- Если не секрет, что это за рубли?
- Вам лучше знать, он ведь ваш знакомый.
- Мы недавно познакомились.
Николай Касьяныч, будто раскуривая невидимую трубку, засопел. Неторопливо уложив этюдник, он покосился на погоны Бирюкова:
- Вы из ОБХСС?
- Я старший оперуполномоченный уголовного розыска.
- Раньше, помнится, Зарванцев с уголовным розыском знакомств не водил.
- По-вашему, это зазорно?
- Нет, конечно... - Николай Касьяныч вскинул на плечо ремень этюдника и кивком головы показал на затененную аллею сквера, начинающегося сразу от ресторана "Орбита".
Бирюков пошел рядом с ним. Художник оказался в общем-то разговорчивым человеком. Как выяснилось, он знал Зарванцева давно - с той поры, когда Алик после окончания училища живописи появился в Новосибирске и стал работать в мастерских художественного фонда. Среди начинающих Зарванцев выделялся обостренным восприятием цвета и феноменальной зрительной памятью. Около десяти лет Алик увлеченно работал в мастерских. За это время сделал много, участвовал в зональных выставках, но потом вдруг как-то охладел к творчеству и увлекся оформительской работой по договорам.
- Иконами Зарванцев, случайно, не занимался? - осторожно спросил Бирюков.
- Кому иконы теперь нужны? - удивленно вскинул брови Николай Касьяныч. - В наше время церквей не так уж много, чтобы на иконах зарабатывать.
- Зато поклонников старины предостаточно... - намекнул Антон.
- Ах, вы вон о чем... Зарванцев не мошенник. Да и необходимости у него нет заниматься рискованными подделками. Алик на элементарной халтуре прекрасно зарабатывает.
- Разве оформительская работа по договорам - халтура?
- Откровенная. Все делается по трафарету, без всякой мысли.
- На творческой работе таких денег не заработать?
- В творчестве наскоком крепостей не берут и, думая только о деньгах, успеха не добиваются. Успех приходит с годами напряженного, кропотливого труда. Не у каждого на это хватает терпения.
- У Зарванцева не хватило?
- Надломился он как-то... Творчество - это постоянный поиск и бессонные ночи. Это максимальная трата нервных клеток и клубок сомнений, широкие полосы неудач. Зарванцев мельчить стал, в рюмочку заглядывать. А когда денежный человек начинает увлекаться таким делом, - Николай Касьяныч щелкнул себя по горлу, - вокруг него мигом собирается толпа...
- Мне, например, Зарванцев представляется скромным и порядочным человеком, - сказал Антон.
- Да, этого пока у Алика не отнимешь, - согласился Николай Касьяныч.
- Почему "пока"?
- Потому, что неисповедимы пути, по которым может скатиться слабый человек.
Глава X
Оперативники появились у кинотеатра "Аврора" за час до начала сеанса. Повторно демонстрирующийся фильм "Есения" привлек на редкость много зрителей. Около входа оживленно сновали добытчики лишних билетов. Особенно суетилась пожилая, с крупными серьгами цыганка. Она со всех ног бросалась к каждому вновь подходящему мужчине с одной и той же напористой просьбой:
- Красавец, продай лишний билетик!
С такой же просьбой цыганка подскочила и к одетому в штатское Бирюкову. Получив отрицательный ответ, на одном дыхании выпалила:
- Тогда угости папиросой, ненаглядный, большая перемена в жизни тебя ожидает.
- Не курю, - сухо обронил на ходу Антон.
- Плохая перемена тебе будет, - бросила ему вслед цыганка и заторопилась к следующему: - Красавец, продай лишний билетик!..
Находящееся рядом с кинотеатром кафе "Минутка" было самым удобным местом для наблюдения за входом. Купив два стакана кофе, Бирюков занял столик в углу. Как всегда при ожидании, время тянулось медленно.
События начали разворачиваться за полчаса до сеанса. Первой откуда-то из-за кинотеатра вынырнула худая длинноногая Пряжкина. Как и в тот раз, когда внезапно нагрянула к Зарванцеву, Люся была в белой кофточке и в джинсах с крупной желтой надписью "Толя". Она суетливо повертелась перед входом, зашла за угол остекленного кафе и напряженно стала оттуда наблюдать за людьми, которые подходили к кинотеатру. В фойе протяжно залился первый звонок. Толпа перед входом, создавая толкучку, стала втягиваться в широко раскрытые двери. Как раз в этот момент Бирюков увидел приближающихся хмурую Фросю Звонкову и беззаботного Овчинникова в распахнутом черном костюме. Овчинников угостил подбежавшую к нему цыганку папиросой и весело похлопал ее по плечу.
Дальнейшее произошло стремительно. Прямо от Овчинникова цыганка, словно коршун, подлетела к появившемуся Широкову. Антон, морщась от огорчения, увидел, как растерянный Алексей Алексеевич торопливо протянул билет. Цыганка небрежно сунула ему деньги и со всех ног кинулась к всасывающейся в кинотеатр толпе. Овчинников весело взял под руку хмурую Звонкову и тоже направился туда. Наблюдавшая всю эту сцену Пряжкина быстро скрылась за кинотеатром. Бирюков бросился за ней.
Через смежные дворы Люся вышла на улицу Блюхера к стоящей светло-серой "Волге". Едва только она села на заднее сиденье, "Волга" рванулась с места. Антон мигом огляделся - к нему быстро подъезжала оперативная машина. Шофер резко затормозил и предупредительно распахнул дверцу.
"Волга", в которую села Пряжкина, вырвалась на улицу Ватутина, сделала левый поворот, обогнула площадь у Башни и устремилась к магистрали Сибиряков-Гвардейцев. Оперативная машина на повышенной скорости заметно сокращала расстояние. Бирюков уже разглядел на "Волге" номерной знак 31-42 НСУ, но в это время впереди неожиданно вспыхнул красный глазок светофора - на переход разом устремилась толпа пешеходов. Взвизгнули тормоза. Успевшая проскочить перекресток под зеленым огнем "Волга" лихо обогнала серенький "Москвич" и скрылась в потоке машин.
Стоянка показалась Антону вечностью. Едва оперативная машина миновала наконец-то вспыхнувший зеленый светофор, с улицы Вертковского наперерез ей вырулил громадный панелевоз и перегородил дорогу. Шофер крутнул влево, но там тревожно зазвонил встречный трамвай. За трамваем тяжело урчал на подъеме груженый самосвал. Шофер, будто лыжник на слаломной трассе, вильнул между ними, кое-как обогнал нарушивший правила панелевоз и рванулся к остановке "Мотодром".
Непредвиденное случилось мгновенно. Перед машиной как из-под земли выросла Люся Пряжкина с высоко поднятой рукой. По инерции прижимаясь грудью к спинке переднего сиденья, Антон Бирюков услышал надсадный визг тормозов и перед самым радиатором увидел расширенные от испуга глаза запрокидывающейся навзничь Люси.
- Т-твою дивизию!.. - уткнувшись лицом в руль, обреченно выругался шофер.
Машину быстро окружили подбежавшие от остановки люди. На желтом мотоцикле невесть откуда появился пухлощекий инспектор ГАИ в лейтенантских погонах. Бирюков вытащил из кармана удостоверение. Лейтенант козырнул:
- Извините, товарищ старший оперуполномоченный, но...
- Вызывайте следователя и "Скорую", мы никуда не денемся.
Антон распахнул дверцу. Пряжкина с закрытыми глазами лежала навзничь в полуметре от передних колес машины. Лицо ее казалось бескровным. Бирюков обхватил пальцами кисть Люсиной руки, чтобы нащупать пульс, и увидел уголок зажатой в кулаке десятирублевой купюры.
Время приближалось к полуночи, когда в кабинете начальника отдела розыска началось оперативное совещание по операции, связанной с кинотеатром "Аврора". Первым выступил следователь прокуратуры, проводивший выяснение обстоятельств автодорожного происшествия.
"Телесных повреждений от наезда автомобилем у потерпевшей Пряжкиной нет. В затылочной части головы имеется незначительная рана, которая могла возникнуть от падения на асфальт. Очевидцы происшествия подтверждают, что Пряжкина упала сама, наезда автомобиля на нее не было. Потерпевшая находилась в состоянии алкогольного опьянения" - так на сухом служебном языке выглядел его доклад.
Начальник отдела повернулся к Бирюкову:
- Как Пряжкина оказалась на остановке "Мотодром" и почему она бросилась именно к вашей машине?
Бирюков поднялся:
- Свидетели, товарищ подполковник, показывают, что у "Мотодрома" Люся высадилась из светло-серой "Волги", которую мы преследовали. "Волга" тотчас умчалась дальше, а Пряжкина стала ловить попутные машины. Ни одна из них не остановилась... - Антон помолчал. - Я склонен считать, что Пряжкиной надо было добраться домой. Живет она у Бугринской рощи.