А сейчас Макгуин был счастлив. Он всегда любил Дези — она теплая, ласковая и великолепно пахнет. И сильный парень, что унес его из дома Палмера Стоута, был дружелюбен, заботлив, и пахло от него приемлемо. Что касается отвратительного случая с собакой в чемодане — что ж, Макгуин уже забыл об этом эпизоде. С глаз долой, из сердца вон. Таково кредо лабрадора.
Сейчас он радовался возвращению на Жабий остров, где можно бегать по пляжу, грызть прибитые к берегу деревяшки и от души скакать в прохладных соленых волнах. Он без устали гонялся за морскими птицами, и в брюхе, откуда удалили скобки, уже почти не покалывало. Макгуин до упаду наигрался на берегу и моментально заснул, вернувшись в гостиницу. Кто-то погладил его по боку, и он, не глядя, знал, что славно пахнущая рука принадлежит Дези. В знак благодарности Лабрадор постучал хвостом, но предпочел не вставать — не было настроения принимать очередную пилюлю, а именно Дези обычно давала ему таблетки.
Но что это? Ему чем-то повязали морду — кусок материи, слабо отдающий мылом. Пес приоткрыл один глаз — темнота. Чего это она сделала? Макгуин слишком устал, чтобы выяснять. Как всех лабрадоров, его частенько озадачивало поведение людей, но он не тратил время на попытки в нем разобраться. Вскоре с кровати донеслись незнакомые шорохи, Дези и парень шептались. Но сейчас Макгуина это не заботило, и он быстро уснул. Ему снилось, что он гоняется за чайками по волнам прибоя.
— Ты что, завязала ему глаза? — спросил Твилли.
Дези до подбородка натянула простыню.
— Это собака Палмера. Извини, но мне как-то неловко.
Она придвинулась, и Твилли ее обнял.
— Наверное, мы еще должны быть тише воды, ниже травы?
— Шуметь нельзя в любом случае. За стенкой миссис Стинсон, — сказала Дези.
Миссис Стинсон была владелицей единственного на Жабьем острове пансиона. Она твердо заявила — никаких собак в гостинице, и приготовилась дать паре от ворот поворот, когда в качестве «доплаты за домашнее животное» Твилли протянул ей стодолларовую купюру. После этого миссис Стинсон не только предоставила им лучшую комнату, но и принесла Макгуину плошку бефстроганова.
— Миссис Стинсон смотрит внизу борьбу по кабельному, — сказал Твилли.
— Все равно мы должны вести себя тихо. Сейчас, наверное, нужно меня поцеловать.
— Глянь-ка на собаку.
— Я не хочу смотреть на собаку.
— Пурпурная бандана.
— Это лиловый цвет.
Твилли сдерживал смех.
— Ты смеешься надо мной, — сказала Дези.
— Вовсе нет. Ты потрясающая. Наверное, я бы мог искать тысячу лет и все равно не найти женщину, которая стесняется изменить мужу в присутствие его собаки.
— Собаки очень чуткие. Все животные такие. Ты прекратишь или нет?
— Я не смеюсь. Но ты только посмотри на него! Жаль, камеры нет.
— Все, хватит! — Дези выключила лампу. Потом взобралась на Твилли, взяла его руки и положила себе на груди. — Послушай-ка, — прошептала она, — кажется, ты говорил, что хочешь со мной переспать.
— И хочу. — Твилли еле сдерживался, чтобы не расхохотаться от сногсшибательного вида Макгуина.
— Кстати, ты заметил, что я — в чем мать родила?
— Угу.
— А что я делаю?
— Катаешься на мне верхом?
— Правильно. Это твои руки у меня на титьках?
— Мои.
— А ты, случайно, не обратил внимания, где моя рука?
— Уж точно обратил.
— Тогда, давай, пожалуйста, продолжим, — попросила Дези. — Потому что во всем нашем предприятии и в моем побеге с тобой эта тема — большой безответный вопрос.
— Ты про секс?
— Да, про секс, — вздохнула Дези. — Слава богу, что не все приходится разжевывать. — Она шутливо сжала Твилли под простыней.
— Нет ничего лучше, когда его сначала маленько потискают, — улыбнулся Твилли.
— О, это ты выдержишь! — Дези сжала сильнее. — Определенно выдержишь!
— Ой! Осторожней ногтями-то!
Тихо и спокойно у них не вышло.
Потом Дези откатилась и положила голову рядом с головой Твилли на домотканую льняную наволочку миссис Стинсон. Грудь Твилли часто вздымалась и опадала, возбуждение не давало уснуть. Дези включила лампу, и Твилли расхохотался.
— Ну что еще? — Дези подскочила, увидев, что подле кровати сидит бодрствующий Макгуин. Хвост стучит, уши торчком, и, несмотря на лиловую повязку, он выглядел счастливейшим существом на свете.
— Господи боже, мы его травмировали на всю жизнь! — прошептал Твилли.
Дези захихикала. Твилли снял с собаки повязку и выключил свет. Чередующееся в темноте дыхание Дези и Макгуина успокаивало, но Твилли так и не уснул. На рассвете он поднялся, натянул джинсы и трикотажную рубашку. Дези пошевелилась, услышав, как он пробормотал: «Пора прогуляться».
Она приподнялась на локте:
— Ложись. Ему не надо гулять.
— Не псу — мне.
Дези села, простыня съехала у нее с груди.
— Куда ты собрался?
— На мост.
— Зачем?