Я буквально влетела в свои покои и очень долго пыталась унять не на шутку разошедшееся сердечко. Было ли тому виной применение силы или страстный поцелуй моего новоявленного супруга я не знала, но минут десять меня просто трясло от переизбытка эмоций.
“Ах, Шурочка, что же это у тебя всё через…одно место? Поняла, что встретила нормального мужика, лишь предварительно побывав в его шкуре и посмотрев на него со стороны. Замуж вышла в траурном одеянии, а теперь бедолаге пудришь мозги. Угомонись. Тебе скоро домой к твоим печатным станкам и телеку вечерами. Не играй с чужими чувствами! ”— вопил мой внутренний голос. А мне почему-то очень сильно хотелось сделать в точности до наоборот. Поступить так, как советовал Маркус. Прожить оставшиеся мне дни на полную катушку.
— Ваше Высочество, позвольте помочь Вам сменить одежды, — в комнату вошла служанка и нерешительно мялась у дверей.
— Ой, ты вовремя, — я подбежала к ней и схватила за плечи. — Скажи, первую брачную ночь же тут не отменяли? — я вдруг вспомнила, что раз вышла замуж, то одним поцелуем в таком случае дело не обходится.
— Нет, конечно. Вам нездоровится? При чём тут это? Вы же только с похорон, — девушка не знала о случившемся в храме, поэтому полагала, что я должна быть убита горем по усопшему жениху.
— Вот блин. Как теперь быть? — мысли разбежались, словно тараканы по углам. Я и сама не могла понять, чего хочу.
Служанка помогла мне сменить траурное одеяние на более приятное зелёное платье. Поправила испорченную Маркусом прическу. А я сидела в каком-то ступоре и не могла взять себя в руки. Все думала о словах диала. О том, как он целовал меня и в то же время ни к чему не принуждал, не ждал, что я непременно отвечу или буду ему верной женой. Гард дал мне полную свободу действий, знал, что времени у меня осталось мало. Одного я не могла понять, почему он так цеплялся за меня?
— Готово, Ваше Высочество, — сообщила девушка, закончив возиться с шикарными волосами Аделины. — А по поводу брачной ночи, так разве же Вы сами не знаете, что первую ночь после свадьбы супругам положено проводить в доме диала независимо от того, где они будут жить в дальнейшем?
Осмыслить сказанное ею я не успела, потому что в дверь тихонько постучали, а затем, не дожидаясь ответа, внутрь вошла Сесилия.
— Сестрица, ты здесь? — неуверенно спросила она.
— Да, проходи. Служанка уже уходит, — хотя мы и не были родственницами, я обрадовалась увидев принцессу в добром здравии. Ни царапинки, одета как всегда с иголочки (тоже успела сменить чёрный наряд на более подходящий) и всем своим видом излучающая уверенность и внушающая уважение.
— Я хотела попросить тебя составить мне компанию, — девушка подошла поближе и положила руку мне на плечо. — В главном Храме мне сегодня не удалось помолиться, вот я и решила сделать это в том, что построен при дворце. Подумала, раз ты сегодня… — тут она густо покраснела, но нашла в себе силы продолжить. — Кхм, раз уж тебе придётся сегодня консумировать свой брак, то это последний раз, когда мы можем вознести прошение Пресветлым вместе.
“Значит, всё же придётся…”— я стала вспоминать, как выглядит Маркус без одежды. Не раз видела, как он собирался на приём или тренировку и даже как-то подглядела за ним во время водных процедур (каюсь, очень уж было любопытно). Моё извращённое подсознание уже подкидывало в пекло разбушевавшейся фантазии всё новые подробности, как я вспомнила о присутствии принцессы.
— …ведь только чистые духом и телом могут искренне попросить богов и чём-то, — закончила она, а я поняла, что прослушала почти всё, что та говорила.
— Прости, что ты сказала? Я немного отвлеклась, — решила честно признаться в том, что я балда и не уделяю внимания важным вещам.
— Я говорила, что нужно попросить Пресветлых даровать нашему батюшке крепкого здоровья. Если сделаем это вместе, пока ты…чиста…они непременно прислушаются.
— Так пусть служители молятся. Разве их недостаточно? — не хотелось мне тащиться в Храм снова (пусть и при дворце). У меня тут фантазия разошлась, какие ещё молитвы?
— В том-то и дело, что нет. Первые дочери высших чистокровных диалов, а также правителей государств обладают особой силой в этом вопросе. Именно наши молитвы слышат Боги в первую очередь. Так издревле повелось. Аделина была очень набожной девушкой и много времени проводила в храме. Думаю, если ты попросишь Пресветлых о чём-то от её имени, они непременно тебя услышат. Да хоть о своём скорейшем возвращении домой, — Сесилия сжала руку на моём плече, давая понять, что для неё это действительно важно.
Я согласилась. Лишний часик ожидания Маркусу не помешает (хотя даже не знала, куда он отправился после того, как я бросила его у ворот замка), а я полезное дело сделаю.
Храмом при дворце оказалась небольшая часовенка во внутреннем дворе одного из зданий. Архитектор явно постарался, чтобы её не было заметно из сада. Будто специально скрыл строение от посторонних глаз. Внутри было тихо и светло. Никакого золота-брильянтов, хотя именно их я ожидала увидеть после того, как насмотрелась на богатое убранство самого дворца и главного храма столицы. Здесь же всё было довольно скромно. В дальнем углу стоял алтарь, а рядом с ним на полу лежало несколько пуфиков. Но примечательным было не это. Прямо перед мраморным возвышением красовалась небольшая картина. На ней была изображена девушка, стоящая на коленях возле простого валуна и сложившая руки в молитвенном жесте. Стало интересно, кто она такая, но я так и не спросила принцессу о странной незнакомке.
— Просто повторяй за мной, хорошо? — обратилась ко мне принцесса.
Она уверенно подошла к алтарю и опустилась на один из пуфиков. Я повторила за ней и сделала вид, что тоже прошу богов о чём-то. Сама же думала о том, что мне предстоит, а так же хочется ли мне всё-таки домой или нет. В очередной раз повздыхала, что никто меня там не ждёт, мужа нет, детей тоже, работа…а что работа? Разве плохо мне было без неё всё это время? Там я — одинокая тётка 35 лет, а тут молодая принцесса (кстати, сколько было Аделине не знаю), у которой великое будущее и шикарный поклонник. А то, может, и не один. Вон сколько тут классных мужиков при дворе. И пока я мысленно жалела себя и свою никчёмную жизнь, Сесилия тихонько шептала что-то себе под нос.
Внезапно у меня закружилась голова, стало трудно дышать, словно бетонной плитой придавило, и я постаралась ухватиться хоть за что-нибудь. Спасением мне послужил мраморный алтарь. Вцепившись в него обеими руками, я изо всех сил старалась не плюхнуться в обморок. Так как теперь я не витала в облаках, наконец смогла сосредоточиться на том, о чём просила принцесса.
— …и верните её поскорее домой, — своим суперзрением я заметила, что девушка буквально светится изнутри. Такой умиротворённой и прекрасной она была.
— Сесилия, — кое-как выдавила из себя. — Давай ты пока не будешь просить Богов отправить меня восвояси? Мне ещё, кхм…дела предстоят. Если они меня прямо сейчас развеют, то кое-кто останется ни с чем.
— Но я не просила о конкретном сроке. С тех пор, как ты тут появилась, я уже несколько раз приходила сюда и молила Пресветлых о помощи. Маркус сказал, что это важно и пойдёт на пользу Хазе. Ты уже чувствуешь, что готова к возвращению? — искренне недоумевая, спросила девушка.
— Неее, ещё рано. У меня ещё как минимум сегодняшний вечер, а то может и ночь в запасе. И да, теперь я верю, что молитвы благородных дочерей доходят до ваших Богов в онлайн режиме, — тут моя собеседница нахмурилась, явно не понимая смысла моих слов, но разъяснять я не стала. — Ты молодец. Стараешься на благо страны. Вот за неё и своего батюшку и проси. За меня пока не надо.
— Спасибо, — Сесилия смутилась. — Мне в этом плане далеко до Аделины. Она была очень набожной. Чуть ли не ежедневно проводила в храме по несколько часов. Вот, видимо, Пресветлые и решили забрать к себе её душу.
Такую информацию я мимо ушей пропустить не могла. Тут же вспомнила о загадочном доброжелателе старшей принцессы, который до сих пор оставался в тени, как и писал в своих посланиях. Стало страшно от того, что, возможно, Далаш не главный злодей, заваривший кашу в Хазе.
С трудом восстановив дыхание, я поднялась на ноги и заторопилась прочь.
— Ты уходишь? Постой… — принцесса тоже поднялась и, вынув что-то из широкого кармана своего платья протянула это мне.
Это оказалась тоненькая тетрадь, исписанная аккуратным почерком. Разобрать, что там нацарапано, я не смогла, полистала её и непонимающе уставилась на “сестрицу”.
— Это личные записи Аделины. Она была знатоком священных писаний и использовала древний язык. Не спрашивай, как они оказались у меня. Думаю, ты имеешь право их прочесть. Я всё равно не могу этого сделать, а доверять их кому-то ещё не стану. Зачем отдаю их тебе? — она пожала плечами. — Сама не знаю. Просто чувствую, что нужно это сделать. Не смею тебя больше задерживать. Спасибо, что составила мне компанию.
Она вернулась на свой пуфик и продолжила молиться, но уже не обо мне. Я же подумала, что современный их язык прочитать могу (письма от мистера Тени же меня не затруднили) и было бы просто здорово однажды научиться читать древние корючки, а затем решительно зашагала к выходу. Меня ждала первая брачная ночь, отказываться от которой я была не намерена.
Действовать нужно было быстро, пока не передумала. У меня же семь пятниц на неделе. Стоит на что-то решиться, как я начинаю анализировать ситуацию и в итоге отказываюсь от желаемого. Думала о чём угодно, только не о том, что меня заест совесть и мой поступок может оказаться лишь игрой с чувствами другого человека. Решила всё же ещё раз переодеться. Негоже первую брачную ночь устраивать в панталонах и платье, застёгнутом на сотню пуговиц под самое горло.
Нашла в гардеробе старшей принцессы очень даже нескромное бельё, выбрала самое лёгонькое ажурное голубое платьице, окинула себя взглядом в зеркале, осталась очень довольна результатом и, набросив на плечи плащ, отправилась к дому своего теперь уже мужа. Так спешила, что не обращала внимания ни на что вокруг. Всё думала, что мой волшебный месяц вот-вот закончится и нужно непременно успеть добавить в него самый что ни на есть впечатляющий штрих.
В одном из коридоров налетела на высокого мужчину, в котором тут же узнала главного сводника и правителя Дикеи — Люция Алмора.
— Доброго дня, принцесса, — поздоровался он, а я заметила, что в ухе у него сережка из берита. Только в одном, но ему это так шло, что я даже залипла.
— Ой, да, здрасьте, — как-то совсем неофициально поприветствовала Его Величество.
— Смею предположить, что торопитесь в усадьбу Гарда? Раз уж Вы здесь, а Ваш супруг нет, — блондин улыбнулся мне, застав врасплох. Как-то не была я готова к откровениям.
— Да, тороплюсь. А Вы тут надолго? Будете Далаша допрашивать? Если наши ребята им займутся, он ни в жизнь правды не расскажет, — решила сменить тему.
— Буду…беседовать с вашим бывшим министром внутренних дел, — и снова улыбка во все тридцать два белоснежных зуба. Не будь мой мозг занят мыслями о предстоящей…консумации, я бы точно поплыла от его очарования. — А вот надолго ли? Не знаю. Время покажет. Дождусь того, кто виноват в том, что я тут, собственно, оказался, и видно будет.
Диал рассматривал меня с нескрываемым интересом.
— Значит, правда, что часть силы перешла в новое тело вместе с душой, — шепнул он так тихо, что кроме меня навряд ли кто-нибудь расслышал бы.
— Да, только не часть, а почти всё, — ответила я, сообразив, что выдала секретную информацию как на духу и даже не задумалась. — И от этого всего осталось с гулькин нос. Потрачу остатки и поминай, как звали. Поэтому можно мне уже идти? Меня там красавец муж ждёт…надеюсь, что ждёт. А Вы мне всю малину портите…Ой… — я закрыла рот руками и покраснела так, как не краснела со времён младшей школы, когда назвала учительницу шваброй, не зная, что она стоит у меня за спиной. — Ваше Величество, спасибо Вам, конечно, за помощь. Но можно на мне не применять детектор лжи? Я и так могу всё рассказать, раз уж Вы на нашей стороне.
Тут блондин залился таким ребяческим чистым смехом, что я и сама последовала его примеру и захохотала.
— Беги, дарованная. После поговорим. Да только смотри, не лишись драгоценных остатков силы. Они могут ещё пригодиться. Племянник просил передать тебе, чтобы без него вы ничего не предпринимали…
Но я уже не слушала и выйдя во двор быстро отыскала одну из карет королевской семьи. Велела кучеру везти мою драгоценную особу к поместью Гардов и только сейчас пожалела, что кроме лёгкого платьица и плаща ничего не надела. Вечерело, солнце скрылось за горизонтом и холодина стоял такая, что зуб на зуб не попадал. Но обратно возвращаться было нельзя. Так, трясясь от холода, я и добралась до места назначения. Кучера отпустила, стараясь в подробности не вдаваться, так как очень уж замёрзла. В парадную дверь тарабанила что было силы. Открыли мне почти сразу и я вбежала в тёплый зал, уже порядочно шмыгая носом.
— Ваше Высочество? — мне навстречу вышла Мария. Она казалась удивлённой, но при этом широко улыбалась. — Рада, что с важными делами покончено и Вы, наконец, прибыли.
— К-какими делами? — либо она знала то, что мне было неизвестно, либо одно из двух.
— Ну как же? Маркус вернулся один, сказал, что у Вас очень срочные дела во дворце и когда Вы с ними разберётесь неизвестно. Мы со слугами хотели организовать Вам тёплый приём в честь такого события, я велела подготовить родительскую спальню. Всё согласно традициям… — казалось, что остановить её словесный поток невозможно.
— А где он сам? — решила я всё же прервать молодую хозяйку поместья.
— Брат? Наверху. У себя, наверное. Как вернулся, так и не видно его. Я стучалась в его покои, но он не открыл. Сообщить, что Вы прибыли?
— Не надо, я сама. Спасибо, Мария, — я дружеским жестом похлопала её по плечу, а потом слегка пригладила волосы, так как одна прядка выбилась и портила её всегда идеальный внешний вид.
Девушка открыла было рот, чтобы завести очередную песню про приём, событие и прочее, но я не была к этому готова, да и согреться никак не могла.
— Всё потом, хорошо? Дорогая…сестрица, — осадила её я, а сама подумала, что сестёр у меня развелось многовато.
Поднялась наверх, благо, в доме всё было по-прежнему. Без труда нашла спальню Маркуса (ещё бы, я тут столько времени прожила, помнила всё до мелочей) и, помявшись немного перед дверью, занесла кулак, чтобы постучать, но дверь распахнулась раньше и настолько резко, что я отпрянула от неожиданности.
— Аля? — диал смотрел на меня, будто призрака увидел. — Быть не может. Нет, я, конечно, почувствовал, что ты рядом, но думал, что уже совсем спятил. Что ты здесь делаешь? — он отстранился, впуская меня внутрь.
— Как что? Д-долг пришла отдавать, — обнимая себя обеими руками, я подошла к знакомому письменному столу, на котором были разложены какие-то схемы и записи.
— Какой долг? О чём ты? — Маркус заметил, что я никак не могу согреться, подошёл и предложил снять плащ. — Можем спуститься в зал к камину, если хочешь. У меня не самые тёплые покои.
Сам он стоял в одной рубахе, расстёгнутой до пояса, и простых домашних брюках. Взъерошеный, будто всё это время сидел над записями и пытался что-то вычислить или сообразить.
— А можно я здесь останусь? — поняла, что звучит двусмысленно, но, может, этого мне и хотелось.
— Конечно. Погоди, я попрошу принести тебе чего-нибудь согреться…
Так как мой боевой настрой начал сдавать позиции, я решила взять быка за рога, резко развернулась, ухватила своего голубоглазого супруга за рубаху и потянула на себя. Диал этого не ожидал и чуть не свалился на меня, придавив к письменному столу. Реакция у него была неплохая, поэтому он вовремя спохватился и опёрся на массивный предмет мебели правой рукой.
“Попался!”— успела подумать, прежде чем впиться в его губы поцелуем.
Ответил он мне не сразу, кажется, не поверил поначалу, что я сама проявила инициативу, но зато когда осознал, на меня будто тайфун налетел. Куда там моим робким попыткам соблазнить диала, похожим на пару искорок от зажигалки, в сравнении с тем пожаром, что он разжёг во мне своими манипуляциями.
— Какой же ты тугодум! — прошептала ему, прерывая поцелуй.
— Выбрала себе-таки поклонника на ночь? — съехидничал Гард.
— Замолчи и займись уже получением долга вместе с процентами, — о том, когда они успели накопиться, я не подумала, а он, кажется не имел представления о том, как мы называем исполнение супружеских обязанностей, но спорить больше не стал.
Мой плащ полетел на пол, демонстрируя мужу лёгкое платье, которое тоже надолго не задержалось. Согрелась ли я? Несомненно. Меня опалило таким жаром, что я успела порадоваться отсутствию камина в спальне хозяина поместья. Сама я тоже времени зря не теряла, освобождая Маркуса от одежды. Пришлось, правда, припомнить, как расстёгиваются местные брюки, но диал мне в этом помог.
— Ты не пожалеешь, — слегка охрипшим голосом сказал Маркус, уже укладывая меня на постель.
— Ммм, уже пожалела, что не сделала этого раньше, — чуть ли не простонала в ответ, подаваясь ему навстречу и становясь со своим диалом единым целым. Вот только практически сразу зашипела от боли. Кто же мог знать, что старшая принцесса была пуританкой?
Сама я ещё с бывшим мужем лишилась невинности, но это тело было чисто, как первый снег. Тут же вспомнились слова Сесилии о последней возможности помолиться богам.
— Тс-с-с-с, не так резво, моя нетерпеливая дарованная возлюбленная, — успокоил Маркус, нежно поглаживая по волосам и давая привыкнуть к себе и только затем продолжая двигаться. Меня до глубины души тронуло это проявление заботы в такой-то момент. Любой другой и думать бы забыл о девушке, а Гард будто улавливал каждую мою реакцию и старался сделать так, чтобы мне было как можно комфортнее. Это ли стало последней каплей, переполнившей меня до краёв, или то, как искренне он назвал меня возлюбленной, но, кажется, именно тогда я втрескалась в него бесповоротно. А дальше было уже не больно. Помню только его горячие ласки, нежный шёпот на ушко и безграничное бездонное удовольствие, которое сопровождало каждое его действие и вновь и вновь возносило меня к вершинам ранее неведомым.
Да, у меня были мужчины, и я проводила с ними ночи, но эта грозила остаться в моей памяти навсегда как самая неповторимая и сказочная.
Закрывая глаза после очередного путешествия в рай, я услышала, как часы пробили полночь, и подумала, что мой волшебный август подошёл к концу.