Русинов прекратил монолог. Все застыли в оцепенении. Наруже ясно были слышны чьи-то шаги. Они приближались к церкви.
— Туда, в ту арку! — снова прохрипел Саша.
Все пятеро на цыпочках бросились в арку. За считанные доли секунды они заскочили в маленькую комнату и завалились под стенку. Шаги были уже слышны у входа. Несмелые шаги, а как бы крадущиеся. Шаги смолкли. Человек остановился у входа. Он прислушивался, что творится внутри церкви. Тишина продолжалась минуты три. Наконец таинственный незнакомец решился войти.
— Валя! — услышали притаившиеся в другой комнате, резкий и неприятный голос. — Ты здесь?..Чего молчишь?.. Здесь тебе не театр!..
Обладатель неприятного голоса пошёл по комнате. Он подошёл к ящику.
— Моя записная книжка! — прошептал Русинов на ухо Гриценко.
Книжка была уже в руках незнакомца. Сидящие в засаде слышали шелест перелистываемых страниц. Так прошло минут десять. Гриценко надоело сидеть. Он поднялся и хотел уже выйти из комнаты, но на улице кто-то подбегал к церкви. Гриценко снова притаился у стены.
— Чего разбегался? — спросил скрипучий голос.
— Там такое, там такое!… справляясь с одышкой ответил голос вбежавшего человека.
Каждое его слово было понятно. Дикция у него была отменной.
— Что там такое? — проскрипел голос.
— Ты как пришёл сюда?
— Так же. С тыла.
— Ты ничего не заметил?.. Тебя никто не заметил?
— Там где я парканулся… Недалеко белая машина стоит. По моему "Форд".
— Пустая?
— Пустая.
— Чья?
— А я почём знаю. Думал твоя.
— Да, в моём положении только " Форды" покупать. Принёс пожрать?
— Принёс…
— Я же тебя просил принести сигареты!
— Забыл… Ты же не куришь!
— Курю брат, курю! У сторожа пачку купил… Но больше нельзя к нему подходить. Заподозрит… Сколько я здесь живу?.. Какое сегодня число? Не надо отвечать, я сам всё знаю. Страшна здесь ночь!.. А днём ещё страшнее! Что может быть, души страшней? Страшнее может быть, душа другого человека… Не страшен тот, кто мне понятен. Вот Славонька к примеру ты… Приходишь ты ко мне исправно, каждый вечер…
— Что-то заговариваться начал.
— Нет, Артур. Я нахожусь под влиянием Шекспира.
— Аа… Так это ты Шекспира читал?
— Выдумывал я всё, мой честный Яго… Вкусная колбаса!.. Ты поменял стольник?
— Как видишь…
— Спросили, откуда у тебя доллары?
— Нет. Сейчас не спрашивают. — хмыкнул скрипучий голос.
— Смотря где… Что так смотришь на меня?
— Ты видишь мои глаза?
— Я их чувствую.
— Чья это записная книжка?
— Дай посмотрю… Не моя… А где ты её нашёл?
— Вот здесь. На ящике лежала.
— Когда ты её нашёл? — оживился поставленный голос.
— За пять минут до твоего прихода. Там права водительские. На имя Русинова.
— Русинов… Русинов… Что-то очень знакомое… Может быть этот Русинов заходил сюда… В моё отсутствие… Да, ладно… — обладатель поставленного голоса вернул записную книжку Артуру — Так, что ты на меня так смотришь? Опять начнёшь допытываться, где я миллион спрятал? Скажи я тебе, ты меня через секунду убьёшь!.. Внутри тебя сидит убийца!
— Опять за своё? Если бы я не убил этого… Полянского… Твой режиссёр пришёл бы снова и доделал своё дело. И забрал бы он твой миллион.
— Он стрелял в меня не из-за миллиона!.. Он стрелял меня из-за Яго!.. Я его спектакль угробил!.. От своей беспомощности, стал кривляться… И до кривлялся. Все деградировавшие элементы в театре и вокруг него, меня поддержали… — " Молодец, Валентин! На сегодняшний день " Отелло" надо ставить, только как пародию! Чтобы зрителя не усыпить" Я и продолжил убивать спектакль… Второй раз он бы в меня не стал стрелять… Так что ты напрасно меня защищал от Медведева… Он, видишь ли, положение исправлял!.. А теперь, Артурчик, моё положение гораздо хуже. Я теперь "Живой труп". Ведь ты читал такое произведение. Я как бы есть и меня как бы нет… А вдруг возьмут и откопают? И проверят, а я ли там лежу?
— Не откопают. Знаем только мы с тобой.
— Уже откопали!
— Как?
— Да, так!.. Лежу я здесь и пятки щупаю. Не выросли ли копыта?.. Медведев роль разыграл… " Я копыт не вижу!"… Лежу, пятки щупаю… И вдруг понял всю игру Муташева. Он бы сам такое не придумал. У чеченца учитель есть… Ах!… Виски просто клас!.. Молодец, Слава!.. Учитель у Муташева — Виктор Яковлевич Карабут, по клички " Леший". Почти старик. Русский. Это ему пришла идея в голову, папу моего заарканить. Я как-то ляпнул Муташу, что отца моего могут сделать министром внутренних дел. Пошутил на свою голову. Муташ сказал об этом Лешему, а тот план составил…
Пугов немного помолчал.
— Три года назад, — продолжал он — в ресторане " Русская балалайка", Муташев познакомил меня с одним человеком. Муташ охарактеризовал его с хорошей стороны. " Порядочный, честный. Удачливый бизнесмен. Торгует парфюмерией" Смелянский его фамилия… Разговорились, там же в ресторане и Смелянский предложил мне парфюмерный магазин открыть…
— Зачем ты мне всё это рассказываешь? Это твои дела.