-- Уж куда серьезней!
-- Чего же вы тогда себе на подхват ударника ком-труда не приспособите? Раз уж я такое вредное явление?
-- Так это ты для Советской власти вредное явление, а для меня -ничего. Ленив только очень. И трусоват.
-- А кому в тюрьму охота садиться? Вы-то там не были, а я тюремной баланды да рыбкиного супа нахлебался за милую душу. Вон все зубы от цинги выпали,-- показал Джага два ряда металлических зубов.
-- Мне-то хоть не ври. Я же не иностранный корреспондент -- на такую дешевку не клюю. Зубы ты не от цинги и не в тюрьме потерял, а вышибли их тебе разом по пьянке у Хрюни-скокаря.
-- А откуда вы знаете? -- изумился Джага.
-- Раз говорю, значит знаю. Так ведь дело было, а? -- засмеялся Балашов.
Джага хитро улыбнулся, провел пятерней по лысине:
-- Не в этом дело, Виктор Михалыч, вот со стеклами как быть?
-- Это я у тебя хотел узнать, дружище...
-- А никак нельзя спихнуть эту партию без стекол?
-- Ты что, милый, обалдел?
-- Почему? Предложим вместо стекол такую же партию циферблатов -- у нас же лишек есть. Не все ли равно этим барыгам, чем торговать?
-- Ох, Джага, дикий ты человек все-таки! В паспорте часов "Столица" написано черным по белому на русском и английском языках: "Противоударные, пыле-влагонепроницаемые, антимагнитные". Ты как полагаешь, сохранят они все эти свойства без стекол? Или, может быть, не совсем?
-- А нам-то какое дело?
-- Я тебя уже призывал беречь честь твоей заводской марки! И объяснял, что мне нужен полный комплект деталей к "Столице" по каталогу. А зачем, это ты верно заметил, -- не твое дело.
-- Ну, не мое так не мое. Думайте тогда сами.
-- Не груби мне, старый нахал.
-- Я и не грублю. Не знаю я, где стекла взять.
-- А племянница твоя, Зинка Кондратьева?
-- Что вы, Виктор Михалыч, она и говорить со мной сейчас боится! Как вынесли тогда корпуса -- конец! Заикнулся я было, а она -- в рев. "Впутал, -- говорит, -- меня в грязные дела, посадят вас всех и меня заодно. Не подходи ко мне больше". Вот те на! "Скажи спасибо, -- говорит, -- что меня замарал до ушей, а то бы пошла в милицию, первая на тебя заявила".
-- Да-а, интересные дела, -- присвистнул Балашов. -- Ты ей мои деньги все передал?
-- А как же?
-- Что-то я уверенности в твоем голосе не слышу. Ну-ка посмотри мне в глаза! -- стеганул хлыстом голос Балашова. -- Ты что юлишь? Неужто ты надул меня, свинья?
-- Виктор Михалыч, кормилец, без вины я, как бог свят! Все отдал...
Из-за поворота вынырнул самосвал, ослепив их палящими столбами дальнего света. Это спасло Джагу. Балашов вперился вперед, в мутную сетку дождя, просвеченную огнями фар. За эти мгновенья Джага успел прийти в себя, забормотал обиженным голосом:
-- Зря землите меня, Виктор Михалыч! Вы же знаете, как я ценю вашу доброту. Через вас, можно сказать, жизнь увидел, так нешто я позволю себе вас обманывать...
-- Смотри, гад, узнаю, что деньги Зинке не отдал, тогда пощады не жди.
Джага подумал: "Хе-хе, узнаешь! Ты Зинку и в глаза не видел. А деньги все-таки надо перепрятать. С него станется, придет домой, все обыщет. А если она, дура, денег не берет, решила в честные податься, что ж мне, деньги ему назад нести? Мне они тоже лишними не будут".
И в это время его вдруг осенило: "Ой-ой-ой! Деньги сами в руки прут! Пресс же стекольный старый списали недавно, вчера на задний двор выбросили! Если его с металлоломом вывезти? А пуансоны в цехе взять можно!"
-- Виктор Михалыч!
-- Что тебе?
-- А если мы сами отштампуем стекла?
-- Чем? Может, башкой твоей лысой?
-- Зачем башкой? Башка еще нам понадобится. Я лучше придумал.
-- Давай излагай. Может быть, действительно понадобится.
-- У одного моего знакомого есть пресс для штамповки стекол. А пуансоны я достану. Пресс небольшой, как настольная швейная машинка. И работает негромко. Установим у вас на даче и за несколько дней я вам все недостающие стеклышки отштампую. Сырье-то у нас есть.
-- Слушай, видать, что башка твоя еще действительно понадобится. Только варит она уж больно медленно. О чем раньше-то думал?
-- Вспоминал все, как найти его.
-- Вспомнил?
-- Вроде вспомнил.
-- А сколько он хочет за пресс?
Джага почувствовал подвох и развел руками.
-- Так кто его знает? Он же тогда и не думал продавать. Но, думаю, сотни за три я его уговорю. Балашов прищурился.
-- Двести за глаза хватит. Договаривайся. Но смотри: к концу недели чтобы пресс с пуансонами был на даче. Усек?
--: Постараюсь...
-- Вот сюда прямо его и привезешь.
"Волга" въехала в ворота дачи. Отворилась дверь веранды, и в освещенном проеме появилась женская фигура. Прикрывая голову зонтом, Алла помахала рукой.
-- Быстрее, ужин стынет!..