– Итак, ваши фамилия, имя, отчество?
Нина Ильинична, покусывая пухлую губу, отвечала медленно и тихо, будто сообщала сверхсекретные сведения и боялась, чтобы никто не подслушал. Погодин торопливо заполнил первую страницу, предупредив об ответственности за дачу ложных показаний.
– О том, что вы предупреждены, распишитесь вот здесь. – Погодин поставил маленькую галочку. Допрашиваемая черкнула несколько жирных непонятных букв.
– Итак, правду говорить намерены? – спросил Погодин, коротко взглянув на Нину Ильиничну.
– Да. Я уже поняла… Лучше надо было сразу сказать… Тогда. В аптеке. – В голосе чувствовалась откровенность, раскаяние.
– Понимаете, Нина Ильинична, нам очень важно знать, кто получал в аптеке метилтестостерон? Важно потому, что за этим, как нам кажется, кроется одна истина.
– Ну, как вам сказать. Воробьев приходил…
– Мы знаем. Еще кто?
– Дымов Федот.
– Еще?
Нина Ильинична пожала плечами.
– Больше не помню. Честное слово. А этим выдавала таблетки я.
– Дымов местный житель?
– Живет здесь. Давно.
– Вы его хорошо знаете?
– Не особенно. Но за таблетками обращается только ко мне…
– Когда он получал метилтестостерон?
– Где-то в одно время с Воробьевым.
– Значит, так и запишем? – спросил он.
– Да. – спокойно ответила Нина Ильинична.
Подписав протокол, она тяжело поднялась со стула, сказала:
– Извините. Когда вы приходили в аптеку, я просто растерялась… Бывают в жизни такие минуты…
– Да, да, – понимающе отозвался Погодин.
– Еще раз извините. До свидания.
– Всего доброго.
За окном нарастала тьма. Издалека долетел вой мотора, затем ровный рокот. Потом яркий пучок света, описав полукруг, задержался под шиферным навесом. «Колокольчиков приехал», – догадался Погодин. Ему хотелось, чтобы Дима поскорее появился в кабинете и рассказал о проделанной вечером работе.
Колокольчиков управлял мотоциклом как спортсмен высокого класса – легко, свободно. Расставшись с Ниной Ильиничной, он пустил мотоцикл по прямой широкой улице. У большого белого здания, где размещался клуб, затормозил, подрулил к столбу, освещенному большой электрической лампочкой, оставил мотоцикл и направился к крыльцу, у которого толпились ребятишки.
– Ваш билетик?
– По блату можно? – улыбаясь, дружески спросил Колокольчиков.
Контролер подняла глаза:
– Ой, извините.
– Теперь здравствуйте!
– Здрасьте. Я совсем вас не узнала.
– Такую жердь и не узнали, – пошутил Колокольчиков, заложив руки за спину. И затем уже серьезно поинтересовался: – Как порядок?
– Нормальный.
– Хорошо.
– Правда ли, Дмитрий Осипович, что в карьере вещи нашли?
– Правда.
– А воров?
– Пока нет.
– А вас интересует белая собака?
– Белая? А что?
– В ночь кражи мой муж вернулся из города, шел со станции, у магазина видел белую собаку.
– Интересно. Во сколько?
– Около часу.
– Он не говорил, чья она?
– Может, и говорил. Я на кухне возилась, еду разогревала, могла не расслышать.
– Он дома или на работе?
– Дома.