Риз.
Вроде всё что хотел, сказал. По крайне мере сейчас. Ох, уж удружили эти два деятеля. Вот на кой чёрт мне все это? Жил нормально и без наследства. А теперь, нате, получите и распишитесь. И не отказаться никак. Громову это точно не надо, слишком он дорожит семьей. Как и я, в принципе. Какая уж есть но моя. Да и он теперь в неё входит. Серёга должен прикрыть на первых порах, а преданный глава СБ это неслабый перевес в переговорах с советом директоров, партнерами и прочими жадными до денег и власти людишками.
Только вот как быть со мной, а вернее с моим подвешенным статусом. Непонятно. Конечно, можно закинуть утку в СМИ, что я инсценировал свою гибель. А что? Нормально же? Не хочу я участвовать, вот и уехал куда-нибудь на Тибет, познавать дзен. А чтобы совсем не отрываться от мира, вот, поставил за место себя доверенного человека. И пусть попытаются доказать что это не так, хрен у них что получится. Пара подтверждающих видео, смонтированных спецами Вирма, и никто не подкопается.
И все на мой взгляд приняли адекватно то, что я сейчас сказал, вернее приказал. Хотя я думал сразу же начнётся, а нам не надо, мы сами себя защитим. Но нет. Может только с бункером переборщил. Бывает. Хотя какого чёрта? Вполне себе адекватное, на мой взгляд, решение. Запереть всех, чтобы ни одна собака не смогла подобраться. Эх, самому бы всем заняться. Не то что я не верю Громову. Он вполне себе высококлассный профи. То что я наехал на него за отца, так это так, чтобы не расслаблялся. Уверен что папан сам накосячил как-нибудь и на него вышли. А вот людям из СБ я до конца не верю, у каждого профи есть цена. Это дилетанты-идеалисты не подкупны.
— Всё правильно, Максим, — лёгкая женская ладонь легла на моё плечо. Мама. Кто бы знал, как этот простой жест пробрал меня от пяток до макушки. Я-то всё помню, помню её последний взгляд, последний вздох. А вот, она снова рядом. Это очень сложно даже не принять, а хотя бы осознать.
— Сын, ты уверен что правильно всё делаешь? — это уже подошел отец.
Вот спросил, будто я тут каждый день собираюсь схватиться с кучей алчных личностей, позарившихся на моё. Я блин, им даже физически по зубам дать не могу.
— Уверен, — ответил я так, как должен был, и тихо, еле слышно, для себя добавил, — а там увидим.
— Мы в тебя верим сынок, — улыбнулся отец, — всё-таки ты наш сын.
Вот теперь я точно знаю, что они настоящие. Даже чересчур. Так, до тошноты пафосно, только он мог выдавать такие перлы. А мать его никогда не перебивала, только улыбалась улыбкой Мона Лизы. И понимай её как хочешь.
— Мы можем для тебя что-то сделать, сынок? — спросила мама (вот уже мамой называю, значит поздно отступать).
— Да, Макс, поможем чем сможем, — подтвердил отец.
Ага, ну и отлично. Начнем с самого главного. Я мысленно ухмыльнулся и потёр ладошки, но мой ответ прозвучал серьезно.
— Можете. Во-первых, смени наконец свою внешность! Нехрен меня косплеить. А во-вторых, разберитесь поскорей, что нам делать с «гостями». Каков ущерб, последствия, и как это всё грамотно размотать?
И вот что странно, если на вторую часть моей просьбы они отреагировали адекватно, то на первую не очень.
— А мне он таким нравится, симпатичный, — всё-таки даже если ты супер навороченный ИИ, то женщина в тебе победит машину. Но ладно она. Он-то чего?
— Макс, ну может я ещё похожу так? — отец явно не хотел меняться, — У нас вроде как новый медовый месяц.
Вот уж хрен. Не хватало только этого, люди, или не совсем люди они взрослые, а значит не конфеты и букеты будут на уме. А я даже представлять такое не хочу. Сразу мурашки по коже.
— Нет, — отрезал я, — ты сам подумай какого маме будет знать что ты это ты, а видеть меня, особенно по утрам?
— Хм, об этом я и не задумывался, — прижал он указательный палец к губам, — да, неудобно как-то.
Но у маман были свои тараканы, и вот их я реально испугался:
— А мне нравится такая мысль. Всегда хотела чтобы Саша красавчиком был.
Ой не, хватит с меня. Думаю пять минут общения раз в год, вполне достаточно время. А я человек занятой, дел за гланды. Где там Громов, подать его сюда, у нас куча нерешённых вопросов. Только бы не слышать того, что говорят родители.
Я оглянулся. Да что вообще творится-то? Я тут только что собрав, я… волю в кулак, разъяснял план обороны. Обозначил опасность, пускай и гипотетическую. Выработал, хм, ну пускай стратегию поведения. Вот только моя маленькая армия, похоже хрен забила на своего командующего.
Ру, её мама, Элис и Даркин, склонись над той тряпочкой что-то бурно обсуждая. Вернее Ру словно одержимая махала ей как флагом, а остальные пытались вставить контраргументы.
Тау с Лёхой вели какую-то свою серьёзную беседу. Про родителей вообще молчу. Да и Громов застыл столбом, но он хоть явно работает, похоже с кем-то общается в реале. А я, как балбес, стою никому не нужный.
Я решил прислушаться и понять, а что вообще происходит?
— Да, я теперь исполняющий директор «Вирмира». Макс же русским языком сказал, ты и сам это слышал. — гном вбивал нашему магу в лоб слова мясистым пальцем.
— Ну я просто не сразу понял. Думал, он как всегда что-нибудь брякнул, а потом когда никто нихрена не понял, заявит что это «аналогия» и, вообще, все просто не способны оценить его заворот мозгов.
— Хорошо бы так и было, вот только на этот раз всё по-взрослому, — вздохнул гном, — так пойдешь моим помощником?
— Ты уверен? А если Макс будет против? Надо бы его спросить, — засомневался Леха, — Да и потяну ли я, не уверен.
— Я уверен, — вмещался я в их разговор, — И согласен с Серым. Только давай выключай ведомого. Пора вспомнить, как именно тебя называли, и стать им снова.
— Вспомнил. Когда это было? Сто лет назад? — понурился Лёха.
— Неважно, Кровавый Ворон снова взлетит, — ответил я, заставив мага вспомнить его прошлое прозвище.
Вот и не надо инсинуаций, мол на папу за пафос наезжаешь, а сам-то? Да, грех отрицать, к тому же, если это работает почему бы и нет? А Лёха очень даже грамотный управленец. Под Серёгиным руководством, они по крайне мере мое наследство не раздербанят, а сами будут горло рвать любому, кто позарится. И да, я знаю, что нельзя вести бизнес с друзьями. Обычно накрывается или бизнес или дружба. Но во-первых, сам я этим точно заниматься не намерен, а во-вторых, в любом правиле есть исключения. Да и «Вирмир» это не закусочная, и не автомастерская. Тут обычные правила не работают. Я должен полностью доверять своим людям, а то поставит доверенный человечек запятую не там, и нет головы.
— Так, — это уже очнулся Громов, — я отдал распоряжении об экстренном созыве совета директоров. Нужно представить им Сергея. Система уже подтвердила твои права. Вот заодно и посмотрим, кто слишком яро среагирует на эту новость.
— Безопасность? — обеспокоился я.
— На высшем уровне. Я сам буду там, не бойся Максим, мышь не проскочит, главное чтобы Сергей смог себя обозначить.
— Справишься? — спросил я у друга.
— Да пошел ты, — буркнул он, но руку для рукопожатия протянул первым, — Алексей Андреевич, нам пора.
— Ага, Макс, — Лёха тоже потянул ладонь, — не бойся, мы справимся.
— Не сомневаюсь, — ответил я, сжав его ладонь, — удачи.
Кстати откуда Тау знает его отчество? Я вот не знал. Промах.
Теперь нужно разобраться со второй компанией, уж больно спор там набирал большие обороты.
— Максим, — отвлек меня дядя Веня, — у меня есть одна просьба.
— Слушаю.
— Я прошу тебя выслушать мою дочь. И старайся её не перебивать, и понять, — произнес он и исчез вслед за парнями. Не знаю к чему он это сказал, но так и сделаю, хуже-то не будет.
— Ты же сама говорила, что это ключ!! — давно я не видел Ру такой возбужденной. Девушка помахивала серой тряпкой перед лицом Элис.
— Да, но я не знаю, как она должна действовать, — развела та руками.
— Да ты издеваешься?! Кто вообще её создал?! — возмутилась Ру ответу.
— Ира, Ира, успокойся, — попробовала утихомирить дочь её мама, но проще было заставить утихнуть ураган.
— Я это, я! Но ты не понимаешь, — Элис выхватила вуаль из рук Ру.
— Так ты объясни, я девочка не совсем глупая, пойму, — Ру выхватила Вуаль обратно.
— Это… Это, как дышать. Ты же не задумываешься как ты дышишь, а просто вдыхаешь воздух и выдыхаешь, так и со мной. Я знаю, что такое эта вещь. Знаю, для чего она нужна. Но как конкретно она должна подействовать, я не знаю.
— Так не бывает. Не верю. Так не может быть, — голос Ру всё тускнел и тускнел, а её голова поникла. Ну нет. Что опять слёзы? Из-за тряпки? Пускай и важной почему-то.
— Прости, — Элис подошла к Ру и приобняла её, а та вдруг ответила уткнувшись в плечо моей бывшей горничной. Пора бы и мне вмешаться, а то чую эти споры до добра не доведут
— Ну и что здесь происходит? — нарочито бодро спросил я, — Что за беда у нас опять?
— Да вот, — Дар подошел к девушкам, осторожно вытащил из рук моей ненаглядной эту тряпку и протянул мне.
Ну та же «Вуаль, вещь вполне себе обычная, ничем не примечательная, без свойств». И всё та же приписка «Только познав себя, поймешь мир вокруг и вернешься к началу». Обычная на мой взгляд философская лабуда.
— Ну и что в ней такого? Обычная вуаль, — я даже посмотрел сквозь неё на солнце. Ничего не увидел, — Бабушкам такие наверняка в пору.
— Э-э, тут ты не угадал, — Дар взял у меня её из рук, — конечно у бабушек это более частое украшение, но не только.
— Дар, хорош, говори уже прямо, — а ещё говорят, что это я люблю поиграть словами. Да тут каждый второй такой. Первые ещё хуже.
— Это погребальная вуаль, — пояснил наш некромант, — видишь вот эти узелки, они показывают сколько лет прожил умерший. Обычно на ней пишут пожелание от родственников, а тут надпись другая, странная.
— Двадцать семь, — быстро пересчитал я узлы, — совсем молодой покойник был.
— Не покойник, — уверенно перебил меня Даркин, — узор не закончен, а значит человек жив, но находится между миром мёртвых и миром живых.
— Погоди-ка, — к нам подошла Ру и вырвала из его рук эту тряпку, — ты уверен?
— Обижаешь, — возмутился Даркин, — я об этом диссертацию написать могу.
— Всё равно не понимаю, — Ру пристально всматривалась в вуаль, — а к чему тогда эта надпись?
— Вуаль не только украшение для мертвых, но и путь в мир живых для тех кто болен, или ранен. Считается, что человек прочтёт это и вспомнит, кто он и что должен вернуться в мир живых, находясь там. Просто обычное суеверие.
Вроде всё ясно. Ваня всё-таки пусть и фанатик, но увлечённый и знает, что говорит. Вот только реакция на его рассказ была не совсем адекватной. Ру, зарычав не хуже Сельмы, повернулась к Элис и процедила:
— Ты с ума сошла? Он не мёртв!! И я не сделаю этого!
— Тогда я сама, — Элис подошла к нам и вырвала Вуаль из рук Ру.
— Ни за что! Только через мой труп, — Ру словно лазером прожгла её взглядом.
— Ты же сама понимаешь, иначе не выйдет, — посетовала ей Элис.
— Понимаю, но нет. Мы найдем другой вариант.
— Нет другого варианта, — горько улыбнулась моя бывшая горничная, — я знаю теперь, что я должна сделать. Прости меня, Ру. Это моя вина. Это я его убила. Мне и надо это снова совершить.
Если кто-нибудь скажет, что он что-то понял, я первый пожму ему руку. А пока я просто хлопал глазами слушая этот диалог.
— Я запрещаю, — голос Ру стал тише и глубже.
— Хорошо, — улыбнулась Элис и подошла ко мне, — Ты тоже прости, брат.
Ответить я ничего не успел. Ибо летел аки гордая птица ёж, брошенная не по-женски сильной рукой. Я даже осознать ничего не успел, а уже летел со скалы вниз. Безумное чувство.
Только еще безумнее было понимать, что теперь-то я точно узнаю, буду я жить или нет. Сколько раз я был на волосок от смерти, сложно и представить, а тут неожиданный финал с руки человека, от которого я точно этого не ожидал. Судьба. Я раскинул руки и улыбнулся. Пускай так. Не самая худшая смерть.
— Риз!! — крик заставил меня открыть глаза и, если бы было время, выматериться. На меня двумя снарядами летели две девушки. И если за Элис я особо не волновался, особенно после того, что она учудила. То Ру точно с ума сошла. Какого черта она творит?!
Они быстро догоняли меня и пролетая мимо зацепились. Элис перекинула эту чертову тряпку Ру и меня накрыло с головой погасив всё на свете. Никаких ощущений, я словно завис в темноте. Время потеряло какой-то смысл, а я потерял ему счёт. Может секунда, а может век, не знаю. А дальше сознание погасло, чтобы вспыхнуть сверхновой.
Было больно, потом ещё больнее, а потом «белый пушной зверек» как больно. Я даже забыл как дышать, а перед глазами полыхало алое зарево системы, показывающее критический уровень здоровья.
— А-а!! — заорал я, когда смог сделать, наконец-то, первый вдох, и сорвал с себя эту серую рванину, которую они на меня накинули, — Вы охренели что ли?!! — взревел я и попробовал вскочить, но ничего не вышло, а вызвало только резкий взрыв боли в груди.
Я посмотрел на себя.
— «Ох, ты ж!» — и другие матерные и недовольные слова об умственном развитии двух особ, полились нескончаемым потоком.
Из моей груди торчал обломок старого ржавого копья, который пробил меня насквозь. С трудом войдя в интерфейс, я смог выкрутить ползунок чувствительности на почти ноль, и стало сразу проще, хотя мир немного потускнел. Где хоть мы?
— Живой? — голос моей Ру разорвал темноту.
— Да, я тут, — подал я голос, — но не могу подняться.
— Я сейчас, — Ру зажгла факел и осветила небольшой круг вокруг нас, подбежала ко мне и с тревогой спросила, — Ты как, очень больно?
— Терпимо, — поёрзал я. Больно не было, но и ощущение воткнувшегося в спину деревянного кола, приятным не назовешь, — Я вытащить его не могу, — пожаловался я, — и хп почти на нуле
Минутку, — засуетилась Ру, достала из инвентаря какие-то бутылки и влила мне в рот. Только пользы никакой не было, и проценты здоровья неумолимо утекали.
— Не помогает, надо вытащить обломок, — посоветовал я. Уж лучше бы держал язык за зубами, ибо было адски больно, когда Ру, при всей своей немалой силе, потянула из меня эту деревяху. Странно, я же убавил чувствительность?
— Не поможет, — из тьмы вышла Элис, — мы не в нашем мире.
— А х ты, с…, - выругалась моя домашняя девочка, — Ты что натворила?!
— Я сделала то, что должна была. Помогла ему вернуться к началу, — Элис под уничтожающим взглядом Ру присела на колено рядом со мной, — Ты же помнишь это место?
— Тут слишком темно, — ответил я.
— Погоди, я сейчас, — Элис взяла лежащий факел и ткнула в какую-то нишу в каменной стене. По ней побежали огненные ручьи, воспламеняя одну за другой гигантские каменные чаши и освещая небольшой храм. Узнавание пришло сразу. Уж это место я забуду только в старости, когда стану маразмом страдать.
— Это тот храм, где я сердце нашел и умер, — ответил я, осматривая руины.
Точно, сомнений не было. Вон тот самый пьедестал, или алтарь, бог его знает. И даже та самая шкатулка на нем. Стоп! Какая к черту шкатулка? Я же её забрал. Это сто процентов. И почему те две колонны целые? Та драконоподобная тварь их точно снесла, чуть ли не с моей головой.
— Не понял, — задал я риторический вопрос и закашлялся. Копье в груди не слишком благостно влияет на здоровье.
— Смотри, — Элис указала на вход в храм. Из тоннеля полыхнуло, а через мгновение выкатилась тёмная фигура, пролетела кубарем по полу и вскочила с мечом в руках.
— Раздолбай, — неожиданно для себя покритиковал я, — какого хрена он просто повернулся к тоннелю, оставив спину открытой.
Девушки изумленно переглянулись, и Ру заметила:
— Самокритично.
— Что? — не понял я, но тут же осознал кого я вижу. Нихрена себе?! Это же я собственной персоной. Ну точно, мой плащик и фасон мой.
— Это как вообще? — осторожно спросил я, попытавшись снова сорваться с крючка, но меня опять резануло болью.
— Не знаю, — ответила Элис, — ты должен что-то увидеть и понять, чтобы вернуться домой, к себе.
— Куда вернуться? Что понять? Хватит загадок, — разозлился я, — Ру, помоги мне уже? Надо убираться отсюда.
Но на удивление моя девушка не спешила этого делать.
— Я знаю, что прошу многого, но поверь мне, — её ладонь легла на мою щёку, — Максим, просто услышишь меня? Ты живой. ЖИВ! Слышишь? И чтобы вернуться в настоящий мир ко мне, ты должен понять что-то важное.
Я посмотрел на неё. Нет, не то, что она говорила, заставило меня поверить сказанному, не каждое отдельное слово или фраза. А то КАК она это сказала. А еще КАК она на меня при этом смотрела.
«Господи, если это правда, я прошу дай мне сил понять и принять это», — взмолился неизвестно кому я от всей души.
— Смотри, родной, — Ру повернула мою голову в сторону храма. И я стал смотреть.