Телецкий повел бровями:
- Боюсь, Церетели нашим джвари не заинтересуется.
- Почему? Он же видит, что это за вещь.
- Поэтому и не заинтересуется. Церетели хитер, как старый лис. Нюх у него отменный. Если же клюнет, никогда не будет покупать джвари сам - только через подставное лицо, да и то не сразу, а постепенно. Так сказать, поэтапно.
Поразмыслив, Бочаров спросил:
- Насколько я понял, если мы начнем ловить Церетели на джвари, это будет долгая песня. Так, Эдуард Алексеевич?
- Боюсь, что так.
Еще подумав, полковник повернулся:
- Джансуг Гиевич, во сколько у вас с ним свидание?
- В девять вечера.
Бочаров перевел взгляд на меня:
- Осталось полтора часа. Думаю, на это свидание надо все-таки пойти. И вам тоже, Георгий Ираклиевич! Учитывая рекомендации Эдуарда Алексеевича, ловить Церетели на джвари мы сейчас не будем. Поймаем со временем на чем-нибудь другом. Но выжать из него максимум информации по делу Чкония наш святой долг. В Батуми вас обоих не знают. Джансуг Гиевич местом в ресторане обеспечен. Что касается вас, Георгий Ираклиевич... На случай, если сначала вы будете действовать отдельно...
- Иначе просто не получится.
- Тогда так. Если сами не пройдете, обратитесь к метрдотелю. Скажите, что от Константина Никифоровича. А я ему позвоню.
- Спасибо.
Поправив очки, Телецкий посмотрел на меня:
- Может быть, нужны еще какие-то сведения, Георгий Ираклиевич?
Я прикинул: поможет ли мне какая-то дополнительная информация о Церетели? Вообще-то нам с Парулавой нужно узнать у Гули следующее: какой крупный антикварный перстень большой ценности может сейчас в СССР находиться "в свободном обращении", "плавать", как говорят спекулянты. Добиться такой информации от Церетели реально. На наше джвари Гуля при всей своей осторожности все-таки клюнул. Значит, нам с Джансугом надо лишь покрепче его прихватить. Вряд ли, только что отбыв наказание, Церетели снова захочет иметь дело с ОБХСС.
Телецкий ободряюще улыбнулся:
- Не стесняйтесь, Георгий Ираклиевич. Чем можем - поможем.
- Эдуард Алексеевич, не мешало бы знать о связях Церетели с батумскими "китами".
Телецкий снял очки, протер платком, снова надел:
- Увы, Георгий Ираклиевич, таких связей нет.
- Совсем нет?
- Совсем. Я ведь говорил: Церетели чрезвычайно осторожен.
- И он никого из них здесь не знает?
- Ну что вы! Наоборот. Он знает всех. И его все знают. Больше того боятся, заискивают перед ним. Он же лишь изредка может снизойти поздороваться, пригласить за столик. И все. На этом знакомство заканчивается. Все дела - только через подставных лиц.
- Тяжелый вариант. Не подкопаешься.
- Тяжелый. Но одну связь я вам все-таки назову. Правда, ее так называть неверно. Если точнее, то это антисвязь.
- Почему же? Какие-то счеты?
- Верно. Этот человек - Мария Несторовна Замтарадзе. Церетели уже давно с нею в смертельной ссоре. Думаю, в свое время они что-то не поделили.
Мария Несторовна Замтарадзе... Имя показалось мне знакомым. Нет, определенно я где-то его встречал, но где? Пытаясь вспомнить, спросил:
- Замтарадзе тоже из "китов"?
- Им был ее муж. Но эта Замтарадзе - особая женщина. Умная, красивая, даже сейчас, когда ей за сорок. Почти уверен: на все дела своего мужа вдохновляла она - он был только исполнителем. Когда Кукури Замтарадзе "сгорел", выяснилось: за три дня до этого были оформлены развод и раздел имущества. Показаний на Марию Несторовну не было, так что она осталась в стороне, ушла от конфискации, сохранив все нажитые с мужем ценности.
Вдруг я вспомнил, где встречал имя Замтарадзе: в записной книжке Чкония.
- Мария Несторовна женщина скрытная, - добавил Телецкий. - Вряд ли вы от нее что-то узнаете. И все же запишите ее телефон и адрес. На всякий случай.
- Кажется, не нужно. - Достав из кармана записную книжку Чкония, я раскрыл ее на букве "З". Память не подвела. На листке под записью "Замтарадзе Мария Несторовна" имелся и адрес, и телефон.
Глянув, Телецкий кивнул:
- Выходит, я прав: от дел Мария Несторовна еще не отошла, иногда балуется. Тем лучше, эта запись - наш козырь.
- В разговоре с Церетели или с Замтарадзе я могу ссылаться на вас?
- Пожалуйста.
Аргумент для откровенности
Первым к двери бара-варьете в ресторане "Грузия" подошел Джансуг. Чуть ее приоткрыв, оглядел зал, незаметно мне кивнул, мол, Гуля на месте, и исчез за дверью.
Выждав минуты три, вошел в бар и я. Зал был переполнен. Ко мне тут же приблизился метрдотель:
- Извините, мест нет. Если, конечно, вы без заказа...
- Я от Константина Никифоровича...
- Тогда другое дело.
- Пожалуйста, не смотрите в правый угол, - попросил я метрдотеля. - Мне нужно ненадолго сесть там около столика на двоих. Желательно, не привлекая внимания.
Метрдотель помедлил лишь самую малость. По виду, он был человеком опытным, не теряющимся ни в какой обстановке.