- У Бугринской рощи где-то. Анатолий недавно на улицу Челюскинцев переехал. Он мне и посоветовал Люсю в натурщицы.
- Не договорили мы, Альберт Евгеньевич, об Овчинникове, - сказал Антон.
Зарванцев, вроде бы собираясь с мыслями, помолчал:
- Что о нем еще добавить?.. У Анатолия много напускного, внешнего, а характер у него безобидный, покладистый.
- Где и как он познакомился с Холодовой?
- Не представляю.
- О чем они разговаривали в "Орбите"?
- Подвыпив, Овчинников, как всегда, начал какие-то фривольности, но Саня быстро оборвала. Тогда Анатолий переключился на анекдоты. В этом жанре он мастер-виртуоз. Словом, банальный ресторанный разговор, и только.
- А вы Реваза Давидовича Степнадзе знаете?
- Это мой дядя, - спокойно ответил Зарванцев.
"Вот как!" - подумал Антон и, сдерживая удивление, равнодушно спросил:
- О его отношениях с Саней Холодовой вам что-нибудь известно?
- Совершенно ничего! Я с дядей уже около пяти лет не общаюсь.
- Почему?
- Слишком гордый старик.
Антон Бирюков попрощался.
Глава VI
Слава Голубев действовал по намеченному Бирюковым плану. Прежде всего он созвонился с начальником шестого отделения милиции капитаном Ильиных насчет проверки Сипенятина. Затем вызвал угрозыск Свердловска, после Челябинска. Поочередно переговорил с иногородними коллегами, попросил их срочно прислать ответы телеграфом и лишь после этого направился в резерв проводников.
Из беседы с начальником отдела кадров, пожилым, подкашливающим железнодорожником, выяснилось, что Реваз Давидович Степнадзе, несмотря на пенсионный возраст, уже который год подряд в летние месяцы устраивается проводником дальнего следования на южном и среднеазиатском направлениях. В прошлые годы обслуживал поезда, работающие на Ташкент, Алма-Ату, Симферополь и Одессу. Нынче с июня обслуживает поезд Новосибирск - Адлер. Последний раз прибыл из поездки 21 августа. ("В день происшествия с Холодовой", - отметил Слава.) А на следующие сутки снова отправился в поездку, хотя была вовсе не его смена. Почему так получилось, никто из резервного начальства толком объяснить не мог. Высказали только предположение, что Степнадзе подменил кого-то из проводников по семейным или каким-либо другим причинам. Служебная характеристика Реваза Давидовича была превосходной.
Голубев взял у начальника отдела кадров фотографию Степнадзе и поехал к соседке Деменского. Ксении Макаровны дома не оказалось. Слава вышел из подъезда, сел на пустующую скамейку и нетерпеливо стал ждать. Время шло, а старушка не появлялась. Голубев начал было подумывать, не подыскать ли ему более укромное для ожидания место, чтобы не маячить в милицейской форме у самого входа в подъезд, когда вдруг увидел медленно идущего Деменского. Юрий Павлович поравнялся со скамейкой, на которой сидел Слава, остановился и неуверенным голосом спросил:
- Можно... с вами посижу?
- Пожалуйста, - приветливо ответил Голубев.
Деменский устало сел. Вытащив из нагрудного кармана рубашки сигарету, тяжело выдохнул винный запах, как будто хотел от него избавиться, закурил и повернулся к Голубеву:
- Я узнал вас. Сегодня утром вы были в кабинете уголовного розыска, когда меня допрашивал рослый парень в капитанских погонах. Не так ли?..
- Так, - подтвердил Голубев.
- Почему милиция скрывает, в какой клинике лежит Саня Холодова?
- От кого скрывает?
- Ну... хотя бы от меня.
- А зачем вам это знать?
- То есть?.. Как-никак Саня - бывшая моя жена... Я все равно ее разыщу.
- Чем разыскивать Холодову, лучше, Юрий Павлович, правду о ней рассказали бы.
- По-вашему, в уголовном розыске я лгал? - с вызовом спросил Деменский и откинулся на спинку скамейки.
- Не лгали, но и до конца не говорили.
Юрий Павлович пьяно захохотал:
- Вот чего захотели! Правду до конца... на блюдечке, с голубой каемочкой. Да я и сам до конца этой правды не знаю.
- Хотя бы одного-двух знакомых Холодовой в Новосибирске знаете?
- Не было раньше у Сани здесь знакомых, кроме меня да Реваза Степнадзе. При допросе я в одном только слукавил: когда капитан показывал мне фотографии каких-то уголовников, побоялся назвать одного парня...
- Какого?
- У которого перед отъездом в Свердловск на книжном рынке купил "Распятие Христа". Десятку уплатил, а пяти рублей не хватило. Адрес ему свой оставил, но он до отъезда не зашел за долгом.
- Фамилию парня не знаете?
- Нет. Минут десять только торговались.
- А как он внешне выглядит?
Деменский недолго помолчал и заговорил. По его словам Голубев без труда представил портрет Васи Сипенятина.
- Почему в уголовном розыске об этом умолчали? - с упреком спросил Слава.
- Потому что был напуган, как школьник. Боялся обознаться.
- Теперь не боитесь?
- Теперь смелый, не боюсь...
Окурок прижег Деменскому пальцы. Юрий Павлович поморщился, раздавил каблуком изжеванный фильтр и, вроде как вспомнив что-то неотложное, поднялся со скамейки. Не сказав больше ни слова, он размашисто зашагал к подъезду дома.
Ксению Макаровну пришлось дожидаться еще почти полчаса. Голубев увидел ее издалека. С неизменной авоськой старушка неторопливо приближалась к дому. Слава пригласил понятых для проведения опознания по фото и вместе с ними вошел к старушке в квартиру.