– Меня убьют! – в панике говорил стоявший в дежурке Горелый.
– Послушайте, Горелов, – с трудом скрывая усмешку, сказал майор с повязкой дежурного, – мы можем дать вам охрану. Напишите, как все было на самом деле.
– Адвоката мне! – закричал Горелый.
– Пошел отсюда! – не выдержал капитан.
– Хватит! – В дежурку вошел Василий Андреевич. – А ты исчезни, – взглянул он на Горелого. – Или я тебя сейчас в камеру отправлю. Имеют право держать тебя трое суток.
– Я в прокуратуру жаловаться буду! – громко пообещал Горелый. – Сейчас время другое!
– В камеру его, – кивнул двум милиционерам подполковник. – К опущенным. Там двое сидят, вот и…
– Вас всех повышибают из ментовки! – Горелый выскочил.
– Все-таки вешатели пользу приносят, – пробормотал подполковник.
– Что, Василий Андреевич? – спросил капитан.
– Да так, – улыбнулся подполковник.
– А где Борисов? – спросил, заглянув в дежурку, Букин.
– На работе, – усмехнулся подполковник.
– Что за тон, Зяблов? – Букин недовольно посмотрел на него.
– Обыкновенный тон, товарищ полковник, – пожал плечами Василий Андреевич. – Борисов ведет следствие и сейчас занят поисками Топоркова. Еще вопросы есть, товарищ полковник?
Чертыхнувшись, Букин ушел.
– Вот до чего дожили, – вздохнула Погодина. – Сотрудника следственной группы оставили охранять бывшего районного прокурора. И знаете, наверное, правильно сделал Борисов. Сейчас кого только не убивают. И работников милиции, как бывших, так и настоящих, и судей, и прокуроров. Куда страна катится? – Она закурила. – Вы хорошо стреляете из пистолета?
– Из десяти выстрелов из «макара», – ответил Андрей, – восемь, иногда девять. Считаю, что неплохо.
– А из ружья стрелять приходилось?
– Вы думаете, придется воспользоваться оружием?
– Здесь дачный поселок, в основном народ бывает в выходные дни. Это я и еще пара пенсионерок остаемся здесь на все лето. Но сейчас поблизости от моего летнего дворца в пределах ста метров нет никого. Хорошо, имеется сотовая связь.
– Вы говорили, у вас есть пистолет.
– Да, именной. Он в рабочем состоянии. Сейчас… – Погодина вышла в другую комнату.
– Нет тут никого. – Арин остановил машину.
– Надеюсь, мои опасения напрасны. – Борисов вышел. Бросив взгляд на окна квартиры Завина, усмехнулся: – Ждет. Сейчас я с тобой буду говорить по-другому, – процедил он.
– А мне что делать? – спросил Арин.
– Оружие есть?
– Я с ним уже сросся. А вы думаете…
– Все может быть.
– Он снова приехал, – нервно говорил в сотовый Завин. – И не один. Вот что, – косясь на окно, торопливо продолжил он, – если…
– Успокойся, – перебил его мужчина. – Все будет нормально. Ты же бывший мент.
– Сейчас время другое.
– Перестань, нет у ментов ничего существенного. Тем более что ты не один. Посмотри в окно и поймешь – опасаться тебе вообще нечего.
Завин подошел к окну.
Борисов был у входа в подъезд, когда, отдавшись трескучим эхом, сухо ударил выстрел. Он ворвался в подъезд и побежал вверх по лестнице.
Арин выхватил пистолет и, вскинув руку, пытался увидеть стрелка. Свободной рукой вытащил сотовый. Присев за машиной, набрал номер.
– Срочно группу! – закричал он. – Авиаторов, двенадцать!
Борисов, отпустив кнопку звонка, несколько раз с силой ударил кулаком по железной двери. Потом в ярости пнул дверь ногой.
– Чего хулиганишь? – услышал он голос из приоткрытой на ширину цепочки двери напротив строгий женский голос. – Сейчас милицию вызову.
– Что? – подскочил к нему вбежавший на третий этаж Арин. Борисов махнул рукой.
– МЧС сюда! – закричал в сотовый Алексей.
– Думаешь, хана ему? – спросил Геракл.
– Скорее всего да, – кивнул Суслин. – Только вот почему труп не нашли? Хотя Чусану обнаружили не сразу. Но Топорик, если начнут спрашивать, расколется и скажет все, что знает и не знает. А это хреново. Татарин как-то связан с Грозным… Помнишь, сколько раз мы слышали о Татарине? А Топорик сдаст Грозного, следовательно, и нас. И тогда начнется карусель с пробежками. А этого очень хотелось бы избежать.
– И что? – пожал плечами Геракл. – Нам-то это по хрену. Вообще-то я так понимаю – вешатели выйдут на Грозного, ментам они его не сдадут.
– Начинают с низов, – усмехнулся Суслин. – И сейчас ближе всех к вешателям мы. А Топорик разложит всю колоду. Так что надо отваливать в спешном порядке. Но если мы прикатим в столицу и Грозный узнает, что Топорика мы не убрали, нам хана. Крайними будем мы. Не говорить ему, что Топорика…
– А если это не вешатели? Может, кто другой Топорика уволок? Может, Лохматый?
– Он бы сразу позвонил. В общем, надо дождаться новостей о Топорике, а уж потом уезжать. Едем к отцу Лохматого и там отсидимся. В конце концов, у Лохматого люди есть, так что по крайней мере там нас ни одна сука не хапнет. А мне эти вешатели даже нравятся, лихо работают. Поехали к Митричу, заодно с Киркой перетрем, может, он что еще вспомнит.
– Да он помнит все, – сказал Геракл. – Надавить как следует, все выложит, как на допросе.
– Давить нельзя. Просто поговорим еще. Поехали.