Мы (коллегия) отвечаем — «да, доказано».
Вопрос №2.
Если на 1-ый вопрос дан утвердительный ответ, доказано ли, что подсудимый Х1 нанёс потерпевшему такому-то такие-то удары (перечисляется часть списка из первого вопроса)?
Мы (коллегия) отвечаем — «да, доказано».
Вопрос №3.
Если на 1-ый и 2-ой вопросы дан утвердительный ответ, то доказано ли, что подсудимый Х1 нанёс удары беспричинно, не имея ссоры с потерпевшим?
Вопрос №4.
Если на 1-ый и 2-ой вопросы дан утвердительный ответ, то доказано ли, что подсудимый Х1 нанёс удары в результате ссоры с потерпевшим?
Тут мы (коллегия) начинаем чесать репы, ибо по этому обстоятельству (была ссора или нет) и обвинение и защита мямлили что-то маловразумительное и неподкреплённое доказательствами, да и подсудимые никакой ясности не внесли. Я разъясняю коллегии свою точку зрения, что раз вопрос формулируется как «доказано ли...» — мы с чистой совестью может отвечать «нет, не доказано», ибо ни одна из сторон не представила ни доказательств ссоры ни доказательств беспричинного нападения.
Мы (коллегия) ставим ответы «нет, не доказано» и на 3-ий и на 4-ый вопросы.
После того, как мы отвечаем на все вопросы, Председательствующий в зале суда знакомится с заполненным вопросным листом и делает мне (Старшине) замечание де наши отрицательные ответы на вопросы №3 и №4 взаимно противоречат друг другу, так как вопросы о том была ли ссора либо её не было взаимно альтернативны.
Я, что естественно, возражаю:
— Ваша Честь, без сомнения вопросы о том была ли ссора или её не было — взаимно альтернативны, но я категорически не согласен с тем, что вопрос о доказанности ссоры и вопрос о доказанности отсутствия ссоры связаны подобным же отношением взаимной альтернативности.
Председательствуйщий тихо и медленно мрачно ох%евает от такой наглости, в конце концов, встрепенувшись, объясняет, что мы, присяжные заседатели просто являемся дилетантами в судебной терминологии и ни фига не понимаем, что раз не был доказан факт ссоры, считается, что ссоры и не было (а это делает убийство немотивированным и отсекает, как я понимаю, любую возможность применения ст.107 (до 3 лет), в действие вступает ст.105 (от 8 до 12 лет)). На хрена тогда было задавать вопрос о доказанности отсутствия ссоры — Председательствующий не уточнил.
Приготовьтесь к тому, что вопросы, которые составит суд, на слух просто невозможно понять. Сложноподчинённые, огромной длины предложения собьют Вас с толку — просто попросите у Старшины вопросный лист и сами всё прочтите.
Если же Вы и есть Старшина — будьте терпеливы и дождитесь пока каждый присяжный заседатель прочтёт все вопросы — так Вы избавитесь от кучи споров, связанных с неверным истолкованием вопросов.
Самый тяжёлый момент: коллегия Присяжных Заседателей удаляется на совещание и вынесение ответов на вопросы, составленные Председательствующим, Прокурором и Адвокатом.
На каждый вопрос необходимо дать ответ принятый коллегией единогласно. Если единодушия достигнуть не удаётся, вопрос решается открытым голосованием не ранее чем через три часа от начала обсуждения, т.е. если возникли какие-то разногласия, присяжные варятся в собственном соку три часа и только потом голосуют.
Кстати, только в этот момент вспоминают о запасных заседателях — их просто не пускают в комнату, где происходит совещание коллегии.
На этом этапе моя спокойная и созерцательная жизнь Старшины превратилась в ад. Вы когда-нибудь находились рядом с женщиной, которая пытается думать? А со мной в одной комнате находилось десять женщин — скрип стоял неимоверный.
Возможно мои слова покажутся Вам грубыми, но если Вы до сих пор верите, что женщина может мыслить — не отказывайтесь от случая побыть присяжным заседателем.
Узнаете много интересного для себя.
Похоже, как только у женщины появляется ребёнок, она просто становится анатомическим придатком своего орущего чада, и, нетрудно догадаться, что через пять лет сюсюкания, детских игр, и чтения таких высокоинтеллектуальных книжек как «Курочка Ряба» и «Колобок» от первоначальной личности ничего не остаётся — остаётся только самка, которая порвёт всякого, кто хоть как-то угрожает её ребёнку.
Более того, так как эта самка не очень уверена за поступки своего ребёнка, она закрывает глаза и на проступки чужих детей. На процессе рассматривалось дело двух 18-летних пацанов, которые пришли в дом к одинокому старику, от делать нех%й избили его, потом подубасили его кочергой (более 40 ударов) и, в заключение, потыыкали в него ножичком (более 10 ударов). И вот после того, как три дня нам зачитывали [кровавые] подробности этого дела, мамаши начинают рассуждать: “так они же маленькие! что в деревне-то делать? водки попили да подрались — с кем не бывает? они совсем и не виноваты, что так получилось”. Чувствуете куда всё клонится?