После горячего Сергей Петрович отставил рюмку в сторону, спросил:
- Батоно Малхаз, вы по-прежнему настаиваете на той цене? Хотите двести?
Гогунава с минуту выжидал, только после этого сказал:
- Да, батоно Серго, я хочу двести.
- Я согласен, - сказал Сергей Петрович. - Судя по копии, вещь этого стоит.
- Я хочу двести, но при некоторых условиях.
- Я слушаю, - откликнулся Сергей Петрович.
- Во-первых, сразу.
- О другом не может быть и речи. Конечно, все сразу. Деньги при мне.
- Во вторых, без неожиданностей.
Некоторое время Сергей Петрович будто к чему-то прислушивался. Отогнал появившуюся над столом муху, посмотрел на Гогунаву:
- Простите, я не понял.
- Я думаю, поняли. Цена, батоно Серго, бросовая. Вещь стоит раз в десять дороже. Вы это знаете. Поэтому за эту бросовую цену я имею право поберечь себе нервы. Условия обмена скажу я сам. И будем говорить без свидетелей, для меня это важно.
- Неужели Тенгиз мешает?
- Мешает.
Сергей Петрович посмотрел на напарника. Тенгиз прищурился, хихикнул:
- Так я, батоно Малхаз, и так собирался уйти. Мне ночевать негде, в гостинице места не дали. Пока найду, где перекемарить, пока что - вы сговоритесь. Я вам не нужен, батоно Серго?
- Не нужен.
Тенгиз встал:
- Утром тогда как? Где встретимся?
Лицо Сергея Петровича стало скучным:
- Это, дорогой батоно Тенгиз, от Малхаза Теймуразовича зависит. Разбуди меня пораньше.
- Хорошо, батоно Серго.
Тенгиз мягко, бочком обогнул столик, по-особому, чуть припадая на одну сторону, пошел по проходу, скрылся за портьерой.
Сергей Петрович налил в пустую до сих пор рюмку Гогунавы коньяк. Добавил в свою, приподнял:
- Батоно Малхаз, понимаю - вы за рулем. Но позвольте за успех дела.
- Ну что ж, раз за успех...
Глядя друг на друга, Гогунава и Сергей Петрович выпили коньяк до конца. Поставив свою рюмку, Сергей Петрович вздохнул:
- Честно говоря, сам люблю, когда нет посторонних.
Гогунава осторожно пощупал локтем пистолет. В горле першит, это нехорошо. Сказал:
- Первое условие: при обмене будем только мы вдвоем.
- Хорошо.
- Обмен между мной и вами произойдет завтра, перед батумским поездом, в шесть утра.
- Куда же я дену Тенгиза?
- Тенгиз должен пойти в другой конец поезда, в последний вагон. А мы подойдем к первому. Платить за проезд вы будете проводнику.
- Пожалуйста, если так надо.
- Надо, мне так спокойней. Это первое. Второе. Поезд стоит семнадцать минут. Вы договариваетесь с проводниками - Тенгиз у последнего вагона, вы у первого. За пятнадцать минут до отхода вы с деньгами подходите к автоматической камере хранения. Она здесь, сразу за рестораном. Утром там пусто, нас никто не увидит. У ячейки вы открываете чемодан, мы считаем деньги, чемодан кладем в ячейку, запираем, шифр видим оба. После этого идем к поезду. Вещь вы получите на перроне за пять минут до отхода поезда.
- Не понял. Обычно обмен производится сразу.
- Обычно да, но это случай особый. Я отдаю вещь дешево, за такую цену имею право зря не волноваться. Номер шифра вы будете знать. Если покажется, что вещь не та, в конце концов, можете пожертвовать поездом. Но обманывать мне вас не имеет смысла. То, что это не фуфель, вы увидите сразу. Поезд увозит вас с вещью, я остаюсь с деньгами.
- Серьезно вы все продумали. Но Витя должен был предупредить: мы играем честно.
- Верю, но я хочу без нервов, совсем без нервов. И потом, у меня ведь не горит.
- Хорошо, пусть будет по-вашему. Но раз уж мы оба согласились, хотелось бы посмотреть вещь. Вы обещали взять.
- Она при мне. - Гогунава осторожно сунул руку во внутренний карман куртки. - Хочу быть с вами откровенным: бомбардиров, как вы, я не захватил, но в случае чего готов пойти на крайние меры, возможности для этого у меня есть.
- Я вас понял.
- Тогда сядьте ближе.
Сергей Петрович придвинулся. Гогунава перевел руку с пистолетом, достал из внутреннего кармана мешочек. Прежде чем вынуть перстень, спросил:
- У вас есть каталог двенадцатого года?
- Не сам, пересъемка с каталога.
- Понятно. Все равно вам все будет ясно.