Смит кипятится еще больше.
- Вам весело, но мне в тот момент было не до смеха! Цель уже близка, и вдруг... появляется какой-то неизвестный и ломает все. Вот и пришлось действовать по второму варианту.
- Ну-ка, ну-ка, что это за вариант? - заинтересовался я.
- Разве я про них ничего не говорил? - недоумевает Смит. - Странно... Дело в том, что при личной встрече с президентов ВАГТО мне было предложено два варианта: изъять календари, по возможности не поднимая шума. И второй, в случае провала первого: календари уничтожить. С любым шумом. Ну, а поскольку я видел, что календари перекочевали в ваш карман, мне и пришлось обратиться ко второму варианту. Подсунуть в качестве презента заминированный "Паркер".
- Сволочь ты капиталистическая! - ору я, размахивая ножницами. - Я-то здесь при чем? Я к этим календарям не имею ни малейшего отношения! Понял, выкидыш империализма?!!
Смит судорожно пытается отодвинуться от меня. В его глазах абсолютное непонимание ситуации и дикий страх.
- Понаехало вас тут! - продолжаю разоряться я. - Хайло ушастое! Не разберутся, а туда же - бомбы совать... У-у, гады буржуйские! - Хватаю Смита за волосатую грудь и трясу, как грушу. - С чего ты взял, что я в этой афере замешан? Задницей или головой думал, когда эта мысль тебе пришла?
22
Я никак не могу успокоиться. Губы трясутся, руки ходуном ходят. Одно дело осознать факт, что тебя пытались разложить на молекулы, и совсем другое - видеть перед собой инициатора этого разложения.
Я готов разорвать Смита на полтора миллиона кусков. По одному за каждый доллар его гонорара.
Неожиданно вмешивается молчавшая до сих пор Машина.
- Чего ты так раскипятился, милый? Ну, ошибся мужичок. С кем не бывает?
Реакция Смита на вмешательство Машины в разговор несколько успокоила меня. До предела выпучив глаза, Смит засипел:
- Кто это? Кто это? Не хочу больше ваших девок! Не хочу!!!
Машина тем временем продолжает:
- Забудь ты про эту бомбу. Всякое бывает в жизни. Лучше осмысли полученную информацию. Тут есть над чем помозговать.
И в самом деле, чего это я разбушевался? В чем этот Смит, собственно, виноват? В том, что отрабатывал гонорар? Так и я на его месте использовал бы все доступные средства. Да и мужик он вроде ничего!
- Ладно, друг, - развязываю я Смита. - Ты меня убедил. Свободен!
Смит начинает энергично растирать затекшие руки и ноги. Мы с Машиной, не теряя ни минуты, обсуждаем ситуацию в свете новых данных.
- Забавный компот получается, шеф, - говорит Машина.
- Сладкий-пресладкий! - подхватываю я.
- Почти все становится ясным, - продолжает Машина.
Я вдруг замечаю, что Смит крайне заинтересован нашим разговором.
- Извините, - крайне вежливо влазит он в наш разговор, - но не могли бы вы объяснить, с кем это разговариваете? Я не понимаю.
Полный гордости за достижения нашей электронной корпорации, объясняю Смиту устройство милой Машины. Смит в восторге.
- Мне бы такого помощника в Штатах! - орет он. - Мое сыскное бюро побило бы всех конкурентов вместе с департаментом полиции. Я бы миллиардами ворочал!
Хорош мужик! Я проникаюсь к Смиту братской любовью. Ответные чувства Смита ко мне столь же горячи и искренни. Он рассказывает о своей семье: жена и три дочери. Я по нашей русской традиции называю его бракоделом. Смита это ужасно веселит. Из бумажника извлекается семейная фотография, демонстрируется мне и Машине. Мы выражаем восторг. Затем следуют профессиональные воспоминания, но этим меня не удивишь. Сам могу такое рассказать. Что и делаю. Привожу Смита в состояние, близкое к благоговению. Машина, в свою очередь, приводит нас в чувства.
- А чего это вы, ребятки, развеселились? Вроде бы не с чего. Одного все оперативники Города готовы хоть сейчас к стенке поставить, другому миллион надо отрабатывать, а они устроили вечер воспоминаний. Мемуаристы хреновы!
Мы со Смитом переглядываемся. А ведь права она, моя милая. Заваренную нами кашу еще хлебать и хлебать.
Вкратце рассказываю Смиту обо всех наших с Машиной похождениях. О гипотезах и версиях, возникших в ходе следствия. Об ошибочных и верных ходах. После описания эпизода с Золотарем Смит рассыпается в миллионах извинений. В итоге приходим к единому мнению: для успешного завершения операции нужно объединить наши усилия. Три головы лучше! В течение часа совместными усилиями разрабатываем план дальнейших действий. Стараемся не упустить ни одной мелочи. Учитываем все детали. План получается превосходный, но все опять рушит Машина.
- Слушайте, какие же вы идиоты! Тупицы непроходимые!
Мы с Бобом ничего не понимаем и требуем разъяснений.
- Товарищ Боб, - ерничает Машина, - на кой вас послали сюда?
- Если конкретно, то за календарями, - отвечает Смит.
- А вас, инспектор Ломов, по какой причине гоняют по всему Городу, точно бильярдный шар?
- Ну, наверное, из-за того, что эти календари находятся у меня в кармане... - неуверенно тяну я.
- Так в чем же дело? - радостно орет Машина. - Отдай их товарищу Бобу, и дело с концом! Пусть зарабатывает свои полтора миллиона, но с одним условием: по возвращении в Штаты он должен обо всех этих махинациях срочно тиснуть в газетах. Иначе не дожить тебе, Ломов, до пенсии. - Машина вздыхает и продолжает изменившимся тоном: - Чуть было и меня в хлебание каши не втянули. Хорошо, вовремя сообразила. Чудики!
Мы со Смитом с который раз переглядываемся.
- Да, - восхищенно говорит Смит, - электроника - могучая вещь!
- Пролетели бы мы с тобой, бобка, как фанера над Парижем!
Лезу в карман и хочу достать злополучные календари. Вот это номер! Карман вызывающе пуст. Ничего не понимаю. На всякий случай лезу в соседний - и там ничего! Наваждение какое-то... Выворачиваю оба кармана - пусто.
Смит и Машина с возрастающей тревогой наблюдают за моими действиями. Куда они запрапастились, черт побери?.. Может быть...
Движимый надеждой, выскакиваю из Машины и начинаю суетливо обегать окрестности. Может, где выронил? Шарю в траве, переворачиваю камни. На полметра углубляюсь в какую-то подозрительную гору (ка-ак выскочит какая-нибудь харя и откусит полруки!), но все тщетно. Календари исчезли.
С видом побитой собаки сажусь в Машину. Сейчас мне достанется.
- Что случилось, шеф? - испуганно спрашивает Машина.
- У вас какие-то затруднения? - Это уже со своей заботой лезет Смит.
- Я потерял календари! - убитым голосом выкладываю печальную новость. - Можете меня пристрелить, но это так...
На Боба Смита жалко смотреть. Катастрофически быстро он спускает воздух, как детский шарик. Лицо морщится, тело усыхает наполовину. Мое сердце разрывается от жалости к нему.
- Может, за подкладку завалились? - все еще не теряет надежды Машина.