- Сам, - хладнокровно подтвердил Витек, к нашему всеобщему удивлению, и взял себе добавки селедочки. - Не повезло бедняге, запутался в шнуре от гардин. Должно быть, по пьяной лавочке. Несчастный случай. Я об этом почему знаю? Рассказывал мне кореш, что аккурат во время его пребывания в вытрезвителе там искали пьянчугу с подходящей группой крови, чтобы ее анализ приложить к материалам о гибели Трупского, и, как назло, подходящей не попадалось. Пришлось пошуровать среди постоянных клиентов вытрезвителя, нашелся-таки один, так на радостях ему пообещали в следующий раз бесплатно обслужить.
- Ничего не скажешь, правовое государство, - вздохнул Бартек.
- Вечно он употребляет какие-то странные, непонятные слова, скривилась Мартуся.
- Пташинский же вообще не помирал в "Мариотте", его прикончили какие-то бандиты в том подвале, на участке с недостроенным домом, - добавил Витек.
- У меня тоже есть что сказать, - поспешила я, не давая Марте и Бартеку отреагировать на новость Витека. - Тот молодой громила из "Мариотта" прекрасно известен полиции, хотя официально ей не к чему придраться. Майор волосы на себе рвал, но сделать они ничего не могут, вот и признался мне, попросив держать язык за зубами. Этот бык был подручным Красавчика, а потом переметнулся к новому хозяину, видя в том для себя прямую выгоду. Утешает лишь то, что благодаря ему полиция вышла на очень важную персону, но о ней мне сказать не захотели, даже не намекнули, из какой она области нашей политики или экономики. Он, шишка эта, и раньше находился у полиции под подозрением, теперь вообще не осталось сомнений в его преступной деятельности, да толку никакого.
- Вот и я о том же говорю, - подхватил Бартек. - Мой спонсор прав: когда происходят подобные вещи, наверху не могут о них не знать. Кому-то там очень на руку вся эта свистопляска.
- Профессионалы! - презрительно заметил Витек. - И крупные мафии, и мелкие занимаются одним и тем же делом. Не нравится им, когда мешают, так что интерес посторонних им ни к чему. В таких случаях посторонним предоставляется выбор: в одной руке пушка, в другой толстая пачка зеленых.
- Выбор, надо понимать, сделан, - вмешалась Марта, - так чего нам ими заниматься?
Я была шокирована:
- Да ты что? Занимаемся мы ими исключительно из пустого любопытства, да еще с целью использовать реалии...
- Чтобы базироваться на них?!
- Совсем рехнулась! Чтобы знать и в случае чего обойти стороной. На реалиях пусть себе базируется Вуйчик, тот самый, что сделал фильм "Экстрадиция". Ведь теперь эту жуткую, как раньше казалось, "Экстрадицию" смотришь чуть ли не с умилением. Рай на земле, да и только. И если бы ты, Мартуся, не захотела трупа...
Марта даже задохнулась от возмущения:
- Я захотела трупа?! Это тебе он понадобился!
- Все равно. Я по специальности детективщица, без трупов мне никак. Да ты и сама убедилась, как мой труп оживил наш сериал. Ага, кстати, ты уверена, что венесуэльские сериалы у нас кто-то не закупает под дулом пистолета?
- Я бы не закупил, даже наставь на меня дула своих пистолетов целый взвод, - вмешался вдруг Витек. - Хотя, если целый взвод, пожалуй, закупил бы. Только потом попытался бы что-то предпринять.
- Были у нас такие, что пытались предпринять, - мрачно заметил Бартек, - да плохо кончили. Сплошь несчастные случаи...
Я отправилась в кухню за новым пивом. Наша конференция явно зашла в тупик. Я упорно старалась не соваться в политику, Марта запрещала мне охаивать кого бы то ни было из телевизионщиков, парни вообще говорили не на тему. К сожалению, я еще не все новости успела выложить, а настроение уже пропало.
Поставив две банки на стол, я пересилила себя и неохотно заметила:
- Ну ладно, я тут еще кое о чем догадалась. Сейф Грохольского открыли-таки. Он сам разрешил. Дескать, проше бардзо, открывайте, панове. Ну, они и открыли. И в нем ничего не оказалось.
Все трое ошеломленно уставились на меня.
- Как это ничего? - не поверил Бартек. - Ведь должны были быть кассеты. Хотя нет, пардон, кассеты вроде бы вы придумали?
- А что пустой, это для нас плохо или хорошо? - хотела знать Марта.
- Для нас без разницы, мы можем в сейф хоть живую кобру запихать, а вот для некоторых... Для ментов, скажем, большая неприятность.
- Мужик завел сейф и держал его пустым? - не поверил Витек.
- Кто сказал, что пустым? Деньги там прятал. Драгоценности жены. Ну и документы всякие держал, как любой юрисконсульт, ничего незаконного или компрометирующего, все легальное. Впрочем, надо быть идиотом, чтобы опасные документы хранить в сейфе, лучше уж в шкаф сунуть, под стопку белья. Ведь теперь любой взломщик первым делом в сейф полезет, а Грохольский не кретин.
- Но мы-то можем сделать из него кретина? - настаивала Марта.
- Без проблем. И сделаем. Только чтобы логично... Ох, забыла, без договора я не работаю!
Тут каждый из присутствующих счел своим долгом выразить личное отношение к моему нежеланию работать без договора, пытаясь перекричать остальных, и в этом гвалте я едва расслышала звонок телефона. Домашнего, не сотового.
Звонила Анита. Я как раз очень ждала ее звонка. Первым делом нажала на кнопку "громкой связи", чтобы все слышали, что она говорит, так что спорящие сразу замолкли.
- Ты уже наверняка все знаешь, - беззаботно произнесла Анита. - Я тут тоже предприняла усилия и теперь тоже все знаю. Виновного не найдут, но кое-кто там у вас с должности полетит. Надеюсь, ты не боишься, что твой телефон прослушивают? В свое время у Алиции были комплексы на этой почве.
- Так это когда было! - возмутилась я. - Теперь не те времена. Теперь никому не запрещается публично говорить обо всем на свете.
- Да, я тоже обратила внимание. Такое впечатление, что можно поместить объявление в газете: "Платный убийца предлагает свои услуги". Далее следуют фамилия, адрес, телефон, часы приема. И ничего ему не сделают!
- И в самом деле ничего. Мог для хохмы дать такое объявление.
- У нас полиция просто установила бы за ним слежку. Разве у вас нет?
- Нет, наша не установит. У нее слишком мало людей.
- Понятно. И они заняты тем, что ловят водителей, превышающих на шоссе скорость в сорок километров. Или охраной государственных мужей, а также самых богатых преступников. Или еще чем-то в этом духе.
- Или сидят в уголке и льют слезы из-за того, что их заставили уничтожить с трудом добытые вещдоки. Или из-за того, что упомянутые вещдоки, переданные в прокуратуру, рассеянная уборщица спустила в унитаз.
- Нет, я уж предпочитаю жить в Дании, - вздохнув, заявила Анита и добавила:
- Ты, конечно, помнишь фамилию Яся?
- Помню. И сообщила ее полиции.
- Ну так могу тебе сказать, что это не он.
- Что не он?
- Не он так панически боялся Пташинского, не он велел его прикончить. Он занимается другими гадостями и за мокрую работу ни за что на свете не возьмется. Ведь он труслив, как... погоди, как забыла кто... ага, как скунс! Вот подходящее сравнение: Ясь, как перепуганный скунс, сразу выпускает невыносимую вонь. Вернее, выпускал, но, думаю, не изменился. Заказчиком этих кадровых перестановок в легальной шайке был другой человек, но я тебе уже говорила - у меня несколько кандидатур, и я еще окончательно не решила, кто именно.
- Прелестно! - насмешливо похвалила я. - А вот если...
- Погоди, - перебила меня Анита, и по голосу я почувствовала, что она улыбается. - Там у вас произошла невероятная история, если не ошибаюсь. Дошло до меня, что тебя посетил поддельный полицейский. Это правда?
Лихорадочно стараясь припомнить, говорила ли о Чареке Аните, я молчала, не зная, что ответить. Вроде бы не говорила...
- Ну, был. А ты откуда узнала?
- Из закулисных источников. Некоторые из моих друзей-журналистов очень осведомленные люди. И у меня создается впечатление, что тут аукнулся Тырманд3.