Кроме хлеба и газировки я купил еще палку колбасы и бутылку водки на всякий случай, хотя дома у меня ее должно было быть немерено.
В квартире они вели себя очень прилично. Помыли руки, Рита помогла мне накрыть на стол. Мы сели на кухне. Ели, пили и пели. Я быстро захмелел. После третьей рюмки Рита попросила разрешения позвонить какому-то Антону и пригласить его сюда, дескать, они сегодня должны были с ним встретиться, он сидит и ждет звонка. Я великодушно согласился и попросил спеть "Поворот". "Поворот" они не знали. Молодежь...
Через две песни в дверь позвонили. Я высказался на тему, что их Антон очень шустрый, но это оказался не Антон. На пороге стояли подполковник Спарыкин и Неля.
- Я ведь просил тебя не уезжать, - сказал Спарыкин и вошел в квартиру, слегка толкнув меня в глубь коридора.
Следом за ним вошла Неля.
- Нам нужно поговорить, - сказала она.
- У меня гости, - возразил я.
В подтверждении моих слов в дверном проеме возник Стасик. Не поздоровавшись, он протиснулся между мной и Спарыкиным и прошел в туалет.
- Он что такой лохматый? - очень громко спросил подполковник. - Гомик, что ли?
- Музыкант, - сказал я.
Спарыкин прямо в обуви прошел на кухню, посмотрел на Риту, на гитару и на стол. Зрелище не доставило ему удовольствия.
- Ну-ка спой что-нибудь, - сказал он Рите, затем оглянулся на меня. Может, я желаю присоединиться.
- Я про "Катюшу" песен не пою, дедушка, - сказала Рита.
- Алексей Лукьянович, не надо, - сказала Неля. - Пусть они сидят здесь, а мы поговорим в комнате.
- Ладно, - сказал подполковник, глядя в сторону Риты и вернувшегося Стасика. - Дети, двадцать минут, чтобы я вас не видел. Сидите на кухне тише воды, ниже травы.
Спарыкин и Неля сели в комнате на диван, я напротив них в кресло.
- Коль, я как жена Игоря, - сказала Неля, - прошу тебя, чтобы ты согласился стать директором фирмы "Дисконт".
- Это глупость, - сказал я.
- Так хотел сам Игорь.
- При каких обстоятельствах он тебе это сказал?
- Он тебя любил. Он всегда хотел работать с тобой. Он всегда говорил, что ты - умница и порядочный, несмотря на все твои недостатки.
- Так прямо и говорил?
- Так прямо и говорил. А в последние два месяца пару раз, как бы в шутку, сказал, что если с ним что-нибудь случится, фирму нужно доверить тебе.
- Ему что, угрожали? - спросил я.
- Вроде бы нет. Я не придала этому значения. Я думала, что это шутка.
- Мы с этим разберемся, - сказал подполковник. - В этой конторе тридцать процентов активов принадлежат мне. И я против тебя. Но... Игорь.... И Неля.... Настаивают...
- Не знал, что работникам милиции разрешено участвовать в коммерческих проектах.
- Остряк, - сказал Спарыкин. - Слушай, педофил, тебя принимают с испытательным сроком, и я обрадуюсь, если ты не справишься.
- А если я откажусь?
- Не откажешься.
- У меня же есть другая работа.
- Она у тебя есть, пока я не против. Да и доллары опять же...
- Какие доллары?
- Твои.
- Неля, вы мне угрожаете?
- Лично я - нет, я - очень прошу, - холодно сказала Неля. - Но, у Алексея Лукьяновича тоже есть право голоса, он - акционер. У него свое мнение. Я пытаюсь его переубедить.
- Какие условия? - спросил я.
- Если удержишь фирму на плаву и не потеряешь клиентов, войдешь в долю. Пока - зарплата, - сказал подполковник.
- Какова моя предполагаемая доля?
- Не хами, - сказал Спарыкин. - Ты лучше выгоняй этих детишек и садись думать о том, как спасти наши деньги. Ты должен засыпать и просыпаться с мыслью об этом. Восемьдесят семь миллионов украдено, да и в бухгалтерии не все чисто.
- Я подумаю, - сказал я, хотя чувствовалось, что выбора у меня не было.
- Думать не надо. Завтра - вторник, тебе нужно идти на работу, на новое место.
- Дайте мне два дня.
- Зачем? - спросил Спарыкин.
- Нужно съездить к матери в деревню. Потом я дам ответ.
На кухне не выдержали и запели. Подполковник сказал:
- Хорошо. Два дня. И не забудь завтра явиться в отделение и дать показания насчет светлой девятки.
Они встали и ушли. Я их даже не проводил.
Когда я вернулся на кухню, ребята допивали вторую бутылку. Ни кто из них не стал задавать вопросов. Мы снова стали петь и пить.