- Да-а! - бархатная утроба портфеля была плотно забита единообразными банковскими упаковками стодолларовых купюр США. - Впечатляет...
- Чистая контрабанда, - покосился на человека в серебристом костюме инспектор таможни.
- Поздравляю!
- Пока не с чем. У него, пидора, - руоповец кивнул в сторону холеного господина, - неприкосновенность и всякое-такое... Понаехало сразу же всяких!
Красноречивый взгляд отпечатался на тех, кто расположился у стеночек, а потом ушел в сторону внутренней двери с табличкой "Начальник смены".
- А кто они такие-то? - вовсе невежливо игнорируя тех, о ком идет речь, поинтересовался майор.
- Эти? Щас... - оперативник придвинул к себе черновой журнал и сделал вид, что освежает память:
- Как же их... А-а, вот! Служба охраны, ГУО - оберегают покой Межпарламентской Ассамблеи.
- Столичные штучки?
- Да нет, это у нас, в Питере - Таврический дворец.
- Понял. Развелось дармоедов...
- Резвитесь, ребята, резвитесь! - зловеще процедил один из "серебристых". - Потом сочтемся.
- Слышь, Саныч - это намек! На то, что когда я стану депутатом, он меня охранять не станет.
- Знаешь что, мент...
Еще секунда, и начали бы стрелять. Даже Виноградов заметил, что ладонь его незаметно и непроизвольно стискивает вспотевшую рукоятку "макарова".
- Я, падла, таких, как ты!
Обошлось... Громко стукнула об стену распахнутая настежь дверь начальственного кабинета - и в комнате досмотра народу сразу прибавилось.
- Все в порядке, - не обращаясь ни к кому персонально констатировал возглавляющий процессию мужчина. В принципе, он представлял из себя всего лишь копию двух других "серебристых": разве что, лет на десять постарше, да костюмчик сидит повальяжнее, чем на них.
- Иван Альбертович? - из-за плеча высокопоставленного сотрудника Главного управления охраны шагнул заместитель начальника питерского РУОПа.
- Да! - вскочил из угла виновник торжества.
- Вы свободны. - Глядя на старого сыщика, хотелось плакать и скрипеть зубами.
Депутатское удостоверение с гербом и заграничный паспорт перешли из рук в руки:
- Извините...
- Ничего, бывает! Понимаю - служба, - торжествующий Иван Альбертович не сдержался:
- Усердие, так сказать, не по разуму... Можно забрать вещи?
Старавшийся держаться в тени толстяк со знаками различия советника таможенной службы кивнул:
- Пожалуйста.
- Всего доброго! - И чемоданчик с валютой опять оказался в руках счастливого обладателя депутатской неприкосновенности.
Улыбнувшись всем вместе и каждому в отдельности, Иван Альбертович шагнул навстречу истомленному ожиданием морю пишущей и снимающей братии. За ним, с непроницаемыми физиономиями, проследовали сопровождающие в штатском...
- Блядь косая, - покачал головой представитель РУОПа, когда дверь за ними закрылась. - Надоело... Уйду, к ежкиной матери, на пенсию!
Таможенный советник развел руками и многообещавюще посмотрел на своего подчиненного: с тобой, мол, потом разберемся! Тот переглянулся с опером и оба почуяли неминуемые проблемы в ближайшем будущем.
- Товарищи, разрешите? - заерзал на стуле сержант и попросился выйти. Его сразу же отпустили за ненадобностью, а вслед отправился и сам Виноградов.
Владимир Александрович считал, что отношения начальников с подчиненными - штука интимная и всегда в той или иной степени напоминают половой акт. А он никогда не был любителем группового секса...
Машину Виноградов загнал на стоянку уже в темноте. Аккуратно втиснулся между соседями на свое место, выключил свет и повернул ключ в замке. Рука ощутила приятную тяжесть металла - брелок, купленный на остатки песет перед отьездом из Мадрида, заставил ещё раз прокрутить в памяти события последней "командировки".
...Тогда, после жуткой попойки с Френкелем, он проснулся без всякого желания продолжать жизненный путь.
- Эй, Саныч! Вставай.
Но Виноградов только промычал что-то, залез с головой под вонючий плед и поджал колени.
- Вставай. Пора звонить... - Василий призывно щелкнул колечком пивной банки прямо над ухом майора.
Это подействовало. Владимир Александрович ухватился за холодный цилиндр и припал к нему губами.
- Куда звонить? - оторвавшись, в конце концов, от живительного источника приоткрыл он глаза.
- Ну, ты даешь! Мы же договорились.
- Не помню, - честно признался Виноградов. - Но верю... Тебе - верю!
Вскоре он уже тупо разглядывал клавиатуру поданного Френкелем мобильного телефона:
- Все тот же?
- Да, спасибо француженке. "Трубка" хорошая, пусть ещё нас разочек выручит, а то эту квартиру светить не хочется.
- Подожди, номер вспомню...
Наконец, все цифры кода и абонента выстроились в мозгу в неустойчивое подобие шеренги:
- Слушаю вас, - ответила девушка.
- Будьте любезны, позовите пожалуйста...