- Не могу увидеть никакой разницы.
- Если они не являются ни одним, ни другим, то я протестую против них, как против несущественных и не связанных с делом.
- Но это все же показания.
- Очень хорошо. В таком случае я протестую из-за того, что для них не определен соответствующий юридический статус.
- Это не показания, если вас это интересует, - сказал Гуллинг. - Это четкие заявления.
- Протест отклоняется, - решил судья Линдейл.
- Итак, - продолжал свидетель, - обе обвиняемые дали показания. Они сказали, что обе были наняты на работу мистером Хайнсом и жили в этой квартире. Обвиняемая Ева Мартелл сказала, что ей поручили пользоваться именем Хелен Ридли.
- Если Высокий Суд позволит, - сказал Мейсон, - я хотел бы поддержать свой протест. Пока еще не установили доказательства "Корпус Деликти" [corpus delicti (лат.) - совокупность признаков, характеризующих преступление; вещественное доказательство преступления]. У нас, до сих пор, только труп. Мне кажется, что более правильным путем было бы установление личности этого человека и ознакомление с результатами судебно-медицинского осмотра, доказывающих, что его смерть была вызвана актом насилия. Судя по тому, что было сказано до сих пор, этот человек с таким же успехом мог умереть и от инфаркта.
- С пулей во лбу? - саркастически спросил Гуллинг.
- Ах! - удивился Мейсон, - так у него во лбу была пуля? Это меняет дело.
- У него была пуля во лбу.
- Я хотел бы расспросить свидетеля об этой пуле, чтобы узнать состав преступления, прежде, чем поступят следующие вопросы.
- Этот свидетель не видел пули, - сказал Гуллинг.
- Тогда откуда он знает, что пуля была?
- Это сказал ему врач, который осматривал тело, - выкрикнул Гуллинг и покраснел, когда на лице судьи Линдейла появилась усмешка. Он взял себя в руки и сказал уже более спокойным тоном: - Отлично, господин адвокат, я докажу существование состава преступления. Благодарю вас, мистер Диксон. Прошу принести присягу Хелен Ридли.
Хелен Ридли заняла свидетельское кресло с явной неохотой.
- Вы знали Роберта Доувера Хайнса? - спросил Гуллинг.
- Знала.
- Вы видели его третьего сентября?
- Нет, лично я его не видела, но разговаривала с ним.
- По телефону?
- Да, сэр.
- Но до этой даты вы его видели?
- Да, много раз.
- Вы его хорошо знали?
- Да, сэр.
- Вы снимали квартиру номер триста двадцать шесть в доме Сиглет Мэнор?
- Да, временно.
- Четвертого сентября вы, по просьбе полиции, ходили в морг?
- Да.
- Вы видели там труп мужчины?
- Да.
- Кто это был?
- Хайнс.
- Роберт Доувер Хайнс?
- Да, сэр.
- Тот самый, которому вы дали разрешение пользоваться своей квартирой?
- Да.
- У меня все, пожалуйста, перекрестный допрос.
- Когда вы дали разрешение Хайнсу пользоваться своей квартирой, вы дали ему ключи? - спросил Мейсон.
- Да.
- С какой целью вы это сделали?
- Минуточку, ваша Честь, - сказал Гуллинг. - Я протестую против этого вопроса, как несущественного и не связанного с делом. Свидетельница была вызвана только для установления личности убитого.
- В таком случае, зачем ее спрашивали, дала ли она Хайнсу разрешение на использование своей квартиры? - спросил Мейсон.
- Чтобы объяснить, почему он там очутился.
- Вот именно, - улыбнулся Мейсон. - Это как раз то, что я пытаюсь объяснить, почему он там оказался.
- Я не имел в виду это, Ваша Честь, - возразил Гуллинг.
- А я имею в виду именно это, Ваша Честь, - рявкнул Мейсон.
- Если Высокий Суд позволит, - сердито закричал Гуллинг, - я не хотел бы обсуждать внешние обстоятельства этого дела. Если у мистера Мейсона намечена какая-то линия защиты, то он может проводить ее без каких-либо препятствий. Я хотел только доказать, что личность убитого установлена, установлена причина смерти, а также вероятность того, что обвиняемые могли совершить это убийство с заранее обдуманными намерениями, хладнокровно и при этом имея целью кражу бумажника со значительной суммой денег.