— Ну, — повторяет он, прикрываясь ею, — стреляй! Если, конечно, попадешь. Может, тебе повезет, и ты перестреляешь нас всех. Только смотри не попади в эту сучку. Потому что я сам хочу проткнуть ей горло.
Я пытался поймать в прицел его голову, но светлоглазый все время двигался, и в поле зрения оказывался то лоб Снегурочки, то ее испуганный глаз.
— Что же ты медлишь? Пристрели ее, чтоб не мешалась! — визгливо предложил светлоглазый. — Она ведь тебя сюда заманила. Убей ее, и тогда у тебя развязаны руки.
Лезвие ножа чуть приподнялось, и Снегурочка вскрикнула. Я увидел в ее глазах мучительный страх. Она боялась: я сделаю так, как говорит этот тип. Попытаюсь спасти себя ценой ее жизни.
Для себя она, кажется, нашла ответ. На щеках уже не было слез. Только темные их следы. Я заметил, как свободная рука ее сжалась в кулачок…
Я перегнулся в кресле и осторожно положил пистолет на пол…
— Неправильно, — покачал головой скучный тип. — Теперь ты проиграл по всем статьям.
Мужик, которого я сбил с ног, поднялся и потянулся к пистолету. Другой тем временем подошел сзади и резко завернул мне руки за спину. На запястьях защелкнулись наручники.
— Не трогай пушку! — приказал светлоглазый. — Не сотри его отпечатки. Даром, что ли, мы такой спектакль устроили?
— Чтобы свалить на меня убийство охранника? — спросил я. — Но ведь его задушили, а не застрелили из этого пистолета?
— Охранника? — он поднял бровь. — Думаешь, я стал бы так возиться только ради того, чтобы спихнуть на кого-нибудь банального жмурика?
— Тогда зачем?
— У тебя будет время самому догадаться. — светлоглазый состроил многозначительную гримасу, потом повернулся ко мне спиной и толкнул Снегурочку в руки одному из подручных. — Ну, начнем, пожалуй…
Он взял со стола бутылку водки, отвинтил пробку. Налил полный граненый стакан, который стоял тут же на столе.
— Женщину пропустим вперед. — протянул ей стакан. — Пей.
Я смотрел, как она пьет, давится, глотает, кашляет, скулит. Какие-то нечеловеческие звуки.
— Теперь ты.
— Нет.
— Почему? — спросил он удивленно.
— Плевать я на тебя хотел. Может, ты для женщин такой страшный, а я на тебя плевать хотел, понял? Можно и медведя на балалайке играть научить, а вот меня плясать под чужую дудку не заставишь.
— Ишь какой крутой нашелся. А ну, открой пасть, — и он ткнул стаканом мне в губы, выплеснув часть алкоголя в лицо.
Я тут же боднул его головой. Руки у меня были скованы за спиной наручниками, и все равно большего я сделать не мог.
Светлоглазый быстро отскочил назад.
— Принимайтесь за него, — крикнул он своим подручным, достал платок и вытер выступившую под носом кровь, — Сам напросился. Пусть получит сполна.
На меня обрушился град ударов — по голове, ребрам, позвоночнику, животу. Очень скоро я упал, и они принялись с остервенением пинать ногами. В какой-то момент я перестал ощущать каждый удар — все тело превратилось в боль.
— Упрямый, гад, — услышал я голос. — Принимайтесь за бабу. Может, это его вразумит.
Женщина начала кричать. Ее крик пробился ко мне сквозь пелену собственной боли.
Я открыл рот, слипшийся от крови:
— Плевать я на тебя хотел.
И потерял сознание.
Холодно.
Один из подручных держал меня над краем ванны, а другой поливал голову ледяной водой из душа.
— Челюсть выбита. Надо вставить. — заметил светлоглазый тип, несколько удивленно глядя на меня.
Один из его подручных примерился и ударил сбоку в подбородок. Я почувствовал только треск, когда сустав заскочил на место.
— Ну а теперь — пей.
Перед моим носом стакан, полный водки.
— Слушай, может, ты меня сразу замочишь? — предложил я заплетающимся языком. — К чему вся эта возня?
— Хочу сделать ментам подарок, — он опять тонко засмеялся.
— Когда они придут тебя брать, ты лыка вязать не будешь, не то что удирать или сопротивляться.
— С какой стати им меня арестовывать?
— За убийство, — он зловеще усмехнулся.
— Вроде, никого не убивал.
— Это тебе так кажется, — он подмигнул.
— Не поверят.
— Это еще почему? — удивился он.
— Вы меня здорово отделали. Вот это, — я дотронулся до заплывшего глаза, — мое доказательство. Бедная дурочка дала тебе телефон своей подруги. Так ты ее и разыскал, верно?
— Ага. Проще простого, — он кивнул.
— Но подруга — это свидетель. Она подтвердит, что девушку пытались разыскать какие-то люди. Плюс — побои на моей физиономии. Шанс доказать, что нас обоих подставили.
— Ах ты гад! — он ударил меня. — Ведь как чувствовал — неспроста ты напрашиваешься.