— Владик, переноску!
Безотказный Владик живо подал переносную лампу на длинном шнуре, доцент светил и бурчал себе под нос, сзади сопела толпа — это не какие-то там диаграммы, это здесь все понимали.
Тормоз зарос ржавчиной, колодки были рыжие и накладки рыжие, хоть и новые. Впрочем, несколько рисок под ржавчиной просматривалось.
Рядом со Школьником присел хмурый представитель СТО.
— Пускай там кто-нибудь нажмет на педаль…
Вовка Носовой со вздохом прошел вперед (ему тоже хотелось посмотреть) и сел на водительское место.
— По чуть-чуть! — скомандовал Школьник.
Этот лозунг, общепринятый при других обстоятельствах, здесь прозвучал как-то неожиданно, но Вовка понял.
— Ну что, ты жмешь?
— Нажал и держу.
— Отпусти и снова нажми!
Картина не изменилась — колодки стояли как вкопанные.
Внезапно инженер со станции обслуживания оживился:
— Дайте две монтажки!
Вежливо отпихнул доцента плечом, примостился, зацепил плоскими концами монтировок закраину опорного диска… Тут и Школьник увидел: обе колодки были наклонены вперед. А инженер тем временем поднажал и сдвинул их на место.
— А ну, ещё надави, плавно… Стоп!
Колодки разошлись.
— Брось!
Колодки, стянутые пружинами, сошлись снова. Тормоз заработал.
Доцент смущенно крякнул. Ему было неловко. Понятное дело, человек со станции обслуживания — практик, на эти колодки каждый день глядит, потому и заметил быстрее, а все равно неудобно. Надо бы у них поторчать несколько дней, набить глаз…
Быстренько поставили на место тормозной барабан и колесо, убрали домкрат. Владик нырнул в канаву, включил гидравлику и вывесил передок. Вытащили колодки передних дисковых тормозов, начали придирчиво сравнивать. На левом тормозе накладки были рябые, словно изъеденные оспой.
— Странно, — удивился инженер с СТО, — накладки хуже, а тормозит лучше…
У Школьника отлегло от сердца — ему диаграммы все это давно показали, теория могла взять реванш.
— Из-за выкрашивания понижена площадь контакта, поэтому плохие накладки нагревались немного сильнее. А у зависимости коэффициента трения от температуры вначале идет подъем, а потом уже спад. При однократном торможении и сравнительно небольшом нагреве тормозной момент получается больше…
Школьник дал команду собирать, сам, вытирая руки ветошкой, подошел к Белецкому:
— Все, господин полковник. Экспертиза закончена, можно писать заключение.
— А какое ж заключение?
— А я уже вам сказал: при таком состоянии рабочих тормозов эту машину в случае экстренного торможения неизбежно должно было занести и именно в левую сторону. Водитель, скорее всего, не мог отреагировать — не успел.
— Но как же он ездил и не знал, что у него такие тормоза?!
Школьник пожал плечами:
— Запросто. Передние дисковые тормоза дают около семидесяти процентов всей тормозной силы, поэтому при плавных служебных торможениях он мог и не чувствовать, что один задний тормоз не работает. А разница в силе передних тормозов при слабом торможении тоже не проявляется — нет нагрева.
— А почему задний тормоз не работал?
— Колодки сильно наклонились вперед, задний поршенек перекрыл входное отверстие колесного тормозного цилиндра.
Белецкий пожевал губами, усваивая информацию. Сформулировал следующий вопрос:
— И как это могло получиться?
— Во-первых, вероятно, ослаблены пружинные упорные кольца — это ваши эксперты из НТО установят. Во-вторых… жалко, нельзя водителя расспросить…
Белецкий невозмутимо поднял глаза:
— Почему же нельзя? Можно.
У Школьника приоткрылся рот, по спине побежали мурашки.
— Идемте к моей "Волге".
Белецкий, довольный, что может наконец что-то делать, а не стоять тупым столбом, резво устремился во двор, Школьник — за ним, профессор Немовлюк, не понимая в чем дело (он разговора не слышал), на всякий случай двинулся следом. Полковник нырнул на свое место в машине, поднял трубку радиотелефона, набрал номер. У Школьника первая оторопь прошла, он сдвинул брови, дожидаясь какого-то подвоха, — от этого жулика всего можно ждать…
— Коваль сам мало ездил, — снизошел наконец до объяснений Виктор Витальевич, — машиной больше пользовалась жена… вдова. — Он вздохнул, но в это время на звонок ответили, и полковник закричал: — Алле, Жанну Степановну можно? Это вы? А я думал, дочка…
Он подмигнул одним глазом Школьнику — понял, мол, как надо с женщинами разговаривать?
— Жанна Степановна, с вами хочет поговорить наш эксперт, доцент Борис Иосифович… — и сунул трубку Школьнику.
Тот лихорадочно думал, что надо, наверное, выразить соболезнования, но потом застеснялся и сразу перешел к делу:
— Простите, не случалось ли вам в недавнее время удариться задним правым колесом о что-нибудь?
В трубке помолчали, потом женский голос неуверенно проговорил:
— Н-ну… как-то поехали в лес по грибы, трава высокая, я наскочила на какой-то пенек…
— Ага! А это когда было, до того как делали тормоза или после?