Белый потолок. Белый краешек неба. Белые снежинки за окном падают наискосок.
Поворачиваю голову и вижу ухмыляющуюся физиономию Василия. Он сидит рядом на табуретке.
— А ты во сне слюни пускаешь, — сообщил он.
— Как ты здесь оказался?
— По какому поводу тебя так разукрасили? — спросил он вместо ответа.
— Боролся с преступностью.
— Тоже, нашел себе занятие.
— Откуда у тебя ключи от этой квартиры? — я слез с дивана.
Чувствовал я себя немногим лучше раздавленного помидора.
— Ты же сам догадался, — он пожал плечами. — Не пойму только, каким образом? Чего-то жрать охота. Я позавтракать не успел. Купил по дороге пончиков. — он поднял промасленный пакет, который стоял у его ног на полу. — Поделиться?
Я почувствовал приступ тошноты. Васька внимательно посмотрел на меня:
— Надо бы тебе гастроскопию сделать, — сказал он.
— Сегодня ночью мне уже сделали лоботомию, — отмахнулся я.
— Не тяни время, ладно? Ты привез труп в эту квартиру в ночь на двадцать пятое?
— Ты в конце каждой фразы добавляй: «Да?», — а я буду просто кивать, раз ты так дорожишь временем, — предложил он. — Да? Киваю, привез. Ты его убил, да? Киваю, убил. Но как ты догадался? Понял, что он лежал там, на полу в ресторане, уже мертвый?
— Нет. Я ведь не специалист, чтобы с одного взгляда определить — мертвый ли это, или человек просто вырубился надолго.
— Увы, — Вася развел руками и грустно посмотрел на меня. — Этот парень вырубился навсегда.
— Это была самооборона. Если бы ты не подоспел, псих застрелил бы и меня, и, наверняка, еще несколько человек. Он собирался палить во все стороны, пока не кончились бы патроны.
— Ну, дело это не меняет. Я убийца, а ты меня раскрыл. Но чайку с пончиками попить никогда не помешает. В этом доме наверняка есть чайник, вода и плита. Может сообразим по чашке чего-нибудь горяченького? — он улыбнулся и достал сигарету. Но не прикурил, а только растер между пальцев. Я начинал понимать, как дорого ему дается напускная веселость.
Мы перешли на кухню. Я поставил чайник на огонь, а потомна правах временного хозяина полез в холодильник. Среди собачьих консервов я нашел с дюжину яиц, грудинку и бутылку джина.
— Давай яичницу приготовлю, — предложил я. — а ты покури спокойно.
Открыл джин и налил неразбавленного в чайные чашки грамм по сто.
— Рассказывай по порядку, ладно? — я выпил, а Василий к своему не притронулся.
— Нет, сначала объясни, как ты догадался? — попросил он.
— Очень просто. Труп лежал на диване абсолютно голый. И одежды нигде в квартире не было. Стал гадать — почему с него все сняли? И решил — чтобы скрыть отсутствие какой-то одной детали, которая могла бы навести на след… — я смущенно посмотрел на Василия.
— Договаривай, — бросил он. — На след преступника, — взял бутылку, долил себе в чашку до краев и залпом выпил.
— Ну да. Предположим, человека убили ночью в собственной постели, а труп отвезли в другое место. Когда его найдут и обнаружат, что он в одной пижаме, станет ясно, где совершено преступление. Круг поисков сужается — или родственники, или соседи. А если не будет никаких вещей — поди догадайся, был ли он в плавках, в зимней шубе или скафандре. Потому что в первом случае его могли убить в бассейне, во втором — на улице, а в третьем — на орбитальной космической станции.
— Насчет станции ты переборщил, — возразил Василий.
— Вот я и начал с самого простого — проверил, не оставил ли в ту ночь кто-нибудь в гардеробе верхнюю одежду? Оказалось — да. Причем двое. Пальто и куртка. Куртка по размеру вполне подходила покойнику. Тем более в кармане я нащупал несколько патронов. Следовательно, этот человек живым из ресторана не ушел. Ты вынес его на руках из зала. Потом вернулся, сказал, что пострадавший от госпитализации отказался. И уехал, сославшись на свидание. Мне уже тогда это показалось странным. Ты бы не стал комкать вечеринку ради какой-то юбки, тем более бросать меня одного в этом ресторане. Но — мало ли какие у тебя дела, подумал я. Тем более, о трупе я еще ничего не знал.
Когда ломтики грудинки подрумянились, я стал выливать туда яйца.
— Кулинар, — заметил Василий. — А суп когда-нибудь пробовал варить?
— Конечно, — ответил я не очень уверено.
— А скажи, вот мясо варишь, появилась пена — это хорошо или плохо?
— Ее надо снимать, иначе…
— Ха, сам знаю, это я тебя проверял, — он снова достал пачку сигарет и неумело закурил. В принципе, я очень редко видел его курящим. — Знаешь, я не раскаиваюсь, что убил этого психа, хотя все вышло случайно. Увидел у него в руках пистолет и ударил, — он посмотрел на свой кулак. — Тогда не время было рассчитывать силу. Я сразу понял, что он мертв. Ждал, что кто-то наклонится и проверит. Тогда все было бы просто, — он улыбнулся, — сидел бы сейчас на нарах и гадал, какую мне статью впаяют: превышение необходимой самообороны или непреднамеренное убийство.
— А может, оправдали бы.
— Шутишь? Если при самообороне есть труп, то оправдать могут разве что беременную старушку — инвалида детства. А для здорового мужика это всегда превышение. Но представляешь, никто не собирался проверять — дышит ли этот тип вообще, или нет. Вези его сам в Склиф, сказал мне вышибала, когда я тащил тело… Ты тоже — ноль внимания. Принялся клеить ту дамочку…
— Кстати, мы сейчас находимся в ее квартире, ты знал?
— Что?! — Василий с изумлением на меня уставился.
— Ты ведь сюда привез труп.
— Да… Но я не знал, что псих и эта дамочка как-то связаны. Просто у него в кармане я нашел — знаешь, дистанционный ключ от автомобильной сигнализации. Нажимаешь на кнопку, фары мигают, сигнализация отключается. Я еще подумал — откуда у него такая шикарная штучка? Впрочем, сейчас шикарные вещи могут оказаться у совсем неподходящих для этого людей… Прошел по стоянке, понажимал на кнопку. Отозвался золотистый «Мерседес». Там, в бардачке, лежали документы владельца машины с этим адресом и ключи от квартиры. Решил — раз он здесь живет, отвезу тело поближе к дому. Пусть милиция решит, что угрохали в подъезде. Сейчас часто убивают в подъездах…
— Но ведь на фотографии в документах был другой человек.
— Угу. Мне тогда было только фото с мертвецом сличать. Я и не подумал, что у него в кармане оказались ключи от чужого автомобиля. Вот и привез его… Ну а потом понял, что он в одном пиджаке, а на улице — мороз. Догадаются, что убили не здесь. Решил затащить в квартиру. А тут… Я увидел, что мужских вещей нет. Живет одна дама с собачкой. Вот тогда мне и пришла в голову идея раздеть его совсем… Мне приходилось на работе раздевать покойников…
— Есть будешь? — я поставил перед ним сковородку.
— Давай. Когда еще придется вкусно поесть.
— Да хоть завтра.
— В камере яичницу с ветчиной не дают, — он невесело усмехнулся.
— А кто тебя посадит в камеру?
— Разве ты не сообщишь в милицию?