Она вышла из бара и, стремительно войдя на кухню, столкнулась нос к носу с самим хозяином.
-- С кем это ты, черт побери, разговаривала в баре? -- загремел он. -По-моему, я тебя предупреждал, чтобы помалкивала.
Его оглушительный голос разнесся по коридору.
-- Ладно уж, не трогай ее! -- откликнулся человек в баре. -- Она разбила мою трубку и отказалась меня обслужить. Это очень напоминает твои манеры. Заходи-ка сюда и дай на тебя взглянуть. Надеюсь, эта девица благотворно на тебя влияет.
Джосс Мерлин нахмурился и, оттолкнув Мэри, пошел в бар.
-- А, так это ты, Джем, -- произнес он. -- Что тебе опять понадобилось в "Ямайке"? Купить у тебя лошадь я не могу, если ты за этим явился. Дела идут скверно, и у меня пусто, как у полевой мыши после дождливого лета.
Он закрыл за собой дверь, оставив Мэри в коридоре.
Она вернулась в холл, где оставила ведро, и вытерла лицо передником. Так, значит, это был Джем Мерлин, младший брат дяди. Ну конечно, она же сразу уловила сходство: у него были глаза Джосса, но без кровавых прожилок и мешков, и рот такой же, но твердый, а не слабый и бесформенный, как у трактирщика. Джем был таким, каким Джосс Мерлин мог быть восемнадцать-двадцать лет назад. Он отличался, однако, более тонкой костью и складной фигурой и ростом был пониже. Мэри плеснула воды на каменные плиты и принялась с еще большей яростью скрести их.
Что за отвратительное племя эти Мерлины с их подчеркнутым высокомерием, грубостью и скверными манерами! Этот Джем так же жесток, как и брат. Это и по форме его рта видно. Тетя Пейшнс говорила, что из всей семьи он самый худший.
Джем был на голову ниже Джосса и вполовину тоньше, но в нем чувствовался характер. Взгляд был твердый и не лишенный смекалки. У трактирщика щеки обвисли, плечи опустились, словно от тяжелой ноши; казалось, силы его ушли, а виной всему пьянство, уж Мэри хорошо это знала. Увидев Джема, она поняла, какой развалиной стал Джосс и каким он был, пока не загубил себя. Если у младшего брата есть хоть капля здравого смысла, он должен крепко держать себя в руках, чтобы не пойти по тому же пути. Впрочем, ему на это, возможно, наплевать. Над семейством Мерлинов довлел какой-то рок, мешавший побороть низменные инстинкты и парализовавший волю. Слишком много грехов тянулось за ними. Если в ком течет дурная кровь, тут уж ничего не поделаешь, она обязательно скажется, -- говаривала, бывало, ее мать. Борись с ней, не борись, она все одно одолеет. Ежели два поколения проживут честную жизнь, то кровь, может, и очистится, но, скорее всего, в третьем поколении она проявится вновь.
Все напрасно, а жаль... И вот бедная тетя Пейшнс оказалась втянутой в этот водоворот, и пропала ее чистосердечная простота и ушла радость. Если взглянуть правде в глаза, она теперь не намного лучше того убогого из Дозмери. А ведь могла бы стать женой фермера из Гвика, родить сыновей, иметь свой дом и кусок земли, нехитрые радости простой и счастливой жизни -посудачить с соседями, сходить в церковь в воскресенье, съездить на базар, и еще сад, огород, уборка урожая -- словом, все, что ценно для человека и составляет основу его жизни. Она жила бы спокойно и безмятежно, и седина коснулась бы ее волос лишь после долгих лет здорового труда и тихих радостей. И от всего она отказалась ради этого животного и пьяницы, который вынудил ее так опуститься. Почему женщины так глупы, слепы и неблагоразумны?! Так думала Мэри, заканчивая скрести последнюю каменную плиту с такой силой и упорством, как будто могла очистить вместе с ней весь мир, а заодно и покончить с женской глупостью.
Она вложила в уборку всю силу накопившегося в ней гнева и отчаяния. Покончив с холлом, перешла в мрачную гостиную, в которой годами не убирались. Пыль поднялась столбом, когда она начала выбивать потертый половик. Поглощенная этим малоприятным занятием, девушка не услышала стука камня, брошенного в окно гостиной, и, только когда град мелких камешков полетел в стекло и оно дало трещину, Мэри выглянула в окно и увидела Джема Мерлина. Он стоял во дворе рядом со своей лошадью.
Мэри нахмурилась и отвернулась. Но в окно опять посыпался град камешков. На сей раз стекло треснуло основательно, и маленький осколок упал на пол вместе с камнем. Девушка отодвинула засов тяжелой парадной двери и вышла на крыльцо.
-- Что вам еще надо? -- спросила она, смутившись от того, что волосы ее растрепались, а передник испачкан и смят.
Джем рассматривал ее с прежним любопытством, но уже без дерзости, и даже выглядел чуточку пристыженным.
-- Прости, если был давеча груб с тобой, -- произнес он. -- Я как-то не ожидал увидеть в "Ямайке" женщину, во всяком случае, не такую молодую девушку, и подумал, что Джосс подобрал тебя в каком-нибудь городе и привез сюда для своей услады.
Мэри снова покраснела и прикусила губу от досады.
-- Не очень-то я гожусь для такой роли, -- сказала она. -- Хорошо бы я выглядела в городе в своем старом переднике и грубых деревенских башмаках, верно? Думаю, с первого взгляда видно, что я выросла на ферме.
-- Ну, не знаю, -- бросил он небрежно. -- Надень на тебя красивое платье и туфельки на высоком каблуке да воткни в волосы гребень, и, смею заверить, сойдешь за леди даже в таком изысканном месте, как Эксетер.
-- Полагаю, должна чувствовать себя польщенной, -- ответила Мэри насмешливо. -- Благодарю вас, но предпочитаю ходить в старой одежде и выглядеть такой, какая есть.
-- Конечно, могла бы выглядеть еще страшней, если бы постаралась, -согласился он.
Девушка почувствовала, что Джем смеется, и повернулась, чтобы вернуться в дом.
-- Постой, не уходи, -- сказал он. -- Понимаю, что заслуживаю хмурых взглядов. Но знай ты моего братца, как я, простила бы меня за оплошность. Очень уж странно увидеть здесь молодую девушку -- прислугу в "Ямайку" никогда бы не наняли. А зачем ты вообще приехала сюда?
Стоя под навесом, скрывавшим в тени ее лицо, Мэри изучающе разглядывала Джема. Теперь он не куражился, и сходство с Джоссом исчезло. Ей вдруг очень захотелось, чтобы он не был Мерлином.
-- Я приехала к тете Пейшнс, -- объяснила она. -- Моя мама умерла несколько недель назад. Других родственников у меня нет. Скажу вам одно, мистер Мерлин: я рада, что моя матушка не видит свою сестру.
-- Да уж, верно, жизнь с Джоссом -- не сахар, -- согласился Джем. -- У него дьявольский характер, и пьет он, как лошадь. Сколько его помню, всегда был таким. Он здорово меня колотил, когда я был маленьким, да и сейчас не прочь, если бы посмел. И зачем Пейшнс вышла за него?
-- Наверно, из-за ясных глаз, -- сказала Мэри презрительно. -- Тетя Пейшнс всегда считалась у нас в Хелфорде вроде мотылька. Она отвергла предложение одного достойного фермера и уехала в город. Там они повстречались с вашим братом. Что ни говори, это был самый неудачный день в ее жизни.
-- Значит, ты невысокого мнения о хозяине? -- спросил Джем насмешливо.
-- Невысокого, -- ответила она. -- Он грубиян, деспот и много чего еще. Он превратил тетушку из веселой, цветущей женщины в несчастную загнанную клячу, и я никогда этого ему не прощу.
Джем засвистел и похлопал лошадь по спине.
-- Мы, Мерлины, никогда не щадили своих женщин, -- сказал он. -- Помню, отец избивал мать до полусмерти. Однако она его не бросила и была верна ему до конца. Когда его повесили в Эксетере, она три месяца ни с кем не разговаривала, от потрясения и горя поседела. Бабушки своей я не помню, но, как рассказывают, когда солдаты пришли забирать деда, она бок о бок с ним отбивалась от них и даже одному до кости прокусила руку. За что она любила деда, не могу сказать; после ареста он даже не поинтересовался ее судьбой и оставил свои сбережения другой женщине, что жила на противоположном берегу Теймара.
Мэри молчала. Равнодушный голос Джема ужасал ее. В его тоне не было ни стыда, ни сожаления, и она подумала, что он, как и остальные члены семейства, от рождения лишен всякого сострадания.
-- Сколько времени ты собираешься пробыть в "Ямайке"? -- отрывисто спросил он. -- Что делать здесь такой девушке, как ты? Для тебя тут неподходящая компания.
-- Ничего не поделаешь, -- ответила Мэри. -- Я не уеду, пока не смогу взять тетю с собой. Ни за что не оставлю ее одну после всего, что увидела.
Джем нагнулся, чтобы очистить грязь с подковы лошади.
-- Что же ты узнала за столь короткое время? -- удивился он. -- Место, кажется, довольно благополучное.
Провести Мэри, однако, было нелегко. Она догадалась, что дядя подбил брата на разговор, надеясь таким образом выудить что-то полезное для себя. Но Мэри была не настолько глупа и, пожав плечами, пропустила вопрос мимо ушей.
-- Как-то субботним вечером я помогала дяде в баре, -- сказала она, -и у меня сложилось не очень-то высокое мнение о тех, с кем он водится.
-- Еще бы! -- откликнулся Джем. -- Парней, что приходят в "Ямайку", никто не обучал хорошим манерам. Слишком долго сидели они по тюрьмам. Интересно, что они подумали о тебе? Небось то же, что и я, и теперь славят тебя по всей округе. А в следующий раз Джосс решит сыграть на тебя в кости, и, коль проиграет, ты и оглянуться не успеешь, как какой-нибудь чумазый браконьер с той стороны Ист-Тора посадит тебя на лошадь позади себя и увезет.
-- Ну уж это вряд ли. Чтоб я села на лошадь позади кого-то! Меня сначала надо привести в бессознательное состояние.
-- В сознательном или бессознательном состоянии женщина -- им это все равно, -- заметил Джем. -- Браконьеры из Бодминской пустоши не очень- то чувствуют разницу. -- Тут он рассмеялся и опять стал похож на брата.
-- А чем вы зарабатываете на жизнь? -- полюбопытствовала Мэри. Она отметила про себя, что говорит он более грамотно, чем брат.
-- Я конокрад, -- подчеркнуто любезно ответил он, -- но на этом много не заработаешь. У меня в кармане всегда пусто. А тебе здесь лучше бы ездить на лошади. У меня как раз есть небольшая лошадка, которая тебе отлично подойдет. Она сейчас в Треворте. Может быть, поедешь со мной взглянуть на нее?
-- А вы не боитесь, что вас поймают? -- поинтересовалась Мэри.
-- Ну, кражу лошади довольно трудно доказать, -- сообщил он. -Предположим, лошадь убежала из загона и хозяин ищет ее. Но ты ведь сама видела: на этих пустошах полно диких лошадей и всякого скота. Не так-то легко хозяину отыскать среди других свою лошадь. Скажем, у нее длинная грива, одна нога белого цвета, а на ухе -- затейливое клеймо. Такую лошадь найти легко, верно? И вот хозяин едет на лонстонскую ярмарку и высматривает свою лошадку, да не находит. Заметь при этом, что его лошадь купит какой-нибудь барышник и перепродаст подальше от этих мест. А все дело в том, что ее грива теперь подрезана, все четыре ноги одного цвета, а вместо клейма -- надрез на ухе. Владелец даже и не глянет на нее. Все довольно просто, не так ли?
-- До того просто, что не пойму, почему вы не прикатили в "Ямайку" в собственной карете с лакеем в напудренном парике на запятках? -- съязвила Мэри.
-- Да... но ведь вот какое дело, -- ответил он, покачивая головой. -- Я не в ладах с цифрами. Ты просто не поверишь, как быстро деньги уплывают у меня из рук. Представь, на прошлой неделе у меня было десять фунтов, а сегодня всего один шиллинг в кармане. Потому-то я и хочу, чтобы ты купила у меня лошадку.
Мэри невольно рассмеялась. Он так откровенно признавался в своем мошенничестве, что сердиться на него было просто невозможно.
-- Я не могу потратить мои скромные сбережения на лошадь, -проговорила она. -- Откладываю деньги на старость. А если когда-нибудь выберусь из "Ямайки", у меня каждый пенс будет на счету.