- Да ладно тебе, - брат, застенчиво улыбаясь, отстранился. Лицо его было приятным и немного грустным. - Не буду вам мешать, - извиняющимся тоном проговорил он и, едва заметно подмигнув сестре, скрылся за дверью.
- Я за тобой, - повторил Гаркавый. - Может, пройдемся куда-нибудь? А то совсем зачахнешь...
- Приглашаешь? - улыбнулась Лена.
- С удовольствием. - Гаркавый провел ладонью по ее волосам.
- Хорошо.
Быстро собравшись, девушка пошепталась о чем-то с братом в его комнате и, легко выпорхнув, протянула руку:
- Идем.
Весело переглядываясь, они спустились на улицу.
- Куда? - Лена вдохнула всей грудью и, закинув голову, посмотрела в небо: - Какое чистое - ни одного облачка.
- Хорошее лето, - поддакнул Гаркавый. - Может, сходим в наш краеведческий музей... а потом где-нибудь посидим? - предложил он.
- В музей? - удивилась девушка.
- Ну да, в наш краеведческий музей, - Гаркавый улыбнулся. - Ненадолго.
Ты ведь там тоже небось со школы не была?
- Не была, - призналась Лена.
- Ну вот, освежим память.
Музей находился в здании бывшего кадетского корпуса и занимал два этажа. На первом стояли вылинявшие чучела диких обитателей окрестных лесов, а также аквариумы с муляжами рыб и причудливыми водорослями. На стенах висели снопы некогда свехурожайной пшеницы и ржи вперемежку с портретами крестьян, чьим трудом эти дивные злаки взращивались.
Первое слово, которое приходило на ум при поверхностном взгляде на экспозицию, было небезызвестное - "застой".
Второй этаж по содержанию оказался значительно интересней: каменные топоры разгуливавших некогда по здешним краям неандертальцев, рыцарские доспехи и кривые турецкие ятаганы оживляли воображение немногочисленных посетителей. Тайком от смотрителя экспонаты даже можно было потрогать рукой. Гаркавый не удержался от соблазна и щелкнул по шлему средневекового рыцаря. Металл гулко отозвался на удар ногтем.
- Ты что? - девушка испуганно дернула его за руку.
Гаркавый рассмеялся.
У небольшого стенда, на котором было выставлено с десяток икон и церковных книг, они задержались.
- Это как раз то, что нужно, - Гаркавый склонился над стеклом, под которым лежали заинтересовавшие его предметы.
Несколько минут он смотрел, не отрываясь. - Хочешь, я прочитаю тебе небольшую лекцию об иконах? - неожиданно предложил он Лене.
Девушка пожала плечами и, тут же оживившись, сказала.
- А что, давай! Интересно посмотреть, какой бы из тебя получился учитель.
- Тогда слушай, - Гаркавый жестом пригласил ее подойти поближе. Видишь углубление посреди доски? Оно называется ковчегом, а вот эти возвышения вокруг него - полями. По глубине ковчега и ширине полей можно кое-что сказать о времени написания иконы. До четырнадцатого века все иконные доски делали с ковчегом. С четырнадцатого по шестнадцатый его могло вовсе не быть, или же он был двойным. И так далее... Маленькие сюжеты, что нарисованы на полях, называются клеймами, - он то и дело бросал взгляды на Лену, пытаясь понять, интересно ли ей то, о чем он говорил. Насколько он мог понять - девушку рассказ заинтересовал. - И вообще икона - своего рода экстрасенс: если при первом взгляде на нее на душе становится спокойнее, то это свидетельство ее ценности - только хороший мастер мог наделить образ таким свойством. Хотя без привычки этого можно и не почувствовать.
- А ты чувствуешь?
- По правде, пока лишь иногда, но эта, например, меня согревает. - Он глазами указал на лик Николы-чудотворца. - А тебя?
- Я... не знаю, - растерянно произнесла девушка, - вроде бы да, а вроде бы и нет.
- Это нестрашно, - обнадежил Гаркавый. - Просто вопрос времени.
- Откуда ты все это знаешь?
- Работа такая, - загадочно улыбнулся он. - А вот это, похожее на штукатурку, - Гаркавый указал на край утерянного фрагмента живописного слоя, - левкас: мел с костным клеем. Его наносили поверх холста - паволоки - и по нему уже писали. Ближе к революции рисовали на грунте, смахивающем на половую краску, поэтому такие иконы называют "краснушками", и цена им десять-двадцать долларов...
- Сергей, ты что, иконами торгуешь? - девушка взволнованно посмотрела на него.
- Предположим, а что в этом такого? - немного стушевался он.
- Но ведь Бог за это наказывает! - в голосе Лены послышалась неподдельная тревога.
- Перестань, - попытался успокоить ее Гаркавый, - иконы ведь продавали всегда. И не боги, а люди. Как, по-твоему, образа попадали в дома?
Девушка пожала плечами, давая понять, что не знает.
- А я тебе объясню. Брала Божья овечка в руку пятак и шла в лавку, а там, - он ткнул пальцем в сторону икон, - домовых "досок" на выбор. Хочешь - Богоматерь, хочешь - Вседержитель, выкладывай деньги и бери, икона с окладом - гони рубль, оклад из серебра - червонец, из золота - больше... и так далее. Все просто, - уверенный в своей правоте, он говорил горячо и безапелляционно.
- Но их продавали по благословению церкви ..
- А я - сам себе церковь! - Гаркавый ласково обнял девушку за плечи. Успокойся.
- Как знаешь, - Лена крепко сжала его ладонь. - Я ведь беспокоюсь за тебя, - призналась она.
Они украдкой поцеловались.
Глава четвертая
Ладис в своем кабинете просматривал некрологи, помещенные в столичных газетах за последние три дня. Красным маркером он помечал тексты, в которых попадались слова: "потомок", "князь", "художник", "писатель". Некоторые из умерших были его клиентами, и в этом случае он ставил в углу рамки некролога жирный крест, в других - восклицательный знак.
Это был старый и испытанный способ поиска антикварных вещей во всем мире.
В сочетании с похоронным бизнесом он был эффективен вдвойне. Зачастую смерть заставала близких усопшего врасплох, и, чтобы как-то соблюсти приличия в организации похорон, те порою поспешно расставались с интересующими Ладиса вещами. Торговаться "до последнего" в таких случаях считалось кощунственным, и предметы старины, как правило, продавались за бесценок. Если семья умершего была вполне обеспеченной, то и в этом случае не мешало бы провести переговоры, так как оставшиеся от покойника вещи, кроме его самого, порой никого из домочадцев не интересовали. И хотя растущие как грибы антикварные фирмы уже частенько опережали его, директор занятия своего не оставлял, движимый скорее инерцией, чем желанием еще заработать таким образом.
Просмотрев все газеты, Ладис звонком вызвал секретаршу.
- Оленька, - он пододвинул впорхнувшей девушке разложенную по стопочкам прессу, - занеси некрологи в компьютер и по каждому отыщи телефон и адрес.
Эта работа ей была хорошо знакома - на фирме она проработала уже два года.