—
Боль никогда не пройдет, — сказала София.
Голос Роэзии становился все громче, по мере того как она говорила. Она будто не просила, а подтверждала клятву.
— Да, — повторила София, после того как сестра замолчала. — Боль никогда не пройдет. Что бы вы ни пережили, вам не станет легче только от того, что я посвящу вас в науку.
Роэзия выпрямила плечи, будто та, к которой она относилась с таким уважением, превратилась в кого-то, кого следовало опасаться.
— Ваши богатые знания, — упрямо продолжала она, — ведь это единственное, что наполняет вашу жизнь, не так ли? Передайте их мне, и я потом стану обучать младших сестер! Доверьтесь мне, и ваша жизнь не будет напрасной! Все, что вы когда-то выстрадали, — преходяще, как и все, что случилось со мной в последние годы. Сегодня оно еще болит, а уже завтра превратится в пыль и будет иметь вкус пыли.
Роэзия опустила вызывающий взгляд. Хотя черты ее лица были неправильными, смотреть на нее было приятно. София почувствовала силу, исходящую от этой сестры, которая была гораздо живее, чем все остальные болтливые и суетливые девушки и женщины. Их голоса, может, и заглушили бы голос Роэзии, но они были рождены несбывшимися надеждами и прогнившими желаниями. Они не были такими свежими, как это стремление учиться, и горечь, скрывающаяся за ним.
— Я, конечно, не стану вас отговаривать, — сказала София, — но если хотите учиться у меня, запомните вот что: иногда мне кажется, что не записывать не означает забыть и успокоиться.
Эти слова показались сестре загадочными и непонятными. Не спрашивая, что это значит, сестра Роэзия решительно прошла мимо Софии и нагнулась над ее столом.
— А что же вы тут записываете? — спросила она. София наблюдала за ней с мягкой улыбкой.
— Это хроника, в которой сообщается о том, что произошло в последние десятилетия. Я пишу о восхождении короля Артура, о его войнах, о его растущей власти. О непростом браке с королевой Изамбур. О немецкой борьбе за трон и ее последствиях для маленькой Франции. Об интердикте и как он...
Она бы продолжила, но ее прервали. Двери в ее келью резко отворилась.
— София, скорее! — крикнула Грета. — Изамбур плохо! У нее кровь горлом идет!