На Снегурочке был халатик на голое тело, когда она открыла дверь.
— Проходите, — пропустила в квартиру. — Знаете, моей подруге, той самой, чей телефон я ради смеха дала охраннику, только что кто-то позвонил и спросил мой адрес. Как такое могло случиться, ведь охранника, я прочитала, убили? Может, он записал номер, чтобы не забыть, а милиция нашла записную книжку?
— Боюсь, это была не милиция. Постарайтесь быстро одеться. Надо отсюда уехать.
— С какой стати? — сказала она несколько скандальным голосом. — Я ведь не при чем, я ждала на улице, когда вы его убивали.
— Никого я не убивал, вы это знаете.
— Я — единственная свидетельница, — она щелкнула пальцами.
— Если хотите, чтобы я скрылась и не давала показания, заплатите. Я согласна поехать отдохнуть, скажем, на Кипр. Загранпаспорт есть. Уеду — и вас ни в жизнь не найдут. А все остальное меня не касается.
— Ваша подруга сообщила адрес тому, кто звонил?
— Конечно, она же дуреха. Он сказал, что видел пробные снимки, которые я делала в агентстве фотомоделей. Кстати, про агентство я выдумала, когда трепалась с охранником. И она поверила, даже не спросила, почему меня разыскивают по ее телефону. Что ж, пусть дураки остаются здесь, а я поеду на Кипр.
— Да перестаньте вы со своим Кипром.
— Десять тысяч баксов меня бы устроило. — сообщила она.
— Меня бы тоже, — я кивнул. — Жаль, неоткуда их взять.
— Ну хорошо. Пять, — уступила Снегурочка.
— Собирайте вещи.
— Значит, договорились? — она обрадовано захлопала в ладоши.
— Нет. Просто я считаю, что несколько дней вам стоит пожить в другом месте.
— С какой стати?
— Вы про агентство фотомоделей рассказывали только одному охраннику?
— Ну да. По ходу выдумала. Вы же поручили мне отвлекать внимание.
— Тогда откуда об этом знал тот, кто вас разыскивает?
— Вот именно, — она удивленно посмотрела на меня. — Охранника же убили.
— Может быть.
— Что — может быть?
— Может быть, кто-то еще слышал ваш разговор. А, может быть… — я не решился сказать, что, кажется, пару часов назад видел в метро человека, выдававшего себя за охранника.
Во всяком случае, для удавленника он был достаточно шустр.
— Но тогда, — в ее глазах промелькнул испуг, — разговор мог слышать только тот, кто его убил? Если он в это время прятался…
— Наконец-то дошло. Собирайтесь.
— Нет уж. — она отрицательно покрутила головой. — Нечего меня запугивать. Платите деньги, а я уж сама о себе позабочусь.
— Я отдам все деньги, которые у меня с собой, — достал бумажник. — И только потому, что считаю себя виноватым — втянул в эту историю. Поверьте, не представлял, что все обернется пожаром и убийством. Надеюсь, этого хватит, чтобы пересидеть где-нибудь недельку или две. Лучше не в Москве. Может, есть родственники или друзья в другом городе?
— Ага, так я к себе в Киров и поеду, — она всплеснула руками. — На ваши гроши. Здорово придумали.
— Почему — гроши? Мне бы этого на месяц хватило.
— А мне — нет. — она отрезала. Три штуки, и ни копейки больше не уступлю.
Я повернулся, чтобы уйти.
— Вы куда? — встрепенулась Снегурочка. — За деньгами?
— Нет.
— Ну, поторгуемся еще? — предложила она примирительно.
Я пожал плечами и взялся за ручку двери.
— Ладно, давай сюда свою мелочь, — она задержала меня за рукав.
— Возьми. И поторопись.
— Ясное дело, — машинально пробормотала она, пересчитывая деньги.
Серый фланелевый костюм, белая рубашка и бордовый галстук, пожалуй, подойдут. Я переодевался для встречи с иностранным подданным.
Его нью-йоркский адрес и телефон на одной стороне визитной карточки вряд ли могут мне пригодиться. Но на обороте от руки был написан семизначный номер телефона и название гостиницы.
— …Секретарь мистера Стэндапа, — прозвучал в трубке женский голос. Говорила она на английском, которому обучают московские репетиторы. Никакой тебе американской жевательной резинки во рту.
— Могу я поговорить с вашим мистером? — спросил я по-русски.
— Простите, кто его спрашивает?
— Каменотес. Он просил с ним связаться.
— Сейчас господин Стэндап занят. Перезвоните через час, я узнаю, когда у него будет свободное время для встречи с вами, — она собралась положить трубку.
— Минутку…
— Да.