Обстановка накалялась стремительнее, чем ожидала Джинн. Враги сделали всё, чтобы в кратчайшее время прорвать оборону города, по крайней мере, все недавние решения командования Ноксгвардии были направлены на это. Лавачурл с тележкой на спине бежал к воротам, звероподобное чудище вместе с митачурлами практически полностью разбили баррикады и усиленно сражались с защитниками, пока аэростаты подлетали к городу для последующей высадки. Джинн была сдержана, не поддавшись панике, оттого быстро раздала приказы для смены тактики. На выручку Дилюка спустился Рэйзор и парочку Игроков, способные элементами затормозить лавачурла. Как итог, Рэйзор пронёсся мимо чудища и митачурлов, яростным криком вызвал своего электро-волка только для того, чтобы собрать все силы для резкой остановки лавачурла. В самом деле, парень вцепился когтями волка в грудь монстра, но из-за силы оппонента проскользил на ногах аж целых десять метров перед тем, как полноценно его затормозить. Он пытался одолеть лавачурла в грубой силе, как в спарринге, и у него частично получалось хотя бы сдерживать врага. На помощь подоспели Игроки, которые при помощи гидро и крио недолго морозили лавачурла.
Джинн не могла смиренно наблюдать за этим, потому приказала лучникам точными выстрелами атаковать лавачурла. Дилюк же схлестнулся с чудищем в ужасной грубой схватке, где булава чудища со трясом билась о землю, о поверхность ближайшей стены и о попавших под жуткий мах рыцарей, отлетающие уже грудом мяса и разбитых костей куда-то прочь. Как бы не старались свободные стрелки, как-то повлиять на ход битвы никак не получалось: Дилюк, проще говоря, остался тет-а-тет с грозным противником.
Несмотря на успешные попытки разрушить планы врага, магистр не могла утвердиться, что она получила хоть какой-то контроль над ситуацией. Почему? Костлявый генерал продолжал наблюдать за ходом боя, не чувствуя опасности, не видя даже малейшей вероятности в проигрыше. Это существо явно смотрело сквозь призму гордости и многотонной самоуверенности, чем не похвасталась бы та же Джинн. Что он ещё имел в рукаве? Какие манёвры он припас?
Обернувшись к другим воротам, магистр увидела полноценную высадку врага. Кейа и его войска тут же дали им бой, но среди десантников были не только хиличурлы. К ним спрыгнул рыцарь с холодным мечом, который одним махом разрезал на части сразу нескольких защитников. Также на подмогу высадились высокие рыцари с саблями, так что там началась полноценная бесцеремонная резня. Но даже так, когда Кейа пытался их остановить, в город все же пробежали несколько маленьких отрядов, вынудив магистра отправлять ещё резервную группу на подавление сил десанта. У штаба зеркальная ситуация, однако горгульи оттуда намеренно полетели в сторону главных ворот.
Джинн едва крикнула приказ на встречную атаку, как услышала предупреждение рядового:
— Прорывается!
В электро-волка прилетел гигантский болт баллисты. Одного снаряда оказалось достаточно, чтобы уничтожить силу Рэйзора, а другие, словно гвозди в крышку гроба, полетели в Игроков и уже в самого Рэйзора. К счастью, только единственный болт попал в беднягу-Игрока и разорвал на части, пока остальные застряли в перилах моста. Тем не менее, опасная атака испугала выживших, и лавачурл побежал дальше. Дилюк банально не успел подоспеть, как и Джинн, уже спускавшуюся на помощь, когда лавачурл остановился у самого конца моста, упёрся о ведущую ногу и запустил тележку прямо в ворота. Железные прутья решётки выдержали удар, тележка разбилась, а из неё выкатились четырёхстихийные слаймы и целая куча пороховых бочек.
Время будто бы застыло. Джинн только-только спустилась прыжком на первую ступень защиты, стояла буквально за спиной чудища и смотрела, как опасные предметы и существа грудой валялись у ворот. Дилюк блокировал выпад чудища, Рэйзор запоздало пытался махом меча ударить по ноге лавачурла, а рыцари вокруг словно не успели осознать, к чему все шло. Ни в коем случае нельзя допустить детонации, ни в коем случае! Но что делать? Применить анемо стихию? Слишком опасно. Приказать солдатам убрать взрывчатку? Самоубийство.
«А кто должен сдетонировать взрыв?» — задумалась Джинн и быстро предположила, кто мог оказаться тем самым ключевым актёром в ужасном спектакле.
Град стрел хиличурлов, возвысившиеся в воздух, уже достигли половину всей траектории. Малейшее попадание — и взрыв. Нельзя! Джинн оставила всякий риск по отношению к себе, пошла ва-банк и, встав в ровную стойку, отправила мощный сгусток анемо над собой. К счастью, сила воздуха начала останавливать стрелы и скапливать в одну кучу без угрозы взрывчатке. Лавачурл из-за удара Рэйзора на время сбился с равновесия, так что всё в порядке… пока чудище не решило сделать ответный ход. Он оттолкнул Дилюка от себя ударом булавы, быстро нашёл убитого митачурла, чтобы впоследствии взять его топор и швырнуть к воротам.
Нежданно-негаданно Дилюк запустил феникса напрямик к топору. Чем он думал, когда шёл на такую безбашенную авантюру — неизвестно, но огненная птица пролетела ровно между воротами и мостом так, чтобы сбить лишь топор. Удивительно, но ни пламя после, ни сам взрыв стихии не нанесли ущерба взрывчатке. Джинн, кажется, поседела от такого каскада рискованных действий, больше похожие на прыжки на тонком льду. В любой момент времени можно было провалиться.
Отбросив стрелы, Джинн побежала на помощь Рэйзору и Игрокам, которые усиленно боролись с лавачурлом. Непонятная ближняя схватка мешала ей командовать и, конечно же, правильно анализировать ситуацию, но она верила, что всё хорошо. Со стен спустились некоторые лучники-Игроки, чтобы своими щитами защитить взрывчатку, а Дилюк не позволял чудищу получить и возможность изменить ход битвы. Совершенно на миг она увидела вдали вражеского генерала. Такое же холодное спокойствие, гордая поза и тихое наблюдение. Он только делает вид, что все под контролем? Наверняка. Но вдруг она увидела, как генерал поднял лунный меч наверх. Что это значило?
Неизвестно как, но лавачурл понял приказ командира. Он, невзирая на урон, встал в чёткую стойку и раскинул руки в стороны. Джинн уже подпрыгнула и готовилась воткнуть клинок в один из глаз монстра, однако он принял это без какого-либо сомнения или страха. Почему? Потому что он внезапно раскрыл грудь, где безумно активно билось сердце в фиолетовой жидкости, и выпустил тонкий луч в сторону ворот. Щиты не выдержали, пассивный слайм получил урон и взорвался, вызвав самую нежеланную цепную реакцию.
Ударная волна, оглушение, чёрный дым, короткое землетрясение — магистр на время потеряла чувство пространства, изолировалась от мира и вернулась тогда, когда упала в воду. К счастью, она не контузилась и не потеряла сознание, так что Джинн быстро выплыла на берег, но картина её совсем не обрадовала: ворота взорваны. Ни решётки, ни деревянных креплений — больше ничего не сдерживало врага. Удивительно как каменная кладка не осыпалась, однако взрыв заставил многих рыцарей на стенах боязливо побежать в разные стороны. Прошёл почти час, только один час, а самая важная ступень защиты была прорвана. Это ужасно.
Раздался новый клич Ноксгвардии, погнавший первые ряды хиличурлов-бойцов в атаку. Лавачурл сделал дело, помог товарищам, отдав свою жизнь ради своей цели — Рэйзор его сразил. Дилюк куда-то пропал, а чудище осталось, по-хищному выжидая нового прекрасного момента для охоты. Джинн не долго думала перед тем, как со всех сил побежать через взорванные ворота, минуя контуженных товарищей. Она кричала об отступлении, надеясь на быструю реакцию войск, махала мечом, лишь бы направить все силы за третью ступень защиты, а именно за плотные баррикады на улицах города перед площадью и на побочных улочках. Вскоре к ней подбежал Рэйзор и два выживших рыцаря.
— К хиличурлам приписались те твари-скелеты, — предупредил солдат. — У нас проблемы.
— Держимся плана. На позиции!
Джинн чувствовала, что провалилась. Ей не хватило ресурсов для нормальной обороны, но магистр винила исключительно себя. Это у неё не хватило сил успешно бороться с врагом. Теперь впереди только кошмар.
***
Саливан показал командирскую решительность, организовав настолько успешный штурм. Я думал, что только на пробитие ворот уйдёт от половины дня, но Понтифик уложился в один-единственный час. Крепкий орешек, именуемый Мондштадтом, начал трескаться. Однако, называть это окончательной победой было глупо. Я чувствовал, что самое сложное только впереди, так как защитникам некуда отступать, не за чем уверенно прятаться и негде бояться. А что делает загнанный в угол зверь? Либо даёт свой последний отчаянный бой, либо послушно принимает смерть, что маловероятно. Трудно сказать, какую сторону выберут защитники и конкретно Джинн, но я был рад за этим понаблюдать. Группы хиличурлов бежали по мосту в город, среди них — рыцари Понтифика и Огненные ведьмы, готовые сражаться за Ноксгвардию до самого конца. Вордт ворвался в гущу битвы только лишь после прохода большей части первой волны войск, пока десантники старались закрепиться на позициях высадки. Я видел от глаз каждого создания, что происходило в городе, и мог понять, где были проблемы, а где возрастало превосходство. Ублюдок-Кейа, Беннет и прочие защитники практически полностью уничтожили десантников у вторых ворот, даже совместными усилиями сразили легионера, однако умудрились пропустить два маленьких отряда хиличурлов-гренадёров в город, а также стаю горгулий, решившие терроризировать снабженцев. В принципе, для этого их к городу и отправили. Чем раньше точки снабжения будут уничтожены, тем быстрее бой закончится.
У Эмбер дела обстояли куда хуже. На пару с Фишль она пыталась подавить сопротивление десанта, но отступила дальше ветряной мельницы и позволила некоторым отрядам побежать наверх к штабу Ордо Фавониус. Гренадёры специально пытались убежать от битвы в тыл врага, дабы совершить парочку мощных диверсий. Так, например, они подожгли несколько домов рядом, затем поднялись к штабу и заставили тамошних резервистов выдвигаться навстречу. Я чуть ли не смеялся, когда наблюдал за их игрой в догонялки. Хиличурлы знали толк в веселье! Требушеты продолжали бомбардировать город, пока штурмовые передовые войска бились о баррикады врага и пытались прорвать очередную линию обороны. Джинн хорошо поработала, она явно знала теорию, раз смогла проложить несколько линий обороны. Также, лучники хорошо пользовались зданиями, солдаты ближнего боя плотно встали за укреплениями и точечно били копьями, пока Игроки дарили хиличурлам мешок радости в виде стихий, противно резонирующие с последующим ущербом. Более того, некоторые использовали гидро-бомбы, Игроки вовсе поливали баррикады, как огород ранним утром, лишь бы огонь не сжёг укрепления к чёртовой матери. В общем говоря, продолжительность боя перевалила уже за второй час, где шли ужасающие потери со всех сторон. Закон обороны не работал: защитники умирали также активно, как и атакующие, пускай и с маленьким преимуществом. Это резня, кровавая резня. Мощённая улица у ворот залилась кровью, трупы ковром скапливались у баррикад, а громкие крики разного характера не думали утихать. Таков средневековый бой с примесью фэнтези.
Однако у Ноксгвардии были танки, точнее их примитивные аналоги. Вордт неуклонно разбивал многоуровневую линию обороны справа, разнося всё булавой, словно безумец-левша, и в итоге добился стоящего результата: он уничтожил позиции защитников и понёсся в сторону таверны, своей тушей сметая любое попавшее по пути препятствие, будто прочие укрепления, солдаты или продукты элементов по типу крио-ограждения. С каждой новой минутой город разрушался, полыхал до безумия и окрашивался в красные тона, пока на улицах проходили ожесточённые бои. Я стал свидетелем превращения обители свободы в эпицентр ужаса войны, наглядный пример жестокости военных действий. Нет больше ни романтики, ни тихой жизни — только смерть и разрушения. Странно, но мне не было совестно. Я не ловил удовольствие от самого сражения, но явно не противился ему как таковому. Возможно, я стал хладнокровным к таким вещам. Здесь пока не разрушалась система, а скорее происходило столкновение систем, что совсем не плохо. Каждый из сторон конфликта понимали без капли лицемерия: слабый проиграет, сильный победит. Просто, без фальшивости и лаконично.
Вордта у таверны встретили Кейа и Беннет. Они разобрались со своими задачами и вовремя спохватились, решив одолеть самого опасного врага здесь и сейчас. Как ни странно, с ними остались лишь пятеро солдат, остальные наверняка пошли в погоню за диверсантами. Пока ноксгвардейцы добивали защитников у пробитой правой линии обороны, Вордт оставался наедине с такими противниками. Казалось бы, получай проблемы, но проблемы-то возникли именно у защитников. Пёсик Саливана — не тот, на кого хватит такое количество солдат. Один лишь мах булавы прибил двоих, последующая серия запросто разбросала остальных, а затем Вордт создал трудности Беннету и Кейи. Несмотря на их ловкость, противостоять зверю было сложно, крайне сложно, особенно когда ведущая рука у зверя именно левая. Крепкая броня практически не царапалась от мечей парней, булава сотрясала землю и разрушала несущие стены близстоящих зданий, а большой боевой опыт напрочь сметал всякие уловки, хитрости и в целом задумки. Кейа был особенно быстр и умел, даже, в некотором роде, филигранен, но грубая скорость Вордта вынуждала одноглазика вести себя более осторожно и немного опасливо. Беннет же вообще казался не своим в такой битве. Я видел в нём потенциал хорошего воина, в игре прям-таки даже восхищался, но сейчас он не успевал за темпом, тем самым обрекая себя на реальную возможность попасться под оружие зверя. Он не тот, кто может противостоять ЕМУ. Я немного даже огорчился. Добрый парень, искренний и, самое главное, признающий реальность таким, каким она есть. Конечно, с примесью юношеской глупости, но Беннет вполне способен был очаровать своей простотой. Его невезучесть — ключевая и очевидная фишка, вызывающая как минимум улыбку, но сейчас такое качество играло строго против него.
В один момент Вордт поставил булаву вертикально, громко стукнув им о землю, опёрся о неё и громко, яростно и протяжно прорычал, на какое-то время вибрациями пошатав стёкла и оконные рамы таверны «Доля ангелов. Я считал, что такое возможно лишь при второй фазе босса, однако Вордт решил показать свою мощь именно сейчас. Сквозь забрало шлема засветились две голубые точки, булава начала источать морозную дымку, точно такую же, какая выходила при выдохе из шлема, предвещая продолжение уже тяжёлой битвы. Это поняли и парни, морально приготовившись к неприятностям. Они наступили: Вордт начал носиться по улице, словно разъярённый бык, без сомнения врезаться тушей в стены и прочие препятствия на пути, чтобы потом непринуждённо повернуться и повторить забег. Попадание под многотонного зверя в броне равносильно столкновению собаки с фурой, у которой отказали тормоза — о целости костей говорить не приходится, лишь о шансе вообще остаться каким-никаким опознаваемым трупом. Кейа походил на тореро, только красное полотно дай, а Беннет делал практичные перекаты и прыжки, чтобы не стать той самой собакой. Тем не менее, на последнюю пробежку проблемы возникли, так как Беннет запнулся о камешек и неуклюже свалился, по сути, подготовившись в роли жертвы.
Я хотел бы видеть его размазанным по полу, но к ним внезапно прибежал Дилюк. Тварь пропала сразу после взрыва, я подумывал о его гибели, но он сумел оклематься, обежать город с внешней стороны и каким-то образом забраться на стену у вторых ворот — позже я увидел там остатки грузового лифта и канат, удобно свисающий вниз — чтобы впоследствии забраться на крышу таверны и спрыгнуть прямо на пути Вордта. Двуручный меч Дилюка, окутанный огнём, прорезался по всей туше зверя, сбив того с пути чуть в сторону, тем самым сохранив жизни Беннету. Явился вовремя!
— Ого, — сдержанно, но с довольной улыбкой удивился Кейа, невзначай подойдя к ним. — Неважно выглядишь.
В самом деле, последствия взрыва были налицо: голова разбита, из-за чего со лба прямо у правого глаза проходила кровавая дорожка, правда уже застывающая, уши кровоточили, а одежда частично подпалена — в общем, настрадался. На комментарий Кейи он не ответил, причём не из-за излишек характера, а, скорее всего, из-за оглушения. Даже благодарность Беннета он не услышал. Однако, даже раненый Дилюк нёс в себе немаленькую угрозу. Вордт повернулся к ним на другой стороне улицы, снова упёрся о булаву и, набравшись воздуха, начал выпускать морозный воздух прямо к ним. Пускай поверхности покрывались лишь инеем, я могу поспорить, что нахождение в таком воздухе привлечёт за собой быстрое отмирание клеток, короче, полноценное обморожение, причём не только конечностей. Троица отступила подальше, а затем вовсе отбежала ко вторым воротам, из-за чего Вордт мог разбежаться, подобраться к ним и зарядить мощной серией ударов, чтобы каждый из героев почувствовал на себе ярость врага. Дальнейшая схватка для меня трудновато было рассматривать по отдельности, ведь общая картина завораживала куда сильнее, ибо обе стороны битвы могли похвастаться умениями, красотой исполнения и жаждой победы. Удивительно.
Укрепления пали и защитники отступили дальше, а значит Саливан мог лично отправиться в сопровождении знаменосцев и рыцарей с косами в город, как эдакий Папа Римский на службу. За ним следовали остальные штурмовые отряды, оставив позади требушеты с небольшой охраной. Улочки Мондштадта заполняться вражескими солдатами, уничтожающие всякого, кто рискнёт пойти против. Я же готов был посмотреть за боем от начала до конца без перерывов, однако моя роль в плане ещё не сыграна. Под шумок я отправил парочку серебряных рыцарей в город, но остальных припрятал в отдельных местах в Долине ветров и рядом, пока самый главный мой козырь отдыхал в Шепчущем лесу, смиренно сидя среди деревьев в ожидании жаркого боя. Где же ты, Архонт?
***
— Магистр Джинн! — окликнул её Хоффман. Он подбежал к ней с максимально сосредоточенным выражением лица, хотя буквально полчаса назад места себе найти не мог из-за ранения Мики. — Почти все наши силы своевременно отступили к четвёртой ступени защиты…
Была бы удобная возможность, Джинн бы отошла сразу к пятой ступени защиты, к штабу, где лестницы более удобны, а позиции — хорошо защищаемы, но обороняющиеся не в том положении, чтобы игнорировать четвёртую ступень, среди рядовых называемой «Гильдейской» из-за главного здания искателей приключений. Лестницы здесь короче и уже, а подъём планировки не так высок, из-за чего на укрепление здешних позиций выделили много ресурсов. Тем не менее, отсюда хорошо простреливалась площадь и некоторые улочки.
— Но Кейа, Беннет и Дилюк не отошли назад, — дополнил Хоффман. — Сражаются со зверем.
— Где?
— У вторых ворот.
Магистр задумчиво прикусила губу, желая помочь значимым товарищам, но она обязана руководить своими. Расположившись у здания гильдии, Джинн кивнула Хоффману и начала раздавать новые приказы. Рыцари, несмотря на отступление, бодро реагировали на указания командира, хором отвечая и даже радостно уверяя в своей исполнительности. Защитники без страху отдавали жизни ради победы, но натиск врага был слишком яростным: к лестнице подходили толпы хиличурлов с митачурлами, будто бы не способные чувствовать опасность, раз наваливались на копья и укрепления своими телами. Вдруг она услышала пару взрывов наверху, на пятой ступени. Диверсия? Наверняка диверсия! Бывшее посольство Фатуи вспыхнуло, как спичка, у которой раздавались довольные крики хиличурлов.
— Отто! — позвала магистр ближайшего подчинённого. — Забери свой отряд и разберись с диверсантами!
Так она и маячила на всей четвёртой ступени, точечно руководя подчинёнными. По ощущениям, прошло не так много, но на деле миновало ещё два часа. Тактика врага изменилась довольно быстро и теперь ноксгвардейцы пытались сломить защиту аккуратно, позиционно и с некоторыми резкими задумками. Если третья ступень была уничтожена благодаря численному превосходству вражеских сил, то теперь все крутилось вокруг хитрости. Стрелки заняли постройки впереди, гренадёры пытались разломать баррикады, а митачурлы спасали товарищей щитами и в целом прикрытием. Странно то, что прочие виды солдат участвовали в сражении крайне опосредственно, словно сохраняли силы.
— Раненных в госпиталь при штабе! — кричала Джинн, параллельно размахивая мечом по нужным направлениям. — Тринадцатый отряд! На левый фланг, нужна поддержка! Хоффман, береги бочки!
Она могла в любой момент сорвать голос, но в кризисное время горло получила мифическую живительную силу, не позволяя себя калечить постоянными криками. Точечные правки нужны были как можно быстрее, дабы опередить попытки врага и удержать Гильдейскую ступень. Она так увлеклась, что отправила сражаться прибежавших Эмбер, Фишль и Розарию, даже не спросив о диверсантах наверху. Если им не было причин говорить с ней, значит всё хорошо. Никаких разговоров, никаких лишних действий. Единственное, что её не устраивало — это продолжительный бой Кейи, Беннета и Дилюка. Как они? Они же совсем рядом, ниже по лестнице четвёртой ступени! К сожалению, помочь им никак нельзя — и так сил не хватало. Надеясь на лучшее, магистр успела забыть и о минуте спокойствия, как оно неожиданно наступило. Атаки резко прекратились. Никто больше не атаковал позиции, не считая привычных залпов стрел и вечно падающих снарядов требушетов. Что это значило?
Он здесь. Джинн не хотела бы смотреть на площадь, на проспект, по которому неспешно поднимался костлявый генерал. Его правый меч острием царапал и так покорёженные боем здания справа, а он сам шёл таким прогулочным шагом, будто совсем не участвовал в ожесточённом сражении. В окружении своих подчинённых с косами и знамёнами, он остановился на самой последней ступеньке перед площадью, посмотрел только на Джинн и слегка наклонил вперёд голову, невидимым взглядом пытаясь угрожать девушку собственным настроем. Это взгляд исподлобья действительно испугал Джинн, настолько, что она замерла на месте, смиренно ожидая следующего шага оппонента.
«Почему я его так боюсь?!» — не понимала Джинн. — «Я не должна сторониться противника! Он ведь мне даже не знаком…»
Он снова направил меч вперёд, призывая к следующей фазе боя. Стоило ему отойти в сторону, как по проспекту погнали телегу, остановили у остатков лавки Маджори, чтобы из него потом митачурлы начали доставать четырёх стихийных слаймов и взрывные бочки. Для чего? Чтобы их метать прямо на позиции рыцарей. Параллельно же по лестничным укреплениям ударили баллисты, которые также завезли в город. В атаку побежали хиличурлы, сопровождаемые новыми войсками, некогда пассивно участвующие в действе. Зато сейчас они показали истинное превосходство в классе над своими же товарищами. Рыцари с огненными посохами на раз-два начали формировать всплески пламени на Гильдейской ступени, возникающие прямо под ногами защитников, не считая лавин огня, змейкой идущие по земле к укреплениям. Рыцари с саблями же прыгали прямо по головам хиличурлов, затем по укреплениям, дабы напрыгнуть на солдат, как берсерки, не боясь реакции противника. Некоторые вовсе показали более противную свою сторону, чем сам их внешний вид: они засовывали свои руки в собственные костлявые рты, прямо в глотку, чтобы потом достать оттуда какие-то чёрные сгустки. Сопровождая всё звуками рвоты и хлюпания слюны, рыцари без проблем пользовались сгустками, как самонаводящимися снарядами. Картина настолько неприятная, что у некоторых защитников стремительно нарастал ужас, из-за чего те убегали назад, не желая даже сражаться с ними. Ситуация ухудшилась тотчас, как и тогда, когда враг запустил новую фазу сражения.
«Теперь понятно, почему я его боюсь. Он не просто генерал, он дирижёр. Его музыка слишком легко и пафосно сменяется в напоре… Это ужасно!»
— Отступаем! — вдруг приказала Джинн. — Повторяю: отступаем! К пятой ступени! Быстро!
Многие не сразу поверили, ведь де-факто позиции не были пробиты. Да, возникли проблемы, но их недостаточно, чтобы так просто оставить Гильдейскую ступень. Тем не менее, спорить с командиром нельзя, потому самые послушные воины беспрекословно двинулись выше в город, в то время как вольные Игроки попытались поспорить:
— Это безрассудно! — твердил один из них. — Мы должны их истощить перед тем, как уходить!
— Я отдала приказ, — хладнокровно напомнила Джинн, попутно следя за обстановкой. — Уходим к пятой ступени.
— А как же Кейа? — спросил другой. — Бросите?
— Немедленно уходим к пятой ступени!
— Для глухих могу и я повторить, — неожиданно добавила Розария, возникнув за их спинами. Её уникальная монашеская одежда была знатно испачкана кровью, не говоря уж о её копье.
Они всё же замолкли, хотя хотели стоять на своём. Когда они побежали наверх, Джинн машинально едва не пошла ко вторым воротам, но вовремя опомнилась и проследила, что все могли исполнить её приказ.
— Спасибо, — немного дрожащим от волнения голосом поблагодарила магистр. — Иди.
— Так точно, магистр Джинн, — слегка подняв руку, ответила Розария, прошла мимо, но остановилась, чтобы добавить: — Мы отдадим жизни за город, не бойся вести нас даже на верную смерть.
Баррикады Гильдейской ступени выиграют немного времени, потому Джинн поспешила наверх, уже молясь за здравие товарищей у вторых ворот. Ждать их было нельзя — это понимали и парни, но магистру стало куда более паршиво на душе. Впервые она всерьёз задумалась, что город может быть сдан. Раньше она лишь предполагала такой исход, как грамотный управленец, пытающиеся подготовить подушку от последствий риска, но теперь верила в поражение больше, чем в победу. Неужели в самом деле нет никакого шанса? Она на миг обернулась, и сердце тут же защемило. Отходя к пятой ступени, Ордо Фавониус отдаст врагу половину города. Крыши многих зданий сожжены и разрушены, стены, окна и дверные проёмы так искорёжены, покрыты трещинами и в целом повреждены, что Джинн тяжело было даже представлять разочарованные лица мирных жителей. Их дом покалечен, а если рыцари Фавония проиграют — потом и исчезнет вовсе. Самое противное среди всего то, что по мирным улочкам Мондштадта вступают вражеские ноги, которых не следовало впускать даже ценой жизни всех защитников, однако случилось то, что случилось. К сожалению. Она рванула по лестнице к своим, чувствуя, как на глаза наворачивались слёзы.
«Я не должна, я не должна», — пыталась сдержать себя магистр. — «Я их командир! Соберись, дура!»
Порой случались чудеса. Неожиданные, по-клишированному героические и вдохновляющие на подвиги. Сейчас она услышала глухой рёв ветра. Кто-то летел прямо к городу, причём большой, но ловкий и дружелюбный к атмосфере. Одновременно маленькая фея и могучее существо, способное сместить инициативу на другую сторону. Она, вспомнив себя мечтательным ребёнком, с надеждой вновь оглянулась и увидела… Двалина. В самом деле, дракон, несущий на себе Венти, промчался над городом, вмиг окрылив сердце Джинн, да что там, сердца всех защитников города. Она слышала, как ликовали наверху, по-настоящему вернув свой боевой дух. Двалин обогнул город, а затем спикировал на площадь, дабы цепкими лапами схватить пару десятков неудачливых хиличурлов. Своим туловищем он ловко разбросал остальных врагов по пути, толкнул митачурлов и разбил телегу напрочь, при этом практически никак не повредив ближестоящие здания, затем промчался ввысь и выпустил схваченных монстров в свободное падение. Даже костлявый генерал был вынужден уйти в переулки, дабы не попасться дракону, чем серьёзно обрадовал Джинн.
«Наконец-то у тебя что-то идёт не по плану».
Вскоре дракон приземлился прямо на башни городских ворот мордой к городу, чтобы угрожающим рёвом сотрясти всю вражескую половину города. Результат ошеломительный: враги застыли, как статуи, всё-таки поддавшись страху. По крайней мере, так казалось лично Джинн. Венти внимательно осмотрел обстановку, понял, что прибыл в самый подходящий момент, и весело посмеялся, готовясь с помощью друга разбить армию Ноксгвардии. Раз и навсегда. Двалин было хотел повернуться в сторону требушетов, однако на площадь вышел генерал армии, также неспешно прошёлся, повернулся к дракону и с ровной спиной скрестил мечи перед собой, будто готовясь дать ему свой бой. Но Джинн видела иную картину:
«Нет-нет-нет, быть не может. У тебя точно нет и на это плана…»
Венти что-то заметил на крышах домов, предупредил Двалина, но он не успел взлететь, как неожиданно получил большой толстой стрелой в своё брюхо. Прямо с некоторых зданий повылетали странные стрелы, искрящиеся жёлтыми молниями, и летящие слишком быстро и мощно, вследствие чего можно было с лёгкостью пробить чешую Двалина. Он прорычал от боли, но всё-таки поднялся в воздух. Джинн впервые увидела, как от дракона отлетали кусочки чешуи вперемешку с алой кровью, как стрелы людей могли без проблем ворваться в тело великого существа и оставить ужасное ранение. По правде говоря, она и раньше не верила в абсолютную силу Двалина, но знать, что враг имел средства для сражения Хранителя Ветров…
Ситуация ухудшилась, когда дракон пытался маневрировать и отлететь от города ближе к требушетам, однако оттуда как раз-таки полетел основной град больших стрел. На этот раз противники целились в его крылья и частично пробивали их, что говорило о богатом опыте стрелков — такой точности и умению практически никто не мог похвастаться. Более того, последующие выстрелы не позволяли, на минуточку, Хранителю Ветров нормально летать в воздухе, так как постоянно стрелы летели туда, куда направлялся сам дракон. Даже ветра, вызываемые драконом и Венти, не спасали ситуацию, из-за чего все шесть крыльев в той или иной степени были пробиты. Он был вынужден спуститься где-то у моста.
— Невозможно, — прокомментировала Джинн с ошарашенным взглядом. Она застыла на лестнице так долго, что заставила ненароком своих подчинённых прибегать за ней.
Чудо тотчас стало кошмаром.
***
Наконец-то он появился! Я ждал его с самого начала, подготовил своих игрушек для мощной засады, и теперь Двалин ощутил на себе мастерство исконных драконоборцев. Стрелы могучими кольями втыкались в тело дракона, пробивали буквально все крылья, вызывая неимоверные мучения, которые даже я мог ощутить собственной богатой фантазией. Одно дело, когда зубочистка воткнётся в кожу, но другое — когда полноценная отвёртка. Я делал ставку на то, что мои рыцари могут сразить любого дракона по старому опыту, и нигде не прогадал. Серебряные рыцари захлопнули невидимую ловушку, заставили Двалину приземлиться в некомфортной обстановке, чтобы впоследствии тактично начать сужать клешни капкана. Многие драконоборцы сменили луки на оружие ближнего боя, вышли из укрытий и начали аккуратно подходить к оппоненту, держа ровный круг. Дракон всё ещё был полон сил, пускай и с ранами, отчего необходимо соблюдать крайнюю осторожность. Он грозно взмахнул повреждёнными большими крыльями и запустил мощный поток воздуха, напрочь сбив с ног двоих рыцарей. Тем не менее, он находился в защите, пытался уменьшиться в размерах, дабы контролировать вокруг себя большую часть всей обстановки. Однако он пропустил новый залп стрел, вылетевшие у статуи Архонта рядом с дубом, где внимательно прикрывали товарищей остальные драконоборцы, тем самым получив пару дырок у самой левой задней лапы.
Венти не мог стоять в стороне: он быстро спрыгнул с друга, начал отвечать своей родной стихией, выпуская аж несколько стрел за раз, способные вызвать лёгкий вихрь, а затем занял позицию у самого хвоста Двалина, позволяя удерживать круговую оборону. Они затихли, не хотели атаковать первыми, когда оппоненты смиренно стояли вокруг них, но явно были готовы дать ожесточённое сопротивление даже превосходящему числом противнику. Я подготовил несколько десятков рыцарей, но готов поспорить: их не хватит. Именно поэтому из леса вышел мой главный козырь. Доспехи драконоборца — существо, не имеющее личности и вообще биологической оболочки. По сути, это и вправду ходячая броня, помнящая прошлую охоту за драконами, что делает его в самого беспристрастного, опасного и мощного противника. Ему не нужен хозяин, чтобы одолеть Двалина, ведь в его руках гигантский топор и не менее гигантский щит, насыщенные смертоносными молниями. Ох, я едва ли снова не получил дозу наслаждения, когда Доспехи пробежали солидный такой кросс до дракона, разбежались по небольшой возвышенности и прыжком напали на Двалина, который ответил на его мах топора когтистой атакой. Крепкие когти врезались в топор, но не остановили его мощь, из-за чего, внимание, дракон почувствовал немыслимую тяжесть и вынужденно попятился назад. После Доспехи поцарапали его когти, затем встали в ровную стойку с щитом впереди в полной готовности сражаться. Между мордой Двалина и ими были пару метров, считай боксёры, которые смотрели друг другу в глаза.
Полетели новые стрелы, но не в дракона. Лучники пытались прибить Венти, как муху, но тот ловко уклонился от них, после, нарушая законы физики, оттолкнулся от последней летящей стрелы, взлетел и атаковал ближайших серебряных рыцарей каскадом из своих стрел. Так или иначе, уловка Архонта не прошла так эффективно, как эффектно, потому рыцари быстро окружили паренька, едва он отошёл от дракона, а затем подарили серию из атак от каждого солдата. Он, как пылинка, которую невозможно поймать: ничего не работало, и Венти постоянно выходил сухим из воды. У Двалина же были проблемы. Он напал на Доспехи, причём не просто грубыми физическими атаками, но и стихийными, порой пытаясь поднять их в воздух, однако совсем скоро после его хода Доспехи резко ударили топором по морде дракона, а затем ребром щита по передней лапе, аж разломав один из когтей. Нет, они не остановились! Едва дракон хотел прыжками отстраниться от врага, как Доспехи молниевым лезвием топора запросто оттяпали половину серединного крыла слева, прямо во время манёвра Двалина. Что, что, но даже уникальный вид дракона не делал атаки Доспехов менее опасными. Охотник знал, что делать, оттого почти каждая атака наносила урон Двалину, как бы он не сопротивлялся. Даже короткие взлёты на повреждённых крыльях никак не меняли ход боя, получая мощные надрезы от топора.
Рыцари пытались попасть по Венти, но тот увильнул ближе к Долине ветров, отстреливаясь при каждой свободной секунде. Он уже убил троих рыцарей, что меня совсем не радовало. Настало моё время. Да, я сформировал червоточину прямо за спиной Архонта, чтобы потом выбежать оттуда в теле Итэра и сделать опасный выпад клинком. Взлетел анемо-силой в самый последний момент, миновав мою подлую атаку. Тем не менее, он отступил ещё дальше от Двалина.
— Плохо паразитировать, Нокс! — высказался Венти без капли переживаний и на максимальном расслабленном веселье. Даже в такой ситуации. — Мы могли бы избежать этой войны.
— Да? Сядем вместе за один стол и выпьем вина? — съязвил я. — Всё равно ночью мы бы друг друга зарезали.
— Всегда есть возможность избежать конфликта, но ты не готов к таким свершениям. Лишь малодушные люди ищут пути через жестокость, как ты.
— Раз душа нужна для того, чтобы не видеть слабости и себе врать, что всё хорошо — я лучше буду без души вовсе.
Я весело улыбнулся и приказал лучникам спустить Венти на землю. Новые уклонения, стихийные атаки и перебежки до тех пор, пока его не подловили два рыцаря-двуручника. Нет, не ранили, но отбросили в сторону и заставили убрать расслабленную улыбку прочь.
— Нокс, тебе лучше остановиться. Мондштадт помнит эпоху диктаторства, а с ним и свою борьбу за свободу. Если потребуется, народ будет рад вспомнить свои подвиги и повторит их.
— Как ты надеешься на своих последователей, — усмехнулся я, с лёгкостью рванув к нему и подарив мощный удар мечом, который он принял своим луком. — Только это смешно выглядит. Ты ведь трус, Венти, самый натуральный. Какая свобода? Ты серьёзно? Если ты не хочешь обременять подданных таким механизмом, как государство, способное превратиться в тоталитарный центр притеснений, то не удивляйся, что Мондштадт рано или поздно сам к этому придёт. Прибытие аристократов, например! Свежа ещё память, да?
Мы обменялись атаками, но никто из нас не отставал и в итоге мы снова застряли во взаимном блоке.
— А теперь… пришёл я, — с ярым наслаждением сказал я, ухмыляясь Архонту. — Снова поможешь людям сопротивляться? Как против Декарабиана, как против аристократии? Да неужели? Многовато у вас диктаторов было, не находишь? Если сначала случайность, потом уже совпадение, но теперь… это закономерность. Свободе противостоит системность, но именно сегодня «диктаторская сила» победит. И ничего ты не сделаешь. Веря в свободу, ты становишься рабом противоречий свободы и она, в конце концов, сама себя разрушает. Это слабость.
— Что ж, раз ты так считаешь, то мне сказать нечего. Мы в очередной раз низвергнем врагом нашей страны, несмотря на скептические мнения окружающих.
Венти отлетел назад, попутно выпустив по мне парочку стрел. Дальше шла крайне занимательная схватка, в которой участвовали мои рыцари, сам я и Венти. Я долго привыкал к телу Итэра и, в конце концов, достиг уровня Путешественника благодаря памяти самого героя, которую я мог смело читать. Вселяясь в чужое тело, с завидными трудностями можно было исследовать родной разум, чтобы иметь шанс заменить его. Здесь та же ситуация. Я не ошибался в движениях, давил на Архонта и действительно создавал ему трудности, к коему сверху наваливались неприятности, уже создаваемые рыцарями. Взрывы стихий, элементальные стрелы — это всё бесполезно, когда не было других стихий, а враги уже выучили твой паттерн атак. Тем временем Двалин начал значительно слабеть. Бой между ним и Доспехами сместился ближе к Утёсу Звездолова из-за атак дракона по площади и мощных ответов Доспехов. Так или иначе, количество ранений перевалило за третий десяток только топором. Это катастрофа, спору нет. В один момент Доспехи вонзили лезвие в переднюю правую лапу так, что кость надломилась, но конечность всё же не отделилась от тела. С таким ужасным повреждением Двалину приходилось ходить только на трёх лапах и как-то продолжать бой.
Но что было в других местах столкновения? Вордт сражался с троицей защитников крайне много времени. Стены трескались, возникал то иней, то палящий жар, то пыль после разрушительных ударов булавой по земле. Дилюк был исцелен пиро-умениями Беннета, из-за чего наконец начал слушать братьев по оружию, да и в целом между двумя парнями одной стихии возникала какая-то странная связь, так как именно Дилюк являлся ориентиром для Беннета в этом бою. Он словно подражал ему, пытался следовать темпу и уровню навыков, даже если чаще всего его невезучую пятую точку спасал именно Кейа. Больше походило, что два старших брата взяли с собой младшего, и те теперь с неким пафосом его обучали путём показа собственных профессиональных качеств. В принципе, такое командное взаимодействие не раз спасало жизни троицы, а ведь было от чего умереть: с увеличением полученного урона Вордт становился свирепее, резче и мощнее, не желая булавы постоянными столкновениями с поверхностями. Попадание значит смерть либо смертельное ранение, поэтому приходилось отдавать всю концентрацию на уклонения. Из-за продолжительности боя усталость давала о себе знать, вследствие чего парни порой интуитивно стремились отойти от Вордта в другую часть арены.
— Мы должны были закончить с ним возиться не более десяти минут, — прокомментировал Кейа, будучи наименее уставшим, оттого самым внимательным.
— Он слишком крепкий! — заметил очевидное Беннет. Он дышал, словно терял кислорода больше, чем получал. — Впервые сражаюсь с настолько бронированным противником.
— И тем не менее, ему тяжко, — добавил Дилюк, когда начал подходить к Вордту с подготовленным пиро мечом. — А значит, он чувствует наш урон!
— Добьём! — воодушевился Беннет и рванул следом.
— Какие активные, — вздохнул Кейа, смиренно дождался исполнения их атак, а затем сам подбежал и поцарапал шлем зверя клинком. — Чёрт… Я готов многое стерпеть, но не его!
Броня зверя мялось и действительно получала стоящие повреждения только благодаря Дилюку и совместным усилиям пиро-парней, что раздражало непосредственно Кейю. Когда они вновь разошлись «по углам», капитан добавил:
— Крио на крио — это, конечно, интересно, но только как эпическая история, а не реальное столкновение.
— Поныть ты всегда успеешь, — сказал Дилюк, напал на Вордта, но чуть не получил булавой по лицу.
— Я чувствую, что осталось совсем чуть-чуть! — сквозь отдышку понадеялся Беннет. — Немного…
— Постой немного, отдышись, — посоветовал Кейа. — Я прикрою.
— Спасибо, не помешало бы…
— Меня настораживают те рыцари, — после очередной атаки поделился ощущениями Дилюк.
Действительно: наверху у таверны и на лестнице смиренно ожидали конца боя рыцари с косами и саблями, безучастно наблюдая своими пустыми глазницами. Нет, это не зрители, каких бы хотел Кейа, а куклы, которые по какому-то неясному сигналу соизволят вступить в их танец.
— Забудь про них. Пока здоровяк жив — они не нападут. Чую, такой приказ.
— Вы уверены? — усомнился Беннет. — Они выглядят готовыми к бою…
— Если хочешь, разберись с ними, раз здоровяк тебе наскучил.
— Лучше их не провоцировать почём зря. Откажусь.
— Мы далеко от своих, — сказал Дилюк. — Слишком задержались.
— Ничего, выкарабкаемся. Это разве впервой? — Кейа рассмеялся. — Или ты совсем затух за своим бизнесом?
Разговор прервался рывком Вордта. В отличие от парней, зверь никак не уставал, зато ранения, нанесённые оппонентами, вполне себе успешно сравнивали их шансы на успех. Тем не менее, не попадаться под тяжёлое оружие — задача более сложная, чем терпеть постоянный урон мелких мечей и одного меча-побольше. Теснота играла против троицы, когда булава разносила ближние поверхности настолько сильно, что кирпичные осколки разлетались, словно пули, в разные стороны. Едва Беннет не попался под очередной осколок, Дилюк чуть ли не впечатался между стеной и булавой, а Кейа, эдакий танцор, филигранно потанцевал с гигантской тушей Вордта, лишь бы не оказаться под его весом — бой шёл несколько рутинно, долго и с крайне медленным продвижением. Где конец, когда конец и будет ли он вообще — не понять. Несмотря на плохое состояние зверя, он мог одними точными попаданиями решить исход битвы и расслабиться, что никак не могли парни.
— Да он вообще непробиваем! — жаловался Беннет, кувырками отступив от атаки Вордта. — Он… слишком упёрт!
— Если мы не победим его сейчас, нас прибьют те рыцари, — Кейа недовольно посмотрел на его уже трескающиеся меч. — От его духоты я скоро весь запотею.
— Но что тогда делать? Мы пробовали всё!
— Не всё, — вдруг сказал Дилюк, вставший после недолгого полёта из-за блока удара Вордта. — Есть одна идея.
— Ну уж просвети, герой нашего времени. Если в конце не будет бокала вина, я обижусь, — капризничал капитан.
— Заткнись и слушай, — затем он продолжил шёпотом. — Нужна наживка, которая возьмёт на себя всё его внимание. Остальные же ударят прямо в его шею.
— А что ж раньше не предложил?
— Это слишком рискованно. Провалимся: потерь не избежать.
Вордт по-хищному ходил из стороны в сторону, словно сам слушал их гениальный план. А почему, собственно, он ждал?
— Что ж, я стану его приманкой, — вызвался Кейа и, не дождавшись мнения товарищей, сделал шаг в сторону врага.
Дилюк и Беннет кивнули друг другу и разошлись по углам арены. Настал волнительный момент, где Кейа занимал главную роль на сцене. Он представил себя элегантным дуэлянтом грубого варвара, быстро просвистев мечом перед собой, мол, атакуй, чудище. Как ни странно, Вордт бездумно принял предложение и рванул со всех сил прямым курсом на раздражителя, вызвав очередную стычку между быком и тореро, однако теперь ставки были повышены из-за маленькой площади арены. Вордт пытался задавить Кейю, он же — уклониться, подгоняя зверя к более яростным действиям, вследствие чего стычка перетекла до полноценного ближнего боя. Вот он, шанс на победу! Дилюк и Беннет разбежались, насытили мечи пиро-элементом и уже целились прямиком в шею Вордта, в самое слабое место из всех возможных среди толстой многослойной брони. Момент — и булава выбила клинок из рук Кейи. Нет, он не замешкался, но капитан совсем не мог что-то противопоставить против врага как наживка. Он сделал очередной тореро-уклонение, а затем зверь сильно ударила булавой по земле, запустив очередные осколки вокруг. Теперь невезение было у Кейи, так как острый камень влетел в его ногу и ненадолго застопорил. Вордт схватил Кейю правой рукой, сильно швырнул на землю под собой и кулаком той же руки ударил по телу. Послышался вскрик и каскад из коротких хрустов. Дилюк остановился в самом конце своего действия, чтобы замахнуться и ударить мечом по руке зверя. Пускай и с пиро, но бить по крепкому нарукавнику физически мощного существа — бесполезность первой пробы, из-за чего удар лишь заставил того обратить внимание. Он отмахнулся от Дилюка, попал в блок, но выиграл время, дабы поддеть кряхтящего Кейю чуть вперёд и со всего маху ударить булавой по нему. Беннет послушно воткнул меч в шею, выпустил заряд пиро под броню, но опоздал и стал свидетелем, как вокруг булавы вытекла брызгами не только кровь, но и вылетели куски кожи, мяса и органов, взорвавшиеся от давления настолько мощного удара. Беннет скорчил лицо и в состоянии аффекта воткнул меч так глубоко, что потом его достать не получилось, когда зверь попытался вытолкнуть паренька подальше от себя. Вордт отбежал от Дилюка и Беннета, протащив булавой раздавленное тело к стене. Этот кровавый след, мясо на булаве, а затем и отброшенное к стенке труп Кейи — парня чуть ли не вырвало, в то время как Дилюк наполнился безрассудной яростью.
Затем Вордт повернулся к выжившим парням и издевательски упёрся о булаву, по которой стекала кровь и сползали куски мяса. Я даже во время сражения Венти насладился моментом гибели Кейи, увидел разгневанное мстительное лицо Дилюка и истинное отвращение и испуг Беннета — вот он, последний акт их боя. Понтифик и ноксвардейцы штурмовали позиции Ордо Фавониус, Доспехи бились с драконом на Утёс, а я вместе с рыцарями сражался с Венти. Четыре главной битвы и всё в одно время. Кажется, их исходы решат судьбу всего штурма.