимались?
- Приехала в отель. Позвонила вам. К телефону никто не подошел.
- Я обедал вне дома.
- Позвонила на следующий день, попросила оставить вам записку. Вы мне так и не перезвонили.
- Ладно, значит, вы убили Рут Фрайер.
- О чем вы говорите? Я никого не убивала.
Сильвия подалась назад, грудь - следом за ней, освобождая место официанту, поставившему перед ней полный бокал.
- Какое еще убийство?
Флетч не притронулся к стоящему перед ним бокалу.
- Сильвия, картин у меня нет. Я никогда их не видел. Не знаю, где они сейчас. Я даже не уверен, все ли понял в той истории с картинами.
- Тогда почему вы в Бостоне со списком картин? Объясните мне.
- Я приехал в Бостон, потому что пишу книгу о творчестве американского художника Эдгара Артура Тарпа-младшего. Список мифических картин ди Грасси я привез на случай, что мне встретится упоминание о какой-либо из них. Бостон - большой культурный центр.
- Знаете, как говорят американцы? Дерьмо собачье, Флетч. Вы обручены с моей дочерью, Анджелой, намерены на ней жениться. А на следующий день после похорон ее отца садитесь в самолет со списком картин в кармане и летите в Соединенные Штаты, в Бостон. Какие еще мысли должны прийти мне в голову?
- С приемной дочерью. Анджела - ваша приемная дочь.
- Знаю. Я ее не рожала. Она собирается ограбить меня.
- Завещание Менти оглашено?
- Нет. Вонючие адвокаты вцепились в него мертвой хваткой. Много неясностей, говорят они. Полиция закрыла дело. Разрешила мне надеть траур. У адвокатов все наоборот. Траур, мол, носите, но завещание пусть полежит. Да еще вы с Анджелой грабите, грабите, грабите меня.
- Анджела говорила о картинах. Менти говорил о картинах. Вы говорите о картинах. Я же их в глаза не видел. Даже не уверен в их существовании.
- Они существуют! Я их видела! Теперь, после смерти Менти, это мои картины. Бедняжка Менти. После его кончины это все, что у меня есть. Он оставил их мне.
- Вы этого не знаете. Завещание не оглашено. Это картины семейства ди Грасси. Он мог оставить их дочери. Она же - ди Грасси. Он мог оставить их вам обеим. Вам известно, как трактует подобные ситуации итальянское законодательство? Возможно, в завещании нет упоминания о картинах. Он мог оставить их музею в Ливорно или в Риме.
- Чепуха! Менти никогда бы не пошел на такое! Менти любил меня. Он очень сожалел, что картин у нас больше нет. Он знал, как я любила эти картины.
- Разумеется, любили. Но почему вы решили, что картины в Бостоне?
- Потому что вы здесь. Улететь через день после похорон! Вы и Анджела заодно. Анджела хочет захапать эти картины. Мечтает ограбить меня!
- Ладно, Сильвия. Я сдаюсь. Расскажите мне о картинах.
- Это коллекция ди Грасси. Девятнадцать картин. Некоторые Менти получил от родителей, другие купил сам. До второй мировой войны.
- А я подозревал, во время и после второй мировой войны.
- До, во время и после.
- Во время войны он был офицером итальянской армии?
- Менти не воевал. Ди Грасси переоборудовали свой дворец в госпиталь.
- Дворец? Большой старый дом.
- Они лечили итальянских солдат, мирных жителей, немецких солдат, американских... всех подряд. Менти говорил мне. Он потратил все свое состояние. Нанимал докторов, медицинских сестер.
- И приобретал кой-какие картины.
- Картины у него были. Он их не продавал. Даже после войны. Родилась Анджела. Он продал свои земли, участок за участком, но сохранил все картины. Вы знаете, какие. Список у вас.
- Да. И насколько мне удалось выяснить, о них нет никаких сведений. Нигде. Никто не знает об их существовании.
- Потому что они составляли частную коллекцию. Коллекцию ди Грасси. Вот видите! Вы их ищете!
- Я наводил справки, - признал Флетч.
- Сукин сын! Вы их ищете. И лгали мне!
- Энди дала мне список. Я пообещал что-либо узнать. И спросил одного торговца об одной картине. Пожалуйста, не называйте меня сукиным сыном. Я очень обидчивый.
- Я не позволю вам и Анджеле украсть мои картины!
- С этим мне все ясно. Вы обвиняете меня в воровстве. Вернемся к картинам. Когда их украли?
- Два года назад. Ночью. Все сразу.
- Из дома в Ливорно?
- Да.
- Разве там не было слуг?
- А, какой от них прок. Старые, сонные. Глухие и слепые. Риа и Пеп. Менти очень любил их. Последние слуги семейства ди Грасси. Я предупреждала его. Не следовало оставлять целое состояние на попечение дряхлых идиотов.
- Они ничего не видели и ничего не слышали?