— Валентин до сих пор не объявлялся, — сообщила она.
— Ему же сказали отсидеться, пока не утихнет шум, — напомнил Родион. — Наверное, твой муж решил воспользоваться передышкой и раздобыть денег.
— Он бы меня предупредил. — Значит, попросту сбежал от долгов.
— Зачем тогда он уговорил меня устроить все это представление с изменой? — недоуменно спросила Светлана.
— Может, он просто хотел подыскать тебе нового дружка?
Она швырнула трубку. Через две недели Светлана позвонила снова.
— Нашли его машину, — сказала она как-то механически.
— Машину? — недоуменно переспросил Родион. — Ее что, угнали?
— Она стояла брошенная, в лесу. — Светлана всхлипнула, — А рядом, буквально рядом… — и тут она зарыдала в голос.
— Да говори же!
— Он повесился. Покончил с собой, понимаешь!
— Прекрати! — Род ждал, пока она закончит рыдать в трубку, — Почему ты решила, что он покончил с собой?
— Потому что он привязал один конец веревки к дереву, а другой — к своей шее, неужели не ясно! — закричала она.
— Может, это Руслан…
— Нет же. Мне только что позвонили из милиции. Труп нашли два дня назад, а машину — только вчера. Ее не видно было за деревьями. В милиции узнали по номеру, кто владелец, сопоставили с самоубийством, которое произошло поблизости, и позвонили мне…
Еще минуты полторы Родион слушал всхлипывания и недоумевал. Валентин Семенович вовсе не походил на человека, склонного к суициду.
— Но почему ты так уверена, что это самоубийство? — Говорю же, мне так сказал человек из милиции, который позвонил. Представляешь, после того, как все соседи видели, как муж переживал из-за моей измены, что теперь подумают? Он из-за меня и моего любовника покончил с собой!
— Но он не переживал из-за измены, — напомнил Родион. — Мы-то с тобой знаем, какой я был любовник, и какая была измена.
— Ты это прокурору сообщать собираешься? — резко спросила Светлана.
— При чем тут прокурор?
— Я сейчас еду опознавать труп. Наверняка меня спросят, были ли у него причины для самоубийства. Что, по твоему, а должна ответить?
— Ну…
— Вот и придумай, что мне говорить, ты ведь теперь тоже замешан. Приезжай, — попросила она. — я боюсь… Завтра я буду тебя ждать…
— Завтра?
— Да, он… ушел из жизни, — произнесла она решительно после некоторой запинки, — где-то в ста километрах от Москвы… У меня записано название города… ну, районного центра, как мне сказали. Ты заглянешь ко мне завтра вечером? — жалобно добавила. — А то я одна со всем не справлюсь…
— Могу даже проводить в этот районный центр, — Родион решил сделать широкий жест.
— Ни в коем случае!
— Зря отказываешься. В электричках небезопасно…
— Как я буду выглядеть, если приеду на опознание трупа мужа вместе с тем самым любовником, из-за которого он покончил с собой?
— Я не был тем самым любовником, из-за которого он покончил с собой, — снова напомнил Родион, но в трубке уже раздавались короткие гудки.
С заплетенной косой Светлана была похожа на солистку фольклорного ансамбля. Родион прождал минут сорок у закрытой двери и собирался уходить, когда она наконец появилась из лифта с большой черной сумкой.
— Его вещи, — она протянула сумку. — Не знаю, что с ними делать, — и достала ключи.
Сумку Родион поставил в прихожей. Светлана сразу прошла в комнату, села в кресло, скинула туфли и принялась разминать пальцы на ногах.
— Находилась, — пояснила она. — Пришлось еще от электрички топать.
— Странно, что тебе вернули вещи.
— Почему?
— Я думал, вещественные доказательства не отдают.
— Какие еще вещественные доказательства? — спросила она раздраженно.
— Ну, на одежде могли остаться отпечатки пальцев, следы крови или еще чего-нибудь, что может помочь найти убийц…
— Не было никаких убийц. Он все сделал сам.
— Ты же прекрасно знаешь, что у него не было повода…
— Чего теперь говорить, — она устало покачала головой. — Думаешь, я не требовала, чтобы провели расследование? Догадайся, как мне не хочется, чтобы это оказалось самоубийством? Ведь теперь все считают — я во всем виновата. Прочитай официальный ответ. Вручили вместе с вещами.
Она швырнула ему на колени дамскую сумочку. Среди помады, пудреницы, солнечных очков, мятых бумажных салфеток и прочей дребедени он отыскал то, что она называла официальным ответом. На бланке остались жирные пятна. А текст гласил: на основании результатов вскрытия сделан вывод, что смерть наступила в результате самоубийства.
— Есть, оказывается, такая статья в Уголовном Кодексе — доведение до самоубийства. Мне один симпатичный следователь сообщил, — сказала Светлана, когда Родион закончил читать. — Как ты думаешь, мы под нее подпадаем?
— Нет, там другое имеется ввиду.
— Я тоже так думаю. Потому и призналась следователю и даже сказала: если бы каждый муж, которому изменили, лез в петлю…
— Прекрати, — перебил Родион. — Мы прекрасно знаем, что у него были финансовые затруднения, ему угрожал Руслан, может, еще какие нелады, короче, сотни причин, из-за которых он мог решиться на самоубийство. Сотни причин, кроме одной — супружеской измены. Потому что он сам организовал этот спектакль. А ты говоришь следователю, что он полез в петлю потому, что ты ему изменила…
— А предсмертная записка?
— Какая записка?