- О Логанах?
- Не о Логанах.- Энди, опираясь на край стола, сильно сдавил крышку стола руками.- О другом: мне удалось кое-что узнать об... этом доме.
Я быстро доел. Мне тоже нужно было поговорить с ним о загадочном ключе и о непонятном поведении Гвинет Логан.
Мы прошли в библиотеку - большое помещение, заполненное массивными книгами,- свернули прямо в бильярдную. Как я уже упоминал, бильярдная образовывала небольшое крыло под прямым углом к остальной части дома.
Если другие комнаты отделывались под старину, то здесь царил модерн. Большие окна выходили на запад, то есть из них был виден весь фасад дома. С сосредоточенным видом мы, как положено, сняли чехол с бильярдного стола, кии со стены и устремились к одному из окон.
Солнце все еще пыталось пробиться сквозь тучи, и его проблески виднелись на черно-белых украшениях фасада в виде лилий, а крыша дома казалась черной и довольно ветхой. Аккуратно постриженная лужайка с чередующимися темными и светлыми полосами зеленой травы спускалась к подъездной аллее. По краям лужайки виднелись еще не засаженные цветами клумбы. Правда, сегодня работа уже кипела: садовник, преувеличенно напрягая мышцы, как это обычно делают садовники, привез целую кучу саженцев герани и теперь энергично перекапывал и поливал землю перед окнами кабинета, подготавливая ее для посадки герани.
Настоящая пастораль! Было очень тепло.
- О, черт!- неожиданно произнес Энди и толкнул бильярдным кием стекло окна, словно хотел сделать в нем дыру.- Я сказал тебе, что ничего не видел и не слышал прошлой ночью. Это - ложь номер один. Я и видел, и слышал.
- И что же?
- Что-то происходило в кабинете - я это знаю, потому что моя спальня находится как раз над ним. Ты что-нибудь слышал?
С улицы веяло теплом. Мы с Энди смотрели на широкие окна кабинета на другом конце дома. В них все ярче светило солнце и прояснялся день.
- Примерно в час ночи,- сказал я,- раздался шум, словно подняли, а потом уронили диван.
Энди понял это буквально.
- Не диван, старик. Что-то вроде...- он колебался,- бревна. Да, большого бревна - такой был звук. В кабинете подо мной был адский шум.
"Значит, Гвинет что-то делала в кабинете",- размышлял я.
- И что ты сделал?
- Ничего, старик. Это не мое дело.
Вполне в духе Энди. Тут наше внимание переключилось на Бентли Логана, который, по-видимому, возвращался с утренней прогулки и теперь появился на аллее. Он обогнул противоположный конец дома и прогулочной походкой шел вдоль аллеи к парадному входу.
От истерика, напичканного снотворным, каким он предстал прошлой ночью, не осталось и следа. Логан, в кепке, Желтом пуловере и фланелевых брюках, шагал легкой, упру гой походкой, покуривая сигару. Мимоходом он приветливо перекинулся несколькими словами с садовником, а затем отправился в дом. Наверное, писать письма.
Примерно в это же время с главной дороги (довольно далеко слева от нас) на подъездную аллею свернул легковой автомобиль, сверкая на солнце глянцевой поверхностью. Двигался он с небольшой, но вполне пристойной скоростью и, сделав крутой поворот перед домом, аккуратно остановился. Из автомобиля вышел полнеющий человек ниже среднего роста, одетый во все коричневое. Он снял перчатки и шляпу, промокнул лоб носовым платком, и мы увидели гладко зачесанные светлые волосы, аккуратно разделенные пробором.
- Кто это?- резко заговорил Энди.
- Наш единственный недостающий гость, Джулиан Эндерби.
- Эндерби.
- Адвокат. Он очень умный парень, к тому же друг Тэсс.
- Мне не нравится его лицо,- сказал Энди с прямотой, от которой хоть стой, хоть падай.
- О нет, Эндерби честный и порядочный человек.
- Мне не нравится его лицо.
Приезд Эндерби подействовал на него больше, чем приезд случайного незнакомца. Он следил за Джулианом взглядом до самой парадной двери, пока тот не исчез в "караульной будке".
- Продолжай,- напомнил я.- Ложь номер два...
- А?
- Ты только что говорил: твои слова "ничего не видел и не слышал" ложь номер один. Теперь назови ложь номер два.
- Ее нет,- резко ответил Энди.- Смотри, опять это старое ничтожество.
Теперь Энди имел в виду не Эндерби, а Логана. Дело в том, что нам более-менее четко было видно, что происходит за окном кабинета, находившегося немного наискосок от нашего наблюдательного пункта. Был виден стол с пишущей машинкой, тот, кто печатал на ней, и даже часть камина. Мы рассмотрели Логана в желтом пуловере, пробирающегося к столу.
Все это с расстояния не меньше двадцати пяти-двадцати семи метров сквозь освещенное солнцем стекло.
Садовник продолжал сажать герань. Убийство было в шаге от нас.
- А ты скрытный парень,- сказал я Энди,- даже когда нет причины. Что тебе известно?
Энди, кажется, решился. Приставив кий к стене, он достал трубку с кисетом и жилистыми пальцами стал набивать ее табаком. Мой друг отвернулся от окна и посмотрел прямо мне в глаза.
- Кое-что об этом "доме с привидениями",- заговорщически начал Энди, но ему не суждено было закончить.
Вначале раздался звук выстрела. Затем что-то произошло с Бентли Логаном. Энди стоял спиной к окну и не мог видеть этого уголка позади стола с пишущей машинкой, но мне он был виден. Логан - человек громоздкий - был буквально отброшен назад, словно на полном ходу врезался в стену на мотоцикле. Руки в желтых рукавах опустились. Он сполз вниз и исчез из виду.
Звук выстрела револьвера 45-го калибра (собственного револьвера Логана) продолжал звучать в ушах. Дико залаяла собака. Садовник резко выпрямился, и струя воды из шланга со свистом хлестала через аллею прямо по окну.
Все эти детали четко отложились в моей памяти, прежде чем Энди ухватил меня за руку и мы побежали. Мы бежали через пустую библиотеку, потом через столовую, где завтракала Тэсс, пристально глядя куда-то, потом по холлу, в котором не было ни души, через столовую, где служанка Соня вытирала пыль. Дверь в кабинет открыл Энди.
Пуля пробила лоб Логана посередине и, пройдя насквозь, вдребезги разнесла затылочную кость. В том месте, где пуля в конце концов застряла, на белой стене виднелось темное пятно. Удар от выстрела отбросил Логана к стене. Он лежал у окна, как бы слегка повернувшись к нам, в своем желтом пуловере и фланелевых брюках, с вывалившимся большим животом. Глаза его были полуоткрыты. Не надо было даже прикасаться к нему, чтобы понять - он мертв.
Вдруг в кабинете что-то зашевелилось, и мы увидели Гвинет.
Энди что-то сказал ей - не знаю, что именно, но сомневаюсь, чтобы она слышала его.
Гвинет стояла метрах в трех от мужа, у дальнего угла каминной стенки. Если бы в ее руках был револьвер, можно было подумать, что это она выстрелила. Но тогда пуля прошла бы перед каминной доской и убила его там, где он сейчас лежал. Однако револьвер - весь блестящий, кроме черной рукоятки,- валялся у ее ног, на каменной плите перед очагом.
Но Гвинет не наклонилась, чтобы поднять его. Ее руки были сложены на груди, а пальцы крепко обхватывали плечи. Вначале взгляд остановился на нас, затем переместился на мертвеца, потом снова на нас, и вдруг она стала раскачиваться вперед и назад. Миссис Логан была так напугана, что ее попытка заговорить закончилась тихими стонами.
Тут я услышал голос Энди:
- Спокойно. Спокойно! Что случилось?
Гвинет, кажется, очнулась и обрела дар речи. Но ее слова были неожиданными: