- Не-а, - хмыкнул Тарасенко. - А кто это?
- Людмила Бирюлина. Главный бухгалтер фирмы "Кемикс".
- А-а! Решил подвезти.
- Подвезти, говоришь, - пробормотал Костя. - Если бы хотел подвезти, подсадил бы у офиса, а не через два квартала.
- А может, она его специально ждала?
- Вот то-то и оно.
Джип нагло перестроился в левый ряд, подрезая всех, и полетел в сторону центра, обходя другие машины по разделительной полосе. Костина "девятка" пошла следом за ним, стараясь не отставать. Тем более что надо было держаться поближе к объекту. У жучка сигнал слабый, за сто метров уже ничего не словишь. Тарасенко настроил приемник на другую частоту, и теперь опера слушали все, о чем говорили Ларионов с Бирюлиной. А говорили они вот о чем.
- На остановке не было никого из наших? - уточнил для начала Ларионов.
- По-моему, нет, - нежным голоском пропела Людмила. - Чего ты боишься? О нашей связи никто не догадывается.
- Главное, чтобы не узнали о нашем деле! - проворчал он.
- Не узнают, - проворковала она.
Ларионов немного помолчал и вдруг выдал резким визгливым голосом.
- Менты подозревают меня в убийстве Бориса! Представляешь? Меня! Его лучшего друга! Сволочи!
- Почему тебя? Какие у них основания?
- А зачем им основания! - со злостью сказал Ларионов. - Они считают, что больше некому! Они мне так и сказали! Теперь будут следить за каждым моим шагом. И не дай бог, выйдут на тебя. Вернее, на нас с тобой и на наше дело. Эти вонючие менты могут все раскопать.
- Да, это может быть опасно! - плаксиво сказала она.
Джип заехал на стоянку перед крупным универмагом и встал в ряд машин. Ларионов выключил движок. Но из машины они так и не вылезли. Костя заехал следом, остановился в десяти метрах, отобрал у Тарасенко один наушник. Слышимость стала лучше. Помимо речи, прослушивался какой-то шелест и скрип. Видимо, это скрипели сиденья. Пленка записывала все, даже тяжелое дыхание и еле слышные всхлипы.
- О чем это они базарят? - поинтересовался Тарасенко. - О каком ещё деле?
- О таком! - усмехнулся Костя. - Я же говорил, этот тип не так прост, как кажется. Они скрывают какую-то бодягу. Точно так же, как скрывают ото всех свою любовную связь. Интересно, знает ли о ней его жена?
- Вряд ли, - засомневался Юра. - Хотя жену, как правило, обмануть трудно.
В наушниках послышались чмокания и поцелуйчики. Похоже, подозреваемые занялись совершенно посторонним делом, никак не относящимся к насущной проблеме, которая должна была бы мучить Ларионова.
- Лучше бы думали, как им прикрыть задницу, а не занимались черт-те чем, - проворчал Костя. - Сейчас ещё порнографией займутся на виду у всех.
- Вряд ли. Они что, совсем..?
- Давай, Юрик, профланируй мимо их тачки, - распорядился Костя. Погляди, чем они там занимаются. Если этим самым, свистни, я тоже погляжу.
- Ты че, серьезно?
- А то нет. Ты о чем собираешься шефу докладывать? Так что давай, собирай информацию. А я пока послушаю. Вдруг чего дельное скажут.
Тарасенко отдал свой наушник Косте, выбрался из "девятки" с деловым видом, словно направлялся в магазин за покупками, но вдруг резко свернул, зашел за стоящие на стоянке машины. Машин было много, в этот час после рабочего дня все ломились по магазинам. Он прошмыгнул мимо джипа, бросил косой взгляд в салон и, отвернувшись, двинул обратно. Забрался на свое сиденье. Тяжело выдохнул, словно только что пробежал марафон.
- Ну что? - спросил Костя.
- Да ничего! Просто прижались друг к другу и сидят.
- А чего молчат?
- А я знаю? О любви не говорят, о ней все сказано.
Но в джипе уже перешли к активным действиям. Ларионов расстегнул Людмиле шубку, засунул под неё руку и нащупал грудь. Людмила прижалась к нему и уткнулась губами в шею. Потом отпрянула и прошептала:
- Что теперь будет, Саша?
Ларионов решил, что вопрос об их дальнейшей судьбе намного важнее, чем проверка упругости женской груди, и убрал руку.
- Что будет, что будет? Не знаю. Надо постараться, чтобы нас ни в чем не заподозрили. Если в финансовых документах порядок, то не докопаются.
- Порядок! Голову на отсечение, полный порядок! - быстро заговорила Людмила, стараясь убедить своего любовника. - Ни одна ревизия не найдет.
Но не убедила.
- А оперативники найдут, - сказал он. - Если серьезно будут копать, то найдут. Надо все так подчистить, чтобы и они не нашли.
- Я уже десять раз проверяла. Все чисто. Знаешь, Саша, я ведь тоже боюсь. Если все раскопают, мне тоже придется не сладко. Могут и под статью подвести.
Ларионов тяжко, с придыханием вздохнул.
- Черт возьми, если бы не это проклятое убийство, никто бы даже и копать не стал! Все сошло бы нам с рук. Мы же так толково все провернули. Дернуло же его связаться с этим кредитом! Надо же было додуматься, заложить свою квартиру! Представляешь, теперь его Татьяна окажется на улице.
- Почему на улице?
- А кто будет кредит возвращать? Некому! У меня лишних ста шестидесяти тысяч нету! Банк квартиру и заберет.
- Да, - вздохнула Людмила. - И сам погиб, и жену выгнал на улицу, и нас подставил. Эх, Борис! Кто бы мог подумать, что так все обернется? Это все проклятые деньги! Я всю жизнь имею дело с деньгами и знаю, что это такое. Это страшное зло.
- Только не надо читать морали, - обиженно сказал Ларионов. - Без денег человек никто. Знаешь, Люся, что я тебе хочу сказать.
- Что?
- По-моему, нам пока лучше не встречаться.
- Почему не встречаться? - Она даже испугалась.
Он увидел её огорченное лицо.