- Да тут одного задержали... Журналист! Фамилия Самошин. Требует вас к телефону.
- Требует?
Дежурный помялся:
- Ну, уже, вроде, просит. А поначалу...
История получалась действительно некрасивая. Женщина-контролер остановила гражданина Самошина на входе в метро - то ли из-за нетрезвого вида, то ли просто проездной документ проверить. Тот обиделся, отпихнул её и двинулся дальше.
Но далеко не ушел.
Женщина позвала на помощь наряд из пикета. Милиционеры вежливо попросили Самошина пройти куда следует, на что он стал махать журналистским удостоверением и бородой вперед попер на представителей власти: я, мол, вас всех! погоны, мол, посрываю! да я с самим генералом на дружеской ноге!
И разумеется - мать-перемать, мать-перемать...
Впрочем, руки гражданину Самошину заломили только после того, как тот попытался убежать на эскалатор.
- Вот, товарищ майор. Такие дела! - Закончил дежурный.
- А я при чем?
- Не знаю... У этого корреспондента при досмотре ваша визитка обнаружилась. Спросили - откуда, а он сразу стал просить, чтобы позвонили... - В голосе дужурного послышались нотки сомнения:
- Так что, не давать ему трубку?
Виноградов вздохнул:
- Давайте...
Работа со средствами массовой информации никогда не ограничивалась одними только протокольными мероприятиями. В конце концов, за что сотрудники пресс-службы ГУВД получают зарплату? За формирование в газетах, на радио и по телевизору положительного, пристойного образа современной милиции. Денег на подкуп журналистов государство не выделяет, значит приходится платить услугами.
- Владимир Александрович? - Голос у Самошина был испуганный и нетрезвый.
- Слушаю.
- Владимир Александрович, скажите им, а? Выручайте!
Виноградов молча проклял себя за привычку раздавать направо и налево свои милицейские визитки.
- Ладно. Позови дежурного...
Из отделения майор и Самошин вышли вместе.
- Запомнил? Завтра сделаешь все, как договорились.
- Понял. Нет проблем!
- Проблемы есть, - разочаровал спутника Владимир Александрович. - Пока проблемы есть.
- Хорошо. Я все сделаю.
- Обязательно. Вот тогда все действительно будет в порядке.
- Спасибо. Слушайте... Слушай... - Самошин выгреб из кармана возвращенные милиционерами деньги:
- Пошли по стаканчику? Коньячка? Чисто символически?
Владимир Александрович пожал плечами: от таких предложений отказываться не принято, но...
- Вот сюда, зайдем? А то не по-русски как-то!
Людей пустых и никчемных от спиртного развозит быстро. А может быть просто - коньяк попал Самошину, как говорится, на старые дрожжи.
Во всяком случае, после первых ста граммов журналист стал пускать слюни и жаловаться на судьбу:
- Слушай, Саныч... Гады они, понял? Сволочи!
Потом его потянуло на подвиги.
Виноградов вполуха слушал, как собеседник грозится всем показать что-то такое... что-то эдакое мужское совершить... подвиг такой...
- Ты думаешь, я - что? О, про меня ещё заговорят все!
Потом это все Владимиру Александровичу надоело:
- Пора. Зови официантку.
Но даже пока майор запихивал Самошина в такси, тот ещё пытался шептать ему на ухо про грядущую секретную командировку, про репортаж, который он из неё привезет, про огромные деньги, про славу, про баб...
В тот вечер Виноградов принял эти слова за пьяную похвальбу журналиста-неудачника. И каково же было его удивление, когда спустя всего пару недель в информационном блоке он увидел знакомую бородку на фоне гор и трубопровода:
- Алексей Самошин и Виктор Гвоздюк, специально для...
А ещё через несколько дней средства массовой информации разнесли по миру весть об очередном захвате заложников.
На этот раз жертвой похитителей стала сьемочная группа телеканала ЦРТВ.
* * *
Доехали без проблем, вскоре после полудня.
- Ну, слава Аллаху! Вот и все...
- Вижу. Наконец-то.
Горная база полковника Асхабова больше всего напоминала крепость. Собственно, так и было. Когда-то она защищала единственный выход на перевалы - и помнила, говорят даже нашествие Чингисхана.