За три недели до этого…
“Наслаждайтесь. Из каждого мгновения извлекайте радость, оно не вернётся, не повторится, это мгновение! Пусть останется хотя бы светлое воспоминание. Это лучше, чем ничего. Ловите радость сейчас, сразу, без промедления! Завтра может не наступить…”
Я захлопываю книгу Саке Комацу. Кого-то его слова должны вдохновить, но на моих губах они оставляют привкус горечи.
— Собралась? Ненавижу ждать, — требовательный голос мужа раздаётся из-за прикрытой двери, которая, впрочем, тут же отворяется.
— Да, конечно, я уже готова.
Встаю, откладывая книгу, и поправляю невидимые складки на ткани длинной юбки.
— Это что? Ты серьёзно намерена выйти в этом? — бросает, обходя меня со спины.
— Что не так? — неприятный тон заставляют нервничать, но я изо всех сил стараюсь это скрыть и лишь привычно растягиваю губы в лёгкой улыбке.
— Слишком вульгарное платье.
— Только неглубокий вырез на спине.
Обидно. Это было самое скромное, что нашлось на вечер в бутике моего любимого бренда.
— Ты сейчас же переоденешься, я не желаю, чтобы мою жену за глаза называли шл… кхм… распутной. — Он морщится, едва сдержавшись от опрометчивого замечания, но я всё же чувствую себя облитой грязью.
Я так радовалась, найдя это струящееся платье изысканного оттенка кэмел. Оно полностью закрыто спереди, но при этом идеально сидит по фигуре, оставляя кокетливо открытой лишь верхнюю часть спины. Вырез едва ли опускается ниже лопаток, но под недобрым взглядом мужа мне отчаянно хочется прикрыть и его.
— Конечно. Как скажешь.
Спорить и что-то доказывать? Бесполезно. Раньше я пыталась объяснять, уговаривать, улыбаться и торговаться, но со временем поняла, что всё это приводит лишь к очередной вспышке его гнева, а мне всё равно приходится сделать так, как он требует.
Я выбираю платье, которое уже не раз надевала на какие-то из прошлых мероприятий. Муж сам купил его для меня. Полностью закрытое, глухого тёмно-лилового оттенка с обилием вышивки в виде неуместных цветочков.
Переодеваюсь как можно быстрее и перед тем, как выйти из гардеробной несколько раз глубоко вдыхаю и выдыхаю. Натягиваю на лицо привычную милую улыбку и отворяю дверь.
Муж одобрительно кивает, разворачивается и идёт в сторону выхода, а я, стараясь не отставать, семеню за ним.
— Девочка моя, ну наконец-то! Так рада тебя видеть.
— Здравствуй, мама. Я тоже очень рада! — хочу распахнуть руки и прижаться к ней, растворившись в родных объятиях, но позволяю себе лишь короткий поцелуй в щеку.
— Ты без помады? Не хочу ходить со следом на щеке.
— Нет, мама, не волнуйся, — мои губы достаточно яркие от природы, и помадой я часто пренебрегаю.
— Хорошо. Надеюсь, твой отец вот-вот подойдёт, его с самого начала вечера не отпускают то одни, то другие.
— Полагаю, все эти разговоры важны для бизнеса.
— Да, конечно. Только вот мне приходится весь вечер изображать улыбающегося истукана. Впрочем, сегодня у меня есть ты, — улыбается и придирчиво осматривает меня с ног до головы. — Мне кажется или я уже видела на тебе это платье?
— Айзек выбрал его. Я планировала надеть другое.
Мама лишь хмыкает, никак не комментируя мою попытку пожаловаться, а я перевожу взгляд туда, где сейчас стоит мой отец. В этот момент он протягивает руку молодому джентльмену. Тот уверенно пожимает её. В отличие от многих, молодой человек без пиджака, а верхняя пуговица рубашки расстёгнута.
— Не стоит так долго задерживать взгляд на постороннем мужчине. Могут заметить.
— Тут все рассматривают друг друга к тому же, я смотрела на папу, — вру и даже не собираюсь за это краснеть.
С самого начала вечера я ощущаю на себе чужие взгляды, от которых у меня уже начинает чесаться всё тело. Хотя, возможно, чешется оно от слишком душного платья. Оттягиваю высокий, обхватывающий шею, ворот, потому что мне начинает казаться, что здесь не хватает воздуха.
— Лучше слушай меня и делай, как говорю, не стоит давать лишний повод для сплетен.
— Конечно, мама. Ты не против, если я немного прогуляюсь? Здесь несколько душно, — она косится на меня с подозрением, но согласно кивает.
Возле открытой террасы почти никого нет, и я позволяю себе несколько раз шумно втянуть кислород в лёгкие. Становится немного лучше.
Благотворительный вечер набирает обороты. Каждый стремится перекинуться парой слов со своими старыми знакомыми и завести новые связи. Некоторые мужчины общаются, придерживая за талию свою половинку. На огромной площадке с другой стороны холла несколько пар уже танцуют под приятную музыку.
Моего мужа не видно, а отец может так прообщаться до конца вечера. Правительственные связи нужны всем, так что едва ли череда жаждущих его внимания иссякнет.
Пожалуй, стоит самой подойти к отцу и хотя бы обозначить своё присутствие.
Плавно приближаюсь к папе, растягивая губы в привычной улыбке. Но останавливаюсь в полуметре, опасаясь прервать деловой разговор. Кажется, отец не замечает меня. Зато моё нахождение рядом не ускользает от его собеседника, того, который без пиджака. Он переводит на меня взгляд и оценивающе пробегает глазами сверху вниз, подавляя лёгкую ухмылку.
Ощущаю себя неловко, вдруг он думает, что я караулю именно его? Но отец уже следует за взглядом мужчины.
Обнаружив меня рядом, сначала слегка хмурится, а затем протягивает мне руку, чем вызывает любопытство на лице незнакомца.
— Рад видеть тебя, дорогая, — слышу в его тоне строгие нотки и понимаю, что отец немного сердится. Что ж… я надеялась на более тёплую встречу.
— Давно не виделись, папа.