— Никакого, — подумав, ответила Юстина. — Я вообще не знаю, что теперь делать. Но тем более не следует оставлять ее одну. Придется лезть.
— А решетка выдержит? — задрал голову Конрад.
— Не сомневайся, сто раз выдерживала. Да и виноградные ветки видишь какие толстые? А как ты вошел во двор? Ведь калитку я, кажется, захлопнула.
— А я через забор. Пустяки. И отсюда тем же путем уйду.
Юстина опять подумала и возразила:
— Хелена тебя увидит, да и все они крутятся с той стороны дома. Лучше перелезай здесь.
— Ладно, прощай, хотя очень не хочется уходить. Завтра увидимся? Вечером, после восьми. Я подъеду сюда.
Юстина кивнула, проводила Конрада взглядом и начала карабкаться по решетке.
* * *
Хелена в кухне невыносимо страдала, не имея возможности выяснить, что же произошло. Гости оживленно обсуждали происшедшее, но ведь ни черта ни поймешь. Потом, все так же посмеиваясь, они опять расселись за карточными столиками. Хозяйка заперлась в спальне, Юстинки нет. Дом валится, а Хелена так и не знает, в чем дело!
Немного оклемавшись, она собралась с силами и выглянула на террасу.
Там было темно, света из окон гостиной явно недостаточно. Под ногами захрустели какие-то осколки. Домработница подняла голову: большого белого шара как не бывало. Так вот из-за чего гром и молния! Лампа перегрелась и лопнула. Что ж, дело обычное, вовсе не бомба. Подметет утром, сейчас темно. Успокоенная, Хелена вернулась в кухню.
В своей комнате Юстина терпеливо ожидала конца картежных баталий, время от времени выходя и прислушиваясь, что происходит внизу. И в бридже она разбиралась, и английский знала, правда, не так хорошо, как Иола. Вот разыгрались, сколько можно ждать! Есть хотелось нещадно, и девушка решила опять спуститься по стене, чтобы войти в дом легально и проникнуть в кухню. Из-за голода она ни о чем не могла думать — ни о теткиной выходке и ее непредсказуемых последствиях, ни о своих взаимоотношениях с Конрадом.
Не в силах больше терпеть, Юстинка направилась к угловой комнате для гостей. Снизу донесся шум отодвигаемых стульев и оживленные голоса: бридж закончился, и игроки занялись подсчетами. Похоже, сейчас уйдут. Ну, пару минут она еще в состоянии вытерпеть.
Веселый прием завершился далеко за полночь. После ухода гостей Кароль приступил к расследованию. Марина, ясное дело, еще не спала. Отдохнувшая и освеженная, она, как и положено хозяйке, прощалась с гостями, милой улыбкой отвечая на непонятные комплименты, хотя изнутри ее раздирали противоречивые чувства: страх перед возмездием и ярость из-за очередного несправедливого фиаско.
К ее удивлению, Кароль не шипел и не свистел.
— Понимаю, — сказал он, когда они наконец остались вдвоем. — Ты хотела устроить фейерверк. А можешь сказать, зачем для этого стрелять в лампу?
— Да я вовсе не в лампу стреляла! — энергично запротестовала Марина.
И она говорила чистую правду. Стреляла Марина не в лампу, а в голову Кароля.
— А куда ты стреляла?
— Просто вверх. В небо.
— Интересно, а я и не знал, что небо находится у нас на террасе. Да, должен признаться, так ты еще меня не удивляла. Видимо, твоя природная глупость прогрессирует.
Раньше Марина смертельно обиделась бы и не разговаривала с мужем недели две. Так она поступала все последние годы. Теперь не могла себе этого позволить. Надо придерживаться версии, что хотела сделать приятное мужу, которого любит больше жизни. Раз все равно решила его убить, придется перенести и это унижение.
И она принялась оправдываться:
— Я знала, что тебе очень хотелось угодить гостям, вот и придумала… надо же как-то украсить наш прием. Я так старалась!
— В следующий раз предупреждай меня о своих сюрпризах и поменьше старайся. Услужливый дурак опаснее врага! Мне вовсе не хочется, чтобы во всем мире узнали, на какой идиотке я женат.
Позабыв о своих намерениях все стерпеть, оскорбленная Марина раскрыла рот, чтобы вконец испортить дело, посоветовав мужу раз и навсегда освободиться от идиотки при помощи развода, но положение спасла Юстина.
Дождавшись ухода гостей, девушка с лестницы услышала разговор супругов и, предчувствуя очередной скандал, крикнула:
— Неужели они все сожрали?
От неожиданности тетка с дядей замерли с раскрытыми ртами. Юстина вообще никогда не кричала, а тут еще взялась невесть откуда.
Из кухни выглянула удивленная и даже шокированная кухарка:
— Так что это за такие именины, где человека даже не покормили?
— Мы собрались не есть, а танцевать, — пояснила девушка. — А от гимнастики знаете какой аппетит развивается? Правда ничего не осталось?
— Осталось, как не остаться, — успокоила ее кухарка. — Хотя они и очень старались. А это, оказывается, лампа разбилась, ну прямо как бомба взорвалась, так и от сердца помереть можно.
Юстина задержалась на пороге кухни. Появилась возможность легально поднять интересующую ее тему.
— Лампа? — с притворным удивлением переспросила она. — Какая лампа? И что вообще произошло?
— Твоя тетка надумала осчастливить нас всех фейерверками, — пояснил хозяин.
— Тетечка! — с притворным восторгом вскричала девушка. — Фейерверки — и без меня? Я ведь их обожаю!
Коротко всхлипнув, Марина скрылась в спальне. Кароль поднял пистолет.
— Предполагалось, что это будет миленьким сюрпризом для всех нас. Ты и в самом деле не знала?
— Конечно. А что это такое? Ракетница?
— Насколько я разбираюсь, водяной пистолет. Редкостный экземпляр! Интересно, сколько же она за него заплатила?
— Тогда я ничего не понимаю. Хотя… тетя из него угодила в светильник?
Кароль только плечами пожал. Собственно, ему уже не хотелось говорить об этом, не хотелось ссориться с женой, ведь в конечном итоге идиотская выходка Марины обернулась благом. А вот немного перекусить перед сном в обществе племянницы не мешает. Что-нибудь легкое…
Пока хозяин относил водометное оружие в кабинет, Хелена без умолку трещала, накрывая на стол. Пережитое волнение сделало ее болтливой. Она рассказала и о том, как чуть не померла от страха, и о том, что таких ужасных взрывов даже в войну не слышала, и о том, как какой-то человек после взрыва по их двору пробежал. Хотя, может, это ей и почудилось с перепугу. А потом пошла на террасу…
Тут вернулся хозяин, и кухарка, не докончив фразы, опрометью бросилась в кухню.
Садясь за стол, Кароль произнес в пространство:
— Завтра нужно повесить новый светильник.
Ни Юстина, ни Хелена возражать не стали.