— Ты так считаешь, сынок?
— Иные предложения? — Твилли хотелось, чтобы капитан убедил его — есть другой способ спасти Жабий остров, кроме убийства.
Но Сцинк сказал:
— Я пробовал по-другому, и видишь, что со мной сделалось.
— Вы просто устали.
— Откуда тебе про это знать.
Они ели в тревожном молчании, а на них росистым серым саваном опускалась ночь. Даже Макгуин подлез ближе к костру. Твилли подумал о Дези; он скучал по ней, но был рад, что сейчас она не с ним.
— Утро вечера мудренее, — сказал Сцинк, вгрызаясь в последний кусок змеи.
— Мне сегодня не заснуть, — покачал головой Твилли.
— Можно просто взять их в плен.
— Ага.
— И заставить выступить с заявлением.
— Толку-то от их заявлений.
— К тому же с заложниками много возни. Нужно их кормить, водить в сортир и стирать им подштанники, чтобы машину не провоняли. Да еще слушать их нытье! — Сцинк презрительно рассмеялся.
— С другой стороны, — раздумывал Твилли, — если мы их убьем, за нами бросится все ФБР. Радости мало.
Экс-губернатор вынул искусственный глаз и перебросил Твилли. Тот поднес его к огню, и глаз налился красным, как далекое сюрреалистическое солнце.
— Разве сравнишь с обычной гляделкой? — спросил Сцинк, протирая пустую глазницу.
Твилли вернул ему протез.
— Как по-вашему, на кого они завтра будут охотиться?
— На нечто большое и медлительное.
— А когда все закончится, соберутся у камина, выпьют за удачную охоту и затем перейдут к делу — заключат грязную сделку и пожмут друг другу руки. И прекрасный островок в Заливе будет окончательно погублен.
— Так оно обычно и происходит.
— Я не могу сидеть сложа руки, капитан.
Сцинк стянул ботинки и поставил рядом с футляром бинокля. В кармане дождевика отыскал косяк и сунул в рот. Нагнувшись к костру, прикурил.
— Я тоже не могу сидеть сложа руки, — сказал он. — И никогда не мог. Хочешь дернуть?
— Нет, спасибо.
— Дурью баловался когда-нибудь?
— Нет.
— И не пробуй.
— Должен вас предупредить, стрелок из меня не ахти какой.
— Может, стрелять и не придется. — Сцинк глубоко затянулся. — В лесу с дураками всякое случается.
— Все же хорошо бы иметь какой-то план.
— Хорошо бы, сынок.
Твилли улегся, использовав Макгуина вместо подушки. Ритмичное дыхание пса успокаивало. Сцинк залил водой костер, и запах горелого дерева смешался со сладким ароматом марихуаны.
— Который час, губернатор?
— Уже поздно. Отдохни, а после что-нибудь придумаем.
— У них больше оружия.
— Уж это точно.
Лабрадор шевельнулся под головой, и Твилли почесал ему горло. Задняя лапа Макгуина задергалась.
— Нужно и о нем подумать, — сказал Твилли.
— С собой брать ни к чему. Привяжем к дереву, ничего ему не сделается.
— А если мы не вернемся, что с ним будет?
Капитан тяжело вздохнул.
— Резонно.
Твилли уснул и опять видел сон. Твилли падал. За ним тянулся узорчатый кровавый след из пулевой раны в груди. Далеко внизу плескались зеленые волны и растянулся белый пляж, а в небе — сонм морских птиц. Эти безжизненные комки с изогнутыми крыльями и разинутыми клювами падали с той же скоростью. Еще выше еле слышался затихающий стрекот вертолета. Твилли бешено пытался ухватиться за падающих чаек, и вот — одну поймал. Он прижимал к груди изломанную птицу и, закручиваясь по часовой стрелке, отвесно падал. Потом сильно ударился спиной о землю и потерял сознание. Проснувшись, Твилли посмотрел на руки: чайки нет — наверное, ожила и улетела. Было темно.
Над ним неясно вырисовывался Клинтон Тайри с биноклем на шее. Присмиревшего пса он держал подмышкой, словно огромное ворсистое пальто.
— Что? — Твилли приподнял голову.
— Ты не поверишь — платформа и подъемник.
Сцинк разжег костер и сварил кофе. Потом они молча переоделись в камуфляж, достали оружие и боеприпасы. Твилли снял с пса ошейник, чтобы не звенел.