— Муташ его на дне параши достанет.
— Я пошёл спат. Давай его в могилу пускат.
— Серый, ты с того боку, я с этого. Три, четыре, кидай в могилу!..
— Ты чё, оборзел совсем? Гроб разобьём!
— А тебе чё?.. Тебе больше всех надо?.. Раз, три, десять…
Гроб с треском упал на дно могилы.
— Разливай, потом закопаем.
Гриценко поднялся в полный рост.
— Пора уходить! — прошептал следователь.
Мужчины вернулись прежним путём к забору. Копылов отвернулся от всех. Он плакал.
— Извините господа, мне очень жалко Юру. — оправдывался Копылов. — Не могу сдержать себя!.. Я вам не сказал, что он хотел уехать в Польшу. В Познань. Отец у него, Поляк… Юра знает польский… Он был актёром. Его театр расформировали… Обанкротился. Он остался без работы… Его один поляк увидел. В спектакле. В студии " На крыше". Пригласил в польский театр. Он собирался скоро уехать. Деньги подрабатывал… Мы вместе подрабатывали. Я ведь в " Щукинском училище" учусь. На актёрском факультете…Теперь он никуда не уедет…
— Пугов будет наказан! — простонал Русинов.
— Юру не вернёшь! — снова заплакал Копылов.
— Закончишь институт, приходи к нам! — сказал Медведев. — Ты и сейчас можешь ходить на наши репетиции.
— Спасибо, Виктор Алексеевич.
Мужчины, как по команде, кроме Копылова, закурили.
— А что там за здание виднеется? — спросил Сашу Медведев.
— Храм строится. — ответил Саша. — Церковь. Отец Гавриил, сам собирает деньги, сам стройкой руководит… Месяца два уже строится. Я сегодня в него заходил… Мне всё сторож рассказал.
— А почему " Новые русские" ему не помогают деньгами?
— Они хотят сами продолжить стройку. Узнали и хотят сами. Они не хотят Гавриила. У них свой есть… Идея была Гавриила, инициатива его же… Теперь они хотят его по боку…Им не нравится, что он православия придерживается. Они все протестантами заделались. Как за границей.
— Пойдём посмотрим? — предложил Русинов.
— Я не против. — согласился Медведев.
Мужчины затушили сигареты и сунули их в пачки. Им не хотелось грязнить кладбище. Они пошли в сторону храма. Впереди шёл Саша. Вскоре они наткнулись на стену церкви.
— Вход с той стороны!
Саша повернул направо, все пошли за ним. Войдя во внутрь они остановились по среди зала и стали его осматривать.
— Давно в церкви не был. — Русинов вертел головой, разглядывая потолок.
— Это ещё не церковь. — философски заметил Медведев.
— Почему не церковь? — удивился Русинов.
— Когда достроят и там начнутся службы, тогда и будет церковь.
— Могу тебе возразить, Виктор!
— Возражай, Дима.
Пока Медведев и Русинов вели философский диалог, остальные осматривали храм.
— Помнишь, — как мы " Вия" репетировали? — спросил вдруг Русинова, Медведев.
— Помню.
— В Переделкино стоял сгоревший особняк, — Медведев посмотрел на Гриценко — Мы там репетировали Гоголя. И никто об этом не знал… Кстати, Вадим, могу тебе напомнить твоё же высказывание.
— Напомни.
— Ты тогда сказал, что если мы этот особняк называем театром, то с этого мгновения он уже театр.
— Хорошо я когда-то сказал!
— А ты ещё помнишь своего Хому?
— Кое что ещё помню.
— А можешь прямо сейчас рвануть? — серьёзно спросил Медведев.
— Почему бы и нет! — тоже серьёзно ответил Русинов. — Ты же сам говоришь " Творчество освобождает от страха"… А мне сейчас страшно… Буду освобождаться от страха.
— Господа, идите все сюда! — тихо позвал всех режиссёр. — Сейчас нам актёр, что-то покажет.
Все окружили Русинова. Дима поставил напротив себя деревянный ящик и положил на него свою записную книжку.
— Это молитвенник. — пояснил он. — Буду отгонять ведьму. Это пересказ, о том, что произошло со мной прошлой ночью… Я начал…
"Ну, а если поднимется? — Она приподняла голову. Я протёр глаза. Но она точно, уж не лежит, а сидит в своём гробе. Я отвёл глаза и опять с ужасом обратил на гроб. Она встала… Идёт по церкви с закрытыми глазами, бесстрастно расправляя руки, как бы желая поймать кого-нибудь…"
Русинов читал монолог громким шёпотом и все его слова были слышны " зрителям".
— " Она идёт прямо на меня. В страхе очертил я около себя круг. С усилием начал читать молитвы и произносить заклинания…
…Она стала почти на самой черте; но видно было, что не имела сил переступить её, и вся посинела, как человек, уже несколько дней умерший. Я не имел духа взглянуть на неё. Она была страшна. — Приведите Вия! Ступайте за Вием! — Раздались слова ведьмы…"