– Да уж полегче, чем канавы рыть.
– Не думаю.
– Поверь мне. Я ведь не пользуюсь ни ножом, ни удавкой. Вот мой инструмент. – Он извлек из бардачка большой красивый хромированный пистолет, вся поверхность которого буквально сияла при свете луны. – А еще я коллекционирую предметы, принадлежащие жертвам, – добавил Сигизмунд. – Просто так, по одной штучке – на память. Вот, зажигалка… Есть даже стихотворение…
И он, вдруг, принялся декламировать:
Живи опасно!
Смотри кино!
Предельно ясно,
И не смешно!
Лови моменты!
Снимай блядей!
И никогда
Ни о чем не жалей!
В своей жизнишке
Ты – супермен!
Носи штанишки,
Как джентельмен
А если видишь
Кого-то слабей,
Насилуй, топчи и бей!
Займись кара-тэ,
тай-чи
и кун-фу,
Не слушай всякую чепуху!
А помни, что главное в жизни – власть,
Лишь ей одной насладишься всласть!
Живи опасно – героем дня
Не трогай тех, кто сильней тебя!
Живи опасно,
Живи грешно!
Предельно ясно,
И не смешно!
– Здорово, – проговорил Витек. – И ты его убил?
– Угу, – отозвался Сигизмунд.
Потом откинулся на спинке кресла и закрыл глаза. Оставаться дальше рядом с ним было нестерпимо.
Витек выбрался из машины. Отведенное время истекало.
А если его самого… – вдруг пронеслось у него в голове. В глаза бросилась лопата, которая валялась неподалеку. Черенок сломан, но штык-то острый, как нож, ведь это – его титановый штык. Он поднял обломок и бросил взгляд на "Вольво".
И тут мексиканские каторжники и корчагинцы снова обступили его. Палили в него из указательных пальцев и хохотали, хохотали до изнеможения… "Да нет же, убить его я не убью! – тут же спохватился Витек. – Лишь оглушу, чтобы выиграть время!" Он облился холодным потом. Его обуял ужас при мысли об этой мексиканско-корчагинской обструкции.
Сигизмунд выбрался из машины, сделал несколько разминочных упражнений. Закурив, глянул на часы.
– Что ж, парень, видно не судьба, – проговорил он. – Осталось две минуты, а это все равно, что ничего.
"Нужно хорошо рассчитать удар", – подумал Витек.
Сигизмунд выудил из кармана телефон и подошел к Витьку.
– Я свое слово сдержал, так что извини…
Витьку представились мать с разодранными от плача глазами и отец со своим судном. Сигизмунд принялся нажимать на кнопки, и в этот момент Витек нанес удар. Но Сигизмунд среагировал, и удар прошел мимо. Раздался характерный звук, словно рубанули клинком воздух. Витек попытался ударить снова, но, отбросив телефон в сторону, Сигизмунд ухватил Витька за запястья. Потеряв почву под ногами, оба скатились в траншею.
Естественно, у Витька не было сил долго сопротивляться. Сигизмунд прижал ладонью его горло к земле, выхватил из кармана испачканного плаща пистолет и приставил к носу Витька, буквально втолкнул дуло в ноздрю.
Потом нервно расхохотался.
– А хочешь, я сейчас позвоню Басу и скажу, что все тип-топ?
Было такое впечатление, что один самовар лежит на другом и оба тяжело пыхтят. Витек молчал.
– Хочешь, или нет?! – прокричал Сигизмунд, и Витек одними губами проговорил: – Да.
– Естественно, тебе придется отработать.