- Н-на! - преступник, стремящийся уйти от неотвратимого возмездия это всегда опасно. А если он ещё достанет что-нибудь вроде пистолета... Поэтому боец не рассуждал: ногой в пах, прикладом по затылку - и ещё один, контрольный, удар.
Противник без звука осел на ковер, закатил глаза и замер.
- Ну-ка, что там... Бляха-муха! - ни "ствола", ни какого иного оружия под подушкой не было. Имелся паспорт. И не простой, отечественный, а...
- Это чего это?
- Ре-пу-блик Фран-сэз, - по слогам прочитал подошедший Владимир Александрович. - Поздравляю! Интуриста замочил.
- Так я же не...
- Ладно, чего уж теперь! Бедняга... Живой хоть?
- Должен быть! - без особой уверенности, но с надеждой ответил омоновец. - Сейчас попробую...
- Уж ты постарайся. Не бери греха на душу. - Виноградов ещё раз критически оглядел его работу:
- Да-а! Сьездил парнишка за экзотикой...
В другой каюте, также ошибочно включенной в схему, сотрудников милиции приняли за бандитов. Сестры, мужественные немецкие старухи так активно защищались от агрессоров зонтиками и бутылкой из-под шампанского, что одному из бойцов даже пришлось оказывать медицинскую помощь.
- Ну что - все? - собственно, теперь Виноградов слонялся по судну без какой-то особой цели. - Как с трофеями?
Встречный боец. тот самый, что первым попал на судно, поправил на затылке черную шапочку-маску:
- Отработали... Нормально - неколько "газовиков", всякого "железа" куча.
- А боевые стволы?
- Нет, вроде.
Значит, решил майор, пистолет был только у Кима. Что же , тем лучше...
Но в следующее же мгновение выяснилось, что это не так. Откуда-то с кормы приглушенно хлопнули два выстрела - и вслед за ними все остальные звуки перекрыла отчаянная автоматная очередь.
- Где это? - Владимир Александрович и сам не заметил, как устремился вслед за омоновцем. И только глядя, как тот рывком, на ходу, загоняет патрон в патронник запоздало сообразил: уж ему-то, безоружному, делать там, где идет пальба абсолютно нечего.
Впрочем, отстать было бы неприлично - тем более, они и так прибыли не первыми.
- Пригнись! Пригнись, мать твою... - Головин притаился на шлюпочной палубе, под прикрытием огромного спасательного плота. И лицо его не выражало ничего хорошего.
- Что там такое?
- Ш-шел бы отсюда, Саныч... - В этот момент опять хлопнул выстрел и пуля звонко отрикошетила от чего-то металлического.
Майор был всегда человеком разумным и повторения ждать не стал нырнул обратно, за переборку.
- Заложницу взял, сволочь! - не совсем понятно прокомментировал оказавшийся опять рядом оперативник.
- Кто? Обьясни!
- А хрен его... - закончить собеседник не успел. Снаружи втащили убитого милиционера: рыжий ежик ничем не прикрытых волос, окровавленный камуфляж. - Сволочь!
Получалось, что одного из бандитов все-таки прозевали. Того, что с "макаровым"... Прихватив с собой в качестве живого щита какую-то перепуганную туристку, он выбрался на палубу - и только там был замечен перекрывавшим сектор бойцом Головина. Два выстрела - и оба на поражение: в шею и в пах...
Теперь преступник занял отличную позицию на полуюте - и никому не давал приблизиться.
- И никак его, гада, не завалить! Опасно... Успеет бабу шлепнуть.
Неожиданно появился капитан Головин. Владимир Александрович никогда ещё не видел его таким растерянным:
- Что делать будем, товарищи офицеры? - Блестяще, без потерь и стрельбы проведенная операция грозила перерасти в бесславную бойню.
- Может, этому сказать, как его... Киму? - предложил опер. - Пусть попробует, уговорит сдаться?
- Он не станет, - Виноградов с сожалением помотал головой. - Я знаю...
- Почему?
- У них свои законы.
Помолчали...
- Сколько у него патронов?
- Даже если один останется... Девчонке хватит.
- Молодая?
- Какая, мать его, разница! Надо спецов вызывать.
Решение далось капитану нелегко, но профессионализм был выше уязвленного самолюбия. В его команде - отличные головорезы, но парней из СОБРа или антитеррористических подразделений госбезопасности специально натаскивают на освобождение заложников.
- Тем более - иностранка... Вызывай, Вадик!
- Время, время! Надо бы потянуть.
- А чего он хочет? - Владимир Александрович мотнул подбородком в сторону, где сейчас засел обложенный автоматчиками бандит.
- Не знаю...Слушай, Саныч! - Головин смотрел на майора такими глазами, что хотелось вскочить и оказаться отсюда за тридевять земель. Просьба ещё высказана не была, но уже вызывала у Виноградова стойкое неприятие.
- Бля-а...
- Ну больше же некому, Саныч! Мои же все - здоровые, но тупые, ещё ляпнут что-нибудь не то, или сорвутся...
- Ага! А я - птица-говорун, отличаюсь умом и сообразительностью...