— Здорово! Одна фирма рядышком — по соседству с домом. Ну, а по поводу компа, ты прав — надо наехать на сервисную службу продавца.
Поблагодарив Аркадия за советы и пообещав при случае ещё угостить кофе, Таня выскользнула за дверь. Когда шаги в коридоре стихли, контрразведчик уселся в кресло и задумчиво потер указательным пальцем переносицу. «Девица приходила не за этим. Присутствовал в её взгляде совсем другой — настойчивый интерес именно к тому, что происходит в этой комнате. Фролов мог бы прислать кого-нибудь поопытней, эта слишком долго вчитывалась в тексты, хотя любому нормальному пользователю хватило бы одного мгновения, чтобы определить принадлежность запущенных программ. Занятно… Простой контроль рабочего процесса или господин доктор пытается нащупать пульс начатого мной расследования? Ну-ну… Кстати, над возможностью подкинуть ему дезу, следует поразмыслить…»
Наморщив лоб и прикурив очередную сигарету, Лавренцов продолжая обдумывать происходящее, машинально проверил свою почту. Пусто…
Спустя час директор агентства по недвижимости набрал номер домашнего телефона Плотникова и скупо поинтересовался:
— Привет, что новенького?
— Очень хорошо, что позвонил Генрихович, — с жаром начал молодой парень, — кажется, намечается одно заманчивое дельце, — хотелось бы посоветоваться…
— Ну что ж, ближе к вечеру подъеду, устроит?
— Вполне. До первой звезды — ждём-с…
В конторе теплилась какая-то жизнь, и это Аркадия отчасти успокаивало. По идее следовало бы самому взяться за нить сделки, найденной и начатой Ефимом. Нерасторопный увалень, наверняка что-нибудь упустит или сделает не так, — подобные прецеденты уже случались, но сейчас перед ним маячила другая задача…
Погода снова испортилась. После обеда начал моросить мелкий дождь, лишь изредка прекращая накрапывать и дозволяя спешащим по делам прохожим сложить вырываемые из рук ветром зонты. До спального района, где обитал Ефим, чекист вел автомобиль по скользким дорогам аккуратно, и неторопливо…
— Генрихович, помнишь тот, самый крутой объект на Малой Морской, что в квартале от Невского? — с порога начал объяснения Плотников, — ну, недалеко от агентства «ФиннАир»!?
Огромный офис, занимающий весь второй этаж респектабельного здания, Лавренцов отлично помнил. Помещение сдавал в аренду Союз театральных деятелей, но из-за хронической нищеты запрашивал совершенно непомерную цену. Желающих заполучить отремонтированный и готовый к въезду постояльцев этаж в центре Питера появлялось предостаточно, но интерес теплился, пока не озвучивалась сумма сделки. Очередной кандидат, как правило, переспрашивал названную цифру и, убедившись, что не ослышался, молча клал трубку…
— Какая-то настырная баба запала и не отстает третий день, — продолжал рассказывать Ефим, — говорит: устраивает и цена и условия. Сегодня с ней встречаемся — везу на показ, но, похоже, она уже знает о каком помещении идет речь — слишком целенаправленно добивается. Боюсь, как бы напрямую не вышла на театралов, им-то пофигу — через нас сдавать или непосредственно клиенту…
— Смотри, не упусти, — напутствовал подполковник, — бланки договоров у тебя, кажется, есть?
— Есть, только без печати…
— Значит, нужно успеть поставить печать и перекинуть их тебе. Давай созвонимся утром, доложишь, как прошла встреча, и договоримся о дальнейших действиях…
Простившись с агентом и спустившись вниз, он встал под небольшим козырьком подъезда и достал из кармана сотовый телефон.
— Привет, товарищ полковник! Аркадий на проводе…
— О! Здорово, пропадущий! — обрадовано отозвался Сергеич, — как поживаешь?
— Потихоньку… Сам-то что не звонишь? В заботах что ли, как всегда?
— Не без того…
— По расследованию есть сдвиги? — поинтересовался отставной чекист.
— Даже не знаю, Аркадий. Виктору больше не звонил — все как-то времени нет. Скорее всего — дохлый номер…
«Эко ж ты быстро забыл Семена! — покривился отставной контрразведчик, — ну это пока занят работой, окружен людьми и нет свободной минуты. А вот выйдешь на пенсию, сядешь дома на приколе — посмотрю я, как ты станешь относиться к старинным друзьям…»
— Слушай Сергеич, — начал он вслух, — мне бы не помешала твоя помощь в одном вопросе…
— Излагай, все что могу — сделаю.
— Не одолжишь ли на время одну штучку из наших арсеналов?
— Смотря о чем речь… — уже без восторга ответил полковник, — но, имей в виду, сейчас стало непросто. Контроль со всех сторон…
— Мне бы небольшой пугач и можно без начинки.
— О-о… — протянул далекий собеседник и с полной безнадегой в голосе добавил: — нет, Аркаша, даже обещать не стану. С получением подобной техники у самих проблемы. Либо перед операцией у дежурного под роспись, либо — если надолго, загодя подай обоснованную заявку за подписью заместителя начальника Управления. Одним словом — полный геморрой.
— Жаль… очень жаль…
— А зачем тебе эти причиндалы-то?
— Да дельце одно хотел провернуть. Так сказать, личного характера.
— Ты поаккуратнее там с такими делами, а то, сам знаешь — народ нынче пошел бесцеремонный. Чуть посмотрел не так или на ногу наступил, враз норовят мокруху затеять…
— Ладно, не стращай. И так надоело под одеялом голову прятать. Не болей, до встречи…
«Где же раздобыть ствол!? — нахмурившись, рассуждал Лавренцов, выставляя из-под козырька руку и проверяя, не закончился ли дождь, — задачка не из легких…»
— Мужик, одолжи ключики от машинки, — смачно сплюнув едва не на ботинки только что вышедшего из автомобиля Аркадия, процедил выплывший из темноты верзила, — позарез надо…
Окинув взглядом облаченного в черную кожу дебила, прямоугольное лицо которого не подавало ни малейших признаков «загрузки на „винт“ интеллектуальных программ», фээсбэшник заметил боковым зрением ещё двоих «ассистентов», медленно подходящих с разных сторон.
— Извини приятель, но я скоро уезжаю… — мирно ответил подполковник, пытаясь обойти темный «айсберг».
— Да нет дядя, ты не въехал, — удержал его за локоть дотошный завсегдатай темных переулков, и продолжил диалог поразительной по недомыслию фразой: — если бы мы просили — ты мог бы и возмутиться, а мы же просто отнимаем. Гони поживее ключи!
Более сомнений в исходе «милой» беседы не оставалось и тянуть до момента, когда вражеское подкрепление обступит со всех сторон, смысла не было. Резкий хук снизу в квадратный подбородок тяжеловеса вышел на славу. Мотнувшаяся назад голова издала сдавленный звук и её хозяин, пытаясь удержать равновесие, попятился назад. В удар ногой, нацеленный в «святое», интимное место, бывший морпех вложил всю душу…
Разворачиваясь лицом к следующему сопернику, он, как когда-то учили опытные инструкторы рукопашного боя, молниеносно сместился на шаг вправо. Маневр спас от, блеснувшего в темноте в нескольких сантиметрах от левой руки, ножа. Два удара в грудь отбросили наглого мокрушника на капот Опеля. Но тут же в глазах Лавренцова вспыхнули звездочки. Откуда-то сбоку его голову достал третий участник ночной битвы. Сделав, на всякий случай, нырок и опять сместившись вбок, он встретил блоком ногу в тяжелом сапоге, предварительно описавшую в воздухе размашистую дугу. Через пару секунд, въехав затылком в стену дома, каратист из подворотни обмяк и затих…
Но радоваться быстрой победе было рано. Пришедший в себя предводитель-зачинщик, стал автором жуткого по силе удара в печень. Согнувшись пополам и морщась от боли, чекист пытался перемещаться и уворачиваться от огромных кулаков верзилы. Благо, молотобоец ещё не полностью оправился от травмы детородных органов и, вышагивая не слишком проворно — в раскорячку, не поспевал за более легким и все же менее травмированным Аркадием. Постепенно поднялся на ноги и озлобленный паренек — любитель помахать ножичком… Неизвестно, чем бы закончилось неравное противостояние, если бы вскоре во двор не въехала милицейская машина с включенными мигалками и сиреной. Матерящихся молодчиков, подхвативших под руки не подававшего признаков жизни кунака, будто сдуло ветром в сторону выхода на противоположную улицу…
«Спасибо сердобольным соседям, — подумал Лавренцов, заскакивая в свой подъезд и держась рукой за ушибленный бок, — не иначе встретился бы сегодня на том свете с Семеном…»
Беспрестанно ноющую печень стало отпускать только через час. Он постоял под душем, а потом долго рассматривал в зеркале заплывший отеком глаз. Спина, плечи и руки болели, словно несколько дней, без перерыва пришлось разгружать вагоны со свежедобытым антрацитом…
«Тренироваться надобно чаще, Аркаша… — подвел невеселое резюме страдалец, подпирая дверь стулом, — не только гантелями по утрам махать, но и в спортзал к нашим рукопашникам захаживать. Если в ближайшее время не прибьют, стоит глобально пересмотреть отношение к бойцовской форме…»
На следующий день подполковник проснулся в чужом теле. Руки едва сгибались, а спиной лучше было ни к чему не прислоняться. За ночь отек на лице слегка спал, но вместе с ушибами на руках приобрел колоритный синеватый оттенок.
«Славный видок! — ухмыльнулся он, глядя на свое отражение в зеркале и нанося на щеки и подбородок пену для бритья. — В самый раз послезавтра на работу — в клинику. Ладно, случалось и похуже. Боевая раскраска — к войне…»
Вечером предстояло важное дело, и Лавренцов решил заняться ремонтом компьютера, прежде чем завалиться на часок-другой на диванчик — вздремнуть и восстановить утраченные силы. Сварив очередную порцию крепкого кофе, он присел со стаканом к столу и, подсоединив старенький жесткий диск, включил системный блок. Монитор окрасился зелено-голубоватым цветом «рабочего стола», а ещё через несколько минут были отлажены настройки для входа в Интернет и проверены почтовые ящики. На его имя пришло очередное письмецо все от той же, «святой Девы Марии». Посидев с минуту и мучительно гадая: продолжать поднадоевшую игру или попытаться как можно скорее забыть гиперсексуальную диву, чекист все же не поддался любопытству и удалил послание, не прочитав…