– Я это понял.
– Ты сразу после беседы с ним введи меня в курс дела.
– Обязательно.
– А к Соловьеву ты, значит, Кудрявцеву отправил?
– Ее.
– И правильно сделал. Девка она хваткая, и призвание ее – наша работа. Не романтик, как, например, Соколов, а именно…
– Я приехал, – перебил его Борисов.
– Удачи тебе, – пожелал Петрович.
– Едем, – кивнула Соколову Варя.
– Но мы еще никого не нашли, а ведь…
– Через двадцать минут в Михайловку вертолет летит. Нас возьмут. Вполне возможно, мы и назад с ними вернемся. В общем, давай быстрее, нас машина ждет.
– А ты кто есть-то? – снисходительно спросил полный высокий мужчина с загорелой лысиной.
– Следователь областной прокуратуры, – показал удостоверение Борисов.
– И чего тебе надо?
– Поговорить. Ведь вы в девяносто первом были в Лесосибирске начальником уголовного розыска.
– А-а-а, – протянул лысый. – Наконец-то опомнились. Неужели до сих пор не нашли эту пару? Я же тогда почти расколол их, но вмешалась эта…
– Александр Петрович, – мягко сказал Борисов, – я бы хотел поговорить с вами о том деле. И ваше мнение меня, конечно, тоже очень интересует. Не могли бы вы начать с самого начала?
– А ты что, дело не смотрел? Вот времена пошли! Поэтому и растет преступность.
– К сожалению, дело почти полностью исчезло, поэтому я приехал к вам.
– Понятно, что исчезло, – снова усмехнулся лысый. – Кому хочется прознавать, что бандюков тогда отмазала прокурорша. Берите за горло Любимова и Лобикова, не ошибетесь. Мужички хлипкие, надавите немного – и расколются. Я тогда уже почти…
– Вы меня неправильно поняли, – с трудом сдерживаясь, заговорил Борисов. – Мне интересно все знать о начале дела и подробности, которые известны вам. А о Лобикове и Любимове мы поговорим…
– Ищите дело, – отмахнулся Завин, – и изучайте его, а меня не тревожьте по пустякам.
– Вот что, Завин, – строго заявил Борисов, – или вы сейчас ответите на мои вопросы, или я буду вынужден привлечь вас за сокрытие информации. Дело исчезло за месяц до того, как вы были переведены в Красноярск. И есть все основания думать, что уничтожили его вы. Поэтому давайте…
– Что ты сказал?! – прорычал Завин. – Да я тебя…
– Послушай, ты! Ты не увидел в удостоверении, что я не просто следователь прокуратуры, хотя вполне хватило бы и этого, а следователь по особо важным делам. Что это значит, тебе объяснять не надо. Так что давай перейдем на нормальный тон и ты мне все подробно расскажешь о деле. Или я обещаю тебе очень крупные неприятности. Надеюсь, вы, Александр Петрович, как профессионал поможете мне.
– Ну, это… – видно было, что Завин испугался. – Я понимаю. Но рассказывать-то особо нечего. Как раз в тот день, когда объявили о ГКЧП, нас вызвали на первый труп. Висел на дереве, а на груди плакатик: «Так будет с каждым». Руки не связаны, а человек висит. Если бы не плакатик, то можно было подумать, что он сам повесился. Через два дня еще один. Первым повесили Зарина. А у нас была информация, что он с Любимовым и Лобиковым дрался, дело до ножей дошло. И Петька Пузырь тоже в этом участвовал. Так вот, через два дня снова труп висит с плакатом, Пузырь. Мы и взяли Лобикова с Любимовым. Правда, тут же отпустили. За них приехал заступаться Угаловский. В общем, выпустили мы их. Дело вел Витька Соловьев. Он все о какой-то банде говорил. Угаловский со своими вроде как золото нашли. В наших краях…
– Если можно, говорите только по существу, – вежливо попросил его Борисов.
Михайловка
– Здравствуйте! – Не дождавшись ответа, Соколов толкнул дверь. Ничего не услышав, посмотрел на стоящую за ним Варю. – Нет вроде никого. Может, ушел куда?
– А вы кто будете? – раздался женский голос.
Варвара и Андрей обернулись. Из-за забора соседнего дома выглядывала пожилая женщина.
– Из областной прокуратуры. – Соколов достал удостоверение и подошел к забору.
– Не тычь ты мне эту бумагу, – проворчала женщина. – Сейчас какие хошь документы могут наделать. Чего надо-то?
– Нам нужен Виктор Владимирович Соловьев. – Варя подошла к Соколову. – Мы действительно из следственной группы областной прокуратуры. Сейчас подъедет участковый, и он вам…
– Гришка, что ль? – усмехнулась женщина. – Дак он все, что надо, за деньги скажет, тот еще гусь. Санька! – позвала она. – Неси-ка очки мои. А то ведь слепа стала, – вздохнула она, – и не вижу без очков.
– Сейчас! – громко отозвался мальчишеский голос.
– Внучок тут у меня, – сказала женщина. – Сын мой в отпуск с женой уехал, а малого ко мне привез. Скучает по городу. У родителей его, они бизнесмены, деньги водятся, и меня, понятное дело, не забывают. Но…
– Мы бы хотели видеть Соловьева, – не выдержал Андрей.
– А внук у вас один? – спросила Варя. – Как он к вам относится?
– Да хорошо, – сердито посмотрев на Соколова, ответила женщина. – Чего ж ему плохо ко мне относиться? – пожала она плечами. – Я, конечно, не то чтоб богата, но все ж деньгу имею и балую мальчишку.
Раздался шум подъехавшего «уазика».
– Гришка прикатил, – сердито проговорила женщина. – А Витька дома, пьяный, наверное.
Она пошла навстречу вышедшему из дома мальчику.
– Не надо уже. – Женщина отмахнулась от внука, протянувшего ей футляр с очками.
– Добрый день, – подошел к следователям подтянутый старший лейтенант милиции. – Старший лейтенант, участковый инспектор Зубин? – Он козырнул. – Попрошу ваши документы.
– Но вам должны были сообщить, – недовольно произнес Соколов.
– И что, если сообщили? – сурово произнес участковый. – Сейчас время не то, чтоб на слово верить.
– Старший лейтенант прав. – Улыбаясь, Варя показала ему удостоверение. Соколов раскрыл свое.
– А вами, участковый, здесь не очень-то довольны, – усмехнулся он.