— Ты знаешь зачем они тебя здесь держат?
— Директор Гари сказал, что если я пройду все процедуры, то стану героиней Камня.
— Так то он не соврал. После того, как ты взорвёшь себя во вражеском селении, то твоё имя возможно напишут на камне героев.
— Как взорву себя? — на её детском личике появилось недоумение.
— А директор Гари не рассказал о следующей операции? Чтобы приделать ещё один рот здесь, — он ткнул её пальцем в сердце. — Бомба работающая от сердца. Человек сам становится бомбой. Сенсоры заметить не могут, а взрыв получится очень сильный.
На её глазах начали собираться слёзы.
— Но мне обещали, что я стану ученицей Тсучикаге!
— Несомненно. Такое оружие, хоть и одноразовое, власть захочет держать поближе, чтобы им не воспользовались враги.
— Ты всё врёшь!
— Можешь убедиться сама, — он передал ей анатомический рисунок на котором был нарисован гигантский рот на груди подсоединённый напрямую к сердцу. На полях было множество записей сделанных от руки.
Слёзы потекли водопадом.
— Ну-ну, не плачь, мы же пришли тебя спасти. Вместо того, чтобы оставаться в этом убогом подземелье, ты можешь пойти с нами.
— А тот меня не убьёт?
— Ты про Хидана? Нет. Он добрый. А если будет наглеть, то можешь взорвать его шлёпки. Я разрешаю.
Маска показал большой палец. На лице Дейдары появилось подобие улыбки.
— Чё за нахуй?! — в камеру ворвался Хидан, который всё это время подслушивал за дверью.
Ему в лоб прилетел камень. Хидан начал верещать от боли. Дейдара показала ему язык. Хидан начал верещать ещё громче.
— Ладно, хватайтесь за меня. Пора сваливать отсюда.
Дети выполнили приказ и втроём они исчезли в воронке.
***
Ночь. Коноха. В резиденции Хокаге Минато заполняет формуляры. Посреди кабинета появляется воронка из которой появился его ученик Обито, который сейчас называет себя Маской. А в руках он держит бессознательного мужчину.
— Опять твоего шпиона поймал, сенсей — Маска аккуратно положил мужчину на ковёр. — Опять подглядывал в окна моего дома. Это меня смущает.
Минато развёл руками. Это уже пятый пойманный шпион за последние два года. С одной стороны он был рад, что его бывший ученик возвращал их живыми. С другой стороны эти разговоры уже начали утомлять.
— Ничего не могу поделать. Не только я имею власть отправлять шпионов.